Остров Бешеного
Шрифт:
Никак не среагировав, Савелий поднес стакан ко рту, и его губы тут же обожгло. Градусов семьдесят, если не больше! Настоящий самогон! Правда, запах более приятный. Старик внимательно наблюдал за гостем, явно его испытывая. Делать нечего: нужно было держать марку, и Савелий, сдерживая желание выпить содержимое одним глотком, медленно выцедил всю жидкость, потом так же медленно поставил пустой стакан на стол, усилием воли подавив желание поморщиться, и с бесстрастным видом сказал:
— Ты прав, хозяин: твоя «кокосовка» гораздо лучше виски!
— Ну ты и силен! —
— Откуда ты знаешь русских? — удивился Савелий.
— Так они здесь несколько лет работали, еще при сандинистах… Хорошие ребята: простые и не жадные. Старик Киламбе у них тоже работал, когда рыба далеко в море ушла… Вот Киламбе и подумал: что понадобилось русскому через столько лет на нашем острове?
Савелий, не сдержав эмоций, резко вскинул глаза на хозяина, и тот мгновенно отреагировал.
— Ты, парень, не бойся старого Киламбе, — успокаивающе заметил старик и вновь степенно разлил жидкость по стаканам. — Киламбе сразу чувствует хорошего человека и никому не скажет про то, что он скрывает. Если блондин хочет быть черноволосым, то ему, значит, так нужно…
— Откуда… — начал Савелий, но хозяин его мягко перебил:
— Старик Киламбе очень долго живет на земле… очень долго… И многое видит… — Он улыбнулся и пояснил: — Волосы на голове редко отличаются по цвету от волос на руках, однако ты, сынок, не беспокойся: старик Киламбе видит больше, чем другие, а потому те, от кого ты скрываешь свою внешность, этого не заметят, поверь… Так что давай выпьем за твою великую родину, а потом и поговорим о том, чем может старик Киламбе помочь своему гостю…
Савелий настроился на его мысли и «услышал», что хозяин думает о нем как о русском и его мысли чисты и бескорыстны, и навеяны они знакомством с одним русским ученым, с которым ему удалось поработать несколько месяцев. Старик, как и его сын Самсон, несмотря на врожденную мудрость, были просты и бесхитростны. И тот и другой сразу понравились Савелию, и он почувствовал, что может им в чем-то довериться…
Тем не менее даже Савелий не мог предугадать, насколько ему повезло, что он сел в машину Самсона и что тот по-человечески расположился к нему. Кто-то может сказать об удивительном совпадении, но есть народная мудрость: «Кому везет, у того и петух снесет!»
Не успел Савелий заговорить о советских специалистах, работавших на острове десять лет назад, как старый Киламбе накрыл своей мощной жилистой рукой руку Савелия:
— Тебя, сынок, интересует место, где работали русские ученые? — Старик буквально вперился в глаза Савелия, словно изучая его, чтобы решить наконец, насколько он может доверять этому незнакомцу.
— Думаю, что старый Киламбе и сам знает ответ, — не отводя глаз, ответил Савелий, не заметив, как и сам стал говорить о хозяине в третьем лице.
— Пару дней назад к Киламбе уже приходил один иностранец, который тоже хочет найти это место, — продолжая глядеть в глаза Савелия, тихо проговорил хозяин дома.
— Это он? — Савелий развернул перед ним рисунок Самсона.
— А все-таки способный у меня сын! — оживился Киламбе. — Получилось… как на фотографии! И в кого он пошел?
— Конечно же, в старого Киламбе! — польстил старику в ответ Савелий.
— Старый Киламбе — рыбак, однако! — заметил тот.
— Не только рыбак, но и философ, — мягко поправил Савелий. — И что же, вы показали это место тому человеку?
— Как же мог старый Киламбе показать то, чего совсем не помнит? — прямо на глазах Савелия произошло удивительное превращение: перед ним сидел сгорбленный, совершенно беспомощный старик с трясущимися руками и ничего не выражающим взглядом, который с огромным трудом удерживался в сидячем положении, норовя каждую минуту свалиться на пол.
В какой-то миг Савелий даже поймал себя на желании подхватить его, чтобы не дать упасть.
— Ну вот, а вы спрашиваете, в кого уродился ваш сын! Вы оба настоящие художники, каждый по-своему! Я бы сказал, сходство настолько сильное, что перепутать абсолютно невозможно! — не скрывая своих чувств, проговорил он,
— Старый Киламбе покажет тебе место работы твоих соотечественников, сынок…
— Я очень рад, что не ошибся в вас, отец, — проникновенно сказал Савелий.
— Когда?
— Старый Киламбе понимает твое нетерпение, сынок. — Его глаза дружелюбно прищурились. — Однако спешить нужно тогда, когда клещей на себе ловишь…
— Надо же! — удивленно воскликнул Савелий. — У нас есть очень похожая поговорка: «Спешка нужна только при ловле блох!»
— А чему тут удивляться? Каждый народ очень мудр, — рассудительно заметил старик. — Твои опасения, что тот господин найдет кого-то, кто покажет место, которое ищешь и ты, небеспочвенны: скорее всего так оно и будет…
Савелий с беспокойством вскинул глаза.
— Однако… — Старик предупредительно поднял перед ним ладонь. — Однако это ничего не даст тому господину, по крайней мере в течение месяца, а то и двух… Так что времени предостаточно, и потому сначала старый Киламбе осмотрится, людей послушает, поразмыслит немного, а потом и тебя, сынок, пригласит… — Его глаза вновь прищурились с хитринкой и он добавил: — На рыбалку!
— И долго ждать… приглашения на рыбалку?
— Думаю, что усы у Сильвестра не успеют отвалиться…
Глава II. Конец Тима Рота
Отправившись на остров на поиски того, что могло остаться от исследовательской базы русских ученых, Тим Рот был уверен, что без особого труда разыщет то место в горах, где ему удалось побывать около десяти лет назад. Ему и в голову не приходило, что за эти годы может не только подвести память, но и измениться и сам ландшафт. Тим Рот это понял лишь тогда, когда он, устроившись в отеле «Морган» и акклиматизировавшись в течение пары дней, вместе со своими тремя сотрудниками отправился на разведку. Побродив несколько часов и не найдя ничего похожего на то место, где ему повезло обнаружить несколько обгоревших листочков, он едва не сорвал злость на одном из проходивших местных жителей, на вид которому было лет тридцать или чуть больше.