Остров гноллей
Шрифт:
– В наших легендах говорится, что раньше на этой территории были тропики, – сказал он.
– Тропики? – удивился Петер. – Но в них же жарко. Там же джунгли, лианы, гигантские растения… А у нас холодно. – И он посмотрел в окно, на росшую у них во дворе берёзу, с которой ветер обрывал последние листья.
– Времена меняются, – философски заметил Смук из шкафа. Он на всякий случай снова туда забрался, но дверцы закрывать не стал, чтобы было удобнее разговаривать.
Так вот, предками Смука были тролли. И гномы. Так удивительно получилось, что из-за гигантского
– И до поры до времени всё шло хорошо. Пока… – Смук сделал паузу и прислушался.
На лестнице раздались шаги, послышались голоса, и в соседней комнате зажёгся свет.
– Ну и куда ты собрался его вешать? – спросил папа весело.
Петер шёпотом объяснил, что это его папа и младший брат пришли вешать слона на стену.
– Слона на стену?! – ужаснулся Смук, не знавший, что речь идёт о рисунке.
– У тебя есть «слоновьи сопли»? – донёсся из соседней комнаты папин голос.
– Где-то тут… на столе были… ещё вчера… – пыхтел Себ, переворачивая вещи, сваленные грудой на их с Петером письменном столе.
– Они хотят повесить слона на его же соплях?! – прошептал потрясённый Смук из шкафа.
Петер тихо хихикнул.
– Не живого, конечно. Живой у нас и в квартиру-то не влезет! Нарисованного. Они нарисовали какое-то животное, которое почему-то называют слоном, хотя оно больше похоже на монстра, жившего на Земле в те времена, о которых ты рассказываешь. И теперь хотят прилепить рисунок на стену. А «слоновьи сопли» – это такая липкая штука, типа пластилина или жвачки… На неё можно что-то прилепить, а потом отодрать, если рисунок тебе надоел. Ну или фотка.
– Дед рассказывал, что они тоже раньше всё прилепляли на слюну тапира. Но это давно было. Теперь на скотч всё прикрепляют, по-модному. А вы, значит, продолжаете на сопли клеить… – сказал Смук задумчиво, или Петеру так показалось, потому что голос Смука шёл из шкафа и звучал приглушённо.
– Да нет же! Я же тебе объясняю: это не сопли, а что-то вроде пластилина, просто называется «соплями слона». Так смешнее.
Он сказал это чересчур громко, и дверь в спальню приоткрылась. В неё просунулись сразу две головы, одна над другой, и та голова, что поменьше, тонким голосом спросила:
– С кем ты тут разговариваешь?
– Ни с кем, – ответил Петер, стараясь не смотреть в сторону шкафа, чтобы папа с Себом не догадались по его взгляду, что со шкафом что-то не так.
– Мы слышали, как ты разговаривал! – продолжал настаивать Себ.
– А-а-а… это… Лукас звонил, – сказал Петер первое, что пришло ему в голову.
– Лукас?! – радостно переспросил папа. – И как там у него дела?
– Дела… ну… это… тепло у них там. Жарко даже, – пробубнил Петер.
– Бедные, – посочувствовал папа. – У них же там даже леса сгорели, и зверей погибло огромное количество. Страшные пожары… Передавай ему привет!
– Ладно, – буркнул Петер.
– У тебя случайно нет «слоновьих соплей»? – спросил папа. – А то Себ найти не может.
– У него такой бардак, что он скоро свои собственные сопли найти не сможет, – огрызнулся Петер, но решил помочь повесить рисунок, чтобы папа наконец перестал заглядывать в спальню.
– Тебе нравится наш слон? – затараторил Себ. – Мы повесим его над кроватью!
Петер бросил взгляд на инопланетное растение. Два больших лопухообразных листа по бокам, видимо, были слоновьими ушами.
– Да, хороший слон, – неискренне сказал Петер. – Только над кроватью мы его вешать не будем.
– Почему? – расстроился Себ. – Я бы на него любовался перед тем, как уснуть.
«Потому что у меня в шкафу гнолль, точнее, смук, и он окаменеет, если вы ввалитесь сейчас в спальню и врубите свет!» – хотел сказать Петер, но вместо этого произнёс:
– В спальне его почти никому не будет видно. Жалко, если такой великолепный слон будет висеть в спальне. Надо повесить его на видное место и показывать гостям! Например, вот тут!
И Петер ловко прилепил слона на стену между окнами.
– Ладно, вы тут разбирайтесь, – сказал папа, – а я пойду выпью пива, у меня припасена бутылочка отличного янтарного эля.
Петер подумал, что придётся признаться Себу, и сейчас, пока папа занят поисками эля, который выпил Смук, самое время это сделать. Главное, объяснить Себу, чтобы держал язык за зубами. И ещё надо незаметно выкинуть пустую бутылку.
Петер на всякий случай огляделся, приобнял брата за плечи и шёпотом сказал:
– Слушай, Себ, тут такое дело…
9. Шар нашёлся
Себ нимало не удивился тому, что в их шкафу прячется гнолль.
– Ему нельзя на свет, – объяснил он Петеру, – они на свету каменеют.
– Ты-то откуда знаешь? – поразился Петер.
Себ напустил на себя умный вид и сказал, что это очевидно и тут любой на его месте догадался бы, что гнолль – это нечто среднее между гномом и троллем, а тролли – духи камней, они превращаются в камни при свете дня, а ночью выходят на охоту… И ещё у них родственники в разных странах, он про них читал в разных книжках, только теперь уже не помнит, как кто называется. В Ирландии живут такие зелёные человечки, – кажется, их зовут лепреконы. Они делают самую крутую обувь и любят выпить. Как папа, всё время пьют эль. А ещё есть кабутеры в Бельгии и тенгу в Японии. А остальных он не помнит, как зовут. Это сложные слова, и их трудно все упомнить.
– Чушь, – отреагировал Петер.
– Да нет, все так и есть. В общих чертах, – раздался из шкафа голос Смука, и дверца приоткрылась. – Лепреконы действительно существуют, причём живут не так далеко от нас и иногда гостят на нашем острове. Что касается нас, гноллей, то мы и правда потомки гномов и троллей. Мы, конечно, не так чувствительны к свету, как тролли, и я могу находиться в полумраке, но при более сильном освещении я превращусь в шар для боулинга, который ты, Петер, нашёл в канаве.