Остров Эллис

Стюарт Фред

Теперь у него были деньги и безопасность, скоро он получит власть. Но в этот момент больше всего на свете он желал взять ее за руку на заднем ряду синематографа.

У слепых обостряются другие чувства, компенсирующие потерю зрения. В течение нескольких дней Джорджи преследовало смутное ощущение, что все время за ней кто-то следует, когда она идет в библиотеку. Она отчетливо различала эти шаги у себя за спиной. На третий день она остановилась и обернулась.

—

Есть здесь кто-нибудь? — спросила она.

На улице были десятки прохожих, и кое-кто из них взглянул на нее с любопытством. А Марко замер и ничего не сказал, проклиная себя за то, что ведет себя, как последний идиот, при этом не имея сил заставить себя прекратить преследование.

Понимая, что его могут обвинить в том, что он пристает к женщине, он перешел на другую сторону улицы.

«Поговори с ней!», —кричало его сердце.

«Но что я смогу ей сказать?», —стучало у него в голове.

Он понимал, что чувство к Джорджи, которое вновь захлестнуло его, отнимает у него силы, необходимые для проведения предвыборной кампании, мешает ему на этом сосредоточиться. В течение трех дней он заставлял себя выкинуть ее из головы, но на четвертый день отказался от своего намерения, сказав себе, что он должен поговорить с ней, каковы бы ни были последствия. Он вышел из своей штаб-квартиры, завернул за угол на Бликер-стрит и поднялся по ступенькам маленького дома, где рядом с входом висела вывеска:

«Библиотека для слепых».

Он открыл дверь и вошел.

Пять человек, трое из них преклонного возраста, сидели за деревянными столами, водя пальцами по страницам книг, изготовленных по системе Брейля. На стенах были развешаны полки с книгами. Сквозь высокие окна солнце заливало всю комнату. В противоположной от двери стороне комнаты за таким же деревянным столом сидела Джорджи и тоже читала книгу с помощью пальцев. На ней были легкая голубая блузка и черная юбка. Она подняла глаза и улыбнулась.

— Да?

Он было начал говорить, но вдруг невероятно остро ощутил свою вину перед ней. Она была такая беззащитная! Как он мог так поступить с ней? Он продолжал молчать, глядя в ее невидящие глаза.

Она забеспокоилась.

— Кто вы? — спросила она.

Он повернулся и почти бегом выбежал из библиотеки.

— Это Марко, — сказала она сестре в тот же вечер.

Они сидели в спальне Джорджи на втором этаже в доме на Гроув-стрит. За ужином Джорджи была молчалива и чем-то озабочена. После кофе она попросила Бриджит подняться с ней в спальню.

— Марко? — переспросила Бриджит. — О чем ты?

— Всю последнюю неделю кто-то преследует меня, — сказала

Джорджи, сидя на своей постели. — А сегодня он зашел в библиотеку. Не спрашивай, как я поняла, что это один и тот же человек — я просто поняла.Я почувствовалаэто. И я уверена — это Марко.

— Но зачем? Чего он хочет?

— Думаю, он хочет поговорить со мной, но боится. Его штаб-квартира за углом от библиотеки… Наверно, он увидел меня и стал ходить за мной…

Она задрожала. Бриджит села к ней на кровать и взяла ее за руку.

— Послушай, дорогая, ты не знаешь.Это все может быть воображение. Боже, может, это какой-нибудь насиль… Думаю, тебе надо сообщить об этом полиции.

— Полиции?Нет. Это Марко, и я поставлю его на место… Я заставлю его ползать…И, если он попытается как-то вернуться в мою жизнь, я причиню ему боль гораздо большую, чем он причинил мне. Большую!О, этот бесчестный, испорченный человек… со своей богатой женой…

Внезапно она разрыдалась. Бриджит крепко прижала ее к себе, и Джорджи уткнулась к ней в грудь.

— О, Бриджи, я таклюбила его, — всхлипывала она. — Я таклюбила его…

Бриджит погладила ее волосы.

— Бедная девочка, — прошептала она. — Ты все еще любишь его. Правда?

— Не знаю… Я люблю Марко, каким он был до того, как предал меня, но люди меняются. И я не знаю, какой он сейчас. Но…

— Что, дорогая?

Она подняла голову.

— Я пыталась… привыкнуть к тому состоянию, в котором я нахожусь и останусь на всю жизнь. Но, Бриджи, иногда я просыпаюсь посреди ночи, и мне так одиноко…

— Но, дорогая, ты не хочешь даже видеться с другими мужчинами…

— Я боюсь, что они тоже сделают мне больно. Понимаешь? Может, это жизньпричиняет боль? Не знаю.

Она встала, стараясь взять себя в руки.

— О, Боже, если это Марко и он снова хочет сделать мне больно, пусть его душа сгорит в огне.

Обнаженные, они стояли по пояс в лесном пруду.

Марко, протягивая руки и сгорая от желания, пошел по воде ей навстречу. Она стояла спокойно, ожидая его, ее светлые волосы рассыпались по плечам. Он обнял ее и начал целовать, лаская руками ее тело. Джорджи стонала.

— Я люблю тебя, — говорил он. — Я люблю тебя больше, чем саму жизнь…

Затем он проснулся. Он лежал в постели на третьем этаже дома на Джонс-стрит.

— О, Джорджи, — простонал Марко.