Остров искушений: Нереальное шоу!
Шрифт:
«А раньше она звала его Смехло», — подумал я.
— Успокойся, милая, мистер Фернандес поговорит с тобой недолго, а потом мы пойдём в сад, — сказала со своего места мисс Хук, — Энди, присядьте и продолжайте с мисс Пристон.
Я направился к дивану, Бивень подскочил к Эве и, жеманясь, проводил её ко мне. Она нерешительно села рядом и опустила глаза. Она старалась держать себя в руках. Где была та грозная воительница, которую я встретил в Майами в зале с зелёными шторами?
Я взял руку Эвы. По её коже пробежали мурашки.
— Мисс Пристон, я Энди Фернандес, полицейский из Денвера. И я ваш друг. Возможно, даже больший, чем вы можете представить, но я этого тоже не помню.
Она подняла на меня глаза, полные непонимания и разочарования. Она ждала меня в надежде, что я смогу ей помочь, а я не мог помочь самому себе.
— Твою мать! — выругался Бивень.
— Алан! — одёрнула его мать.
— Нет, нет, нет! Значит, ты был прав, Энди, и с тобой тоже произошла эта фигня.
— Расскажешь мне? — бросил я ему.
— Не сейчас, — вновь вмешалась Аманда Хук, — разве вы не видите, как напугали бедную девочку. Эва, дорогая, нам лучше прогуляться в саду.
— Нет, мисс Хук, не сейчас, — запротестовала Пристон, — я хочу послушать мистера Фернандеса.
Она не сводила с меня глаз, которые умоляли прислушаться к ней. Я не мог отказать.
— Эва, — начал я, — мистер Хук, очевидно, уже рассказывал вам кое-что из того, о чём вы забыли. Вы поделитесь со мной?
— Да.
Пристон рассказала, что помнит себя до двадцатилетнего возраста. А после — сплошь темнота. Она проснулась однажды утром в доме мисс Хук и её сына. Единственная ниточка, связывающая её с прошлым, — записка от некого Энди Фернандеса, в которой он обещал найти её и всё объяснить. Хозяйка дома заботилась о ней, а Алан каждый день в течение уже двух недель рассказывал о событиях в её жизни, участником которых был он сам.
Бивень и словом не обмолвился об истинной цели её визита на остров, за что я был ему несказанно благодарен. Не верилось, что он сам до этого додумался.
— Представляете, мистер Фернандес, Алан утверждает, что ещё совсем недавно я терпеть его не могла и даже придумала ему прозвище… Смехло, кажется.
— Да, ты настоящая выдумщица, — подтвердил я.
— Неужели и вы стали моей жертвой?
— Нет, меня ты звала Энди. Мы были на «ты». И ты мне доверяла, Эва. И сейчас должна доверять.
— Я думаю, тебе можно верить, Энди, — тихо произнесла она, глядя мне в глаза.
— А теперь я хотел бы поговорить с Аланом, а ты можешь отдохнуть и принять предложение мисс Хук.
— Да, конечно.
Она была сама кротость — полная противоположность той Эве, которая отправилась на остров с желанием отомстить кому-нибудь за смерть отца.
Когда дамы удалились, и мы с Бивнем остались в комнате одни, я потребовал объяснений.
— Послушай, Фернандес, — он перестал звать меня по имени, — мне жаль, что ты ничего не помнишь. Я вижу, что ты относишься ко мне враждебно. И это, чёрт подери, хреново.
— Слышала бы тебя мисс Хук, — укоризненно сказал я.
Он проигнорировал моё замечание.
— Знаешь, Фернандес, я надеюсь, что ты вскоре всё вспомнишь и поменяешь отношение ко мне!
Бивень вдруг перестал кривляться.
— Насчёт Эвы ты того же мнения?
— Мне она гораздо больше нравилась, когда была дерзкой девчонкой. А сейчас она… она такая нежная и ранимая, — заговорил Бивень нараспев. — Мне хочется вновь обнимать её…
— Эй, что значит вновь?
— О, совсем забыл, что ты… всё забыл. Хм, неплохой каламбур, — принялся жеманничать он.
— Послушай, Смехло, я не разобью тебе лицо только из уважения к мисс Хук, а у меня множество оснований сделать это. Тебе напомнить о Йорке, о Бобе Муне и твоих исчезновениях? Так что не выводи меня!
— Надо же, Энди, — он выделил моё имя, — а ещё совсем недавно ты называл меня другом и готов был спасти мою задницу!
Его лицо находилось в нескольких дюймах от моего. Ещё немного, и мы сцепились бы, как бойцовые собаки. Но мы отошли друг от друга, поборов раздражение.
— Возможно, я когда-нибудь вспомню об этом, — заключил я.
— Значит, что-то ты всё-таки помнишь?
— Немногое. Последнее — жеребьёвка. И мы были по разные стороны.
— Недолго…
Он расплылся в улыбке, которую я считал противной.
— Ты мог бы не скалиться? И что ты имеешь в виду под «недолго»?
— Наша милая Эва обменяла на меня Энтони Лонгвуда.
— И как ей это удалось?
— Ты помнишь про исполнение желаний?
— Когда мы первыми нашли выход из здания в Майами?
— Именно. Эва пожелала произвести обмен, чтобы мы не были конкурентами.
— Скажи, многие потеряли память?
— Абсолютно все. Кто-то помнит больше, кто-то — меньше, многих запугали… Эве повезло меньше всех, — вздохнул Алан.
— Но как вообще всё это могло случиться?
— Энди, я всё расскажу тебе, но не сейчас. У меня уйма дел, — вдруг заторопился Бивень — казалось, он хотел увильнуть от разговора. — Вечером я вернусь, и мы продолжим. Оставляю тебя маме и Эве. И прошу тебя, не очень волнуй их. И лучше поменьше болтай и больше слушай, вдруг Эва что-то вспомнит… Им незачем думать о наших проблемах. А Эве сейчас нужен покой — она и так слишком переживает. Видел бы ты её неделю назад… Ну, да ладно.
— Чем ты занимаешься, Алан?
— Ищу способ помочь Эве. Теперь и тебе, конечно… Она так красива… Но мне пора, Энди. До вечера.
Он выглянул в окно и через мгновение развернулся и направился к выходу, оставив меня одного в просторной гостиной старого особняка.
Прогулка пошла Эве на пользу. Они с мисс Хук обсуждали благоустройство сада. Никогда бы не подумал, что Пристон может заинтересоваться ландшафтным дизайном.
Я попросил разрешения воспользоваться телефоном. В обществе Аманды Хук я не мог не быть галантным. По крайней мере, я старался таким выглядеть.