Остров надежды
Шрифт:
Когда Ушаков подходил к поселению, там уже окончательно пробуждалась жизнь: в тундру с кожаными туесками тянулись женщины, чтобы собрать зеленые листья и ягоды, мужчины шли к берегу, снаряжали вельботы и байдары на моржовую охоту.
Изо дня в день росли запасы квашеной зелени в деревянных бочках, расставленных по стенам эскимосских яранг, наполнялись копальхеном вырытые в вечной мерзлоте ямы-хранилища. Возле яранг на высоких вешалах вялилось мясо морского зверя. В такой ясный, солнечный день жизнь на острове постороннему глазу могла показаться даже идиллией.
Анакуль встретил Ушакова возле деревянного дома.
— Я видел корабль, — оказал он.
— Какой корабль? Пароход? — удивленно спросил Ушаков, чувствуя нарастающее волнение: не успели улететь самолеты, как появился корабль… Может быть, это тот самый, на котором должны привезти новую школу, радиостанцию и оборудование для метеостанции?
— Это не пароход, — ответил Анакуль. — Маленький корабль, похожий на те шхуны, которые приходили к мистеру Томсону в бухту Провидения.
— Но я не видел, какие корабли приходили к Томсону, — пожал плечами Ушаков.
— Зато я видел, — сказал Анакуль. — И даже на одним из них плавал все лето.
— Так где же ты видел корабль? — уже заинтересованно спросил Ушаков.
— Вон за тем мысом, — показал Анакуль. — Он медленно проплыл вдоль берега, а потом ушел в открытое море. — Думаю, это американский корабль.
— Интересно, — задумчиво проронил Ушаков. — Что ему надо здесь?
— Они всегда хотят пушнину, моржовый клык и китовый ус, — сказал Анакуль. — И дают за него дурную веселящую воду.
Однако Ушакова появление корабля беспокоило по другой причине. Возможно, что канадские или американские власти все еще считают нерешенным вопрос о принадлежности острова Врангеля Советской России. Еще до экспедиции Ушаков посвятил немало времени знакомству с документами, отчетами путешественников, посещавших остров Врангеля, и знал, что, например, группа Уэллса в 1924 году не хотела подчиняться требованию о выселении и их пришлось почти насильно выдворять с острова канонерской лодкой «Красный Октябрь» под командованием капитана Давыдова.
Поговорив с Анакулем, Ушаков поднялся к себе и предупредил Савенко и Скурихина о появлении подозрительного корабля.
Вечером того же дня в кают-компании деревянного дома собрали охотников. Оказалось, что корабль видели и другие эскимосы. Он крейсировал вдоль западного побережья, уходил к северу, к острову Геральд.
— Вы должны знать, что есть плохие люди, которые хотят забрать эту землю себе, — сказал Ушаков притихшим эскимосам. Для них появление шхуны у побережья ничего особенного не означало, кроме еще одной лишней возможности поторговать и, быть может, если посчастливится, добыть бутылку дурной веселящей воды. — Потому я всем вам говорю: если кто-нибудь из вас заметит подозрительное судно, немедленно сообщите мне. Если увидите на берегу чужих людей, вы также должны поставить меня в известность, а если будет возможность, привезти подозрительного человека в селение. У каждого из вас есть оружие. И вы должны защищать родную советскую землю…
Намеченную очередную поездку на север для наблюдения над молодыми гусиными стаями пришлось отложить.
В поселок приехал Аналько. Обычно он сразу же приходил в деревянный дом рассказать о делах в своем охотничьем хозяйстве, но на этот раз он почему-то не спешил. Ушаков, увидев у Анакуля жестяную коробку из-под американского трубочного табака «Принц Альберт», спросил:
— Откуда у тебя этот табак?
— Аналько подарил, — простодушно ответил Анакуль.
— А он где взял?
Анакуль замялся. Тогда Ушаков сам пошел разыскивать Аналько. Обнаружил его в яранге Старцева. Шаман пил с хозяином дешевое виски. Он не успел спрятать бутылку, когда в проеме двери выросла фигура русского умилыка.
— Здравствуй, Аналько, — первым, вопреки обычаю, поздоровался Ушаков. Полагалось приветствовать входящего. — Почему ко мне не идешь?
— Да я только-только собрался, — поспешно ответил Аналько. — Иду!
— Нет, теперь можешь не торопиться, — остановил его Ушаков. — Вон еще сколько недопитого.
— Хотите? — подобострастно предложил Старцев.
— Вы прекрасно знаете, что я этого не люблю! — строго заметил ему Ушаков. — И вас предупреждал…
— Вы меня предупреждали, чтобы я не угощал эскимосов, — ухмыляясь, заплетающимся языком произнес Старцев. — Но ничего не было сказано о том случае, если эскимос будет угощать меня.
— Откуда виски?
Шаман растерялся. Ушаков знал, что соврать для эскимоса почти невозможно, и спокойно ждал ответа.
— На корабле добыл, — ответил Аналько, пряча глаза.
— На каком корабле?
— К нашему становищу подходил американский корабль, вот я и купил на нем… — смущенно признался Аналько. — Совсем немного торговал: табак да виски…
— Ты нарушил советский закон, Аналько, — строго сказал Ушаков. — Ты не должен был отдавать наш советский товар американцам. Я могу наказать тебя за это!
— Да я не знал, что нельзя! — испуганно воскликнул Аналько. — Я совсем немного… Я больше не буду!
— Что за корабль?
— Я сказал — американский, — с готовностью ответил Аналько.
— Откуда ты знаешь, что он американский?
— Как же не знать! — усмехнулся Аналько. — Всю жизнь с ними дело имею и американский разговор понимаю.
И действительно, среди жителей Урилыка знатоков американского разговора, как они называли английский, было много. Некоторые из них, как Аналько, нанимались на лето матросами на промысловые суда и доплывали до больших городов на западном побережье, а иные даже добирались и до Гавайских островов.
Аналько пришел на следующий день совершенно трезвый, но вчерашняя смущенность и виноватость еще угадывалась на его хитроватом лице. Из беседы с ним Ушаков понял, что капитан корабля хорошо знал побережье острова и, по всей видимости, бывал здесь и раньше.
— Но товару у них маловато, — с явным презрением заметил Аналько, угощаясь сладким чаем со сгущенным молоком. — Да и на торговых людей они мало похожи. Очень много спрашивали о тебе, умилык, и летающих лодках.
— Ну и что ты сказал?
— Я им про тебя сказал правду, — гордо заявил Аналько. — Прежде всего я сказал о том, какой ты богатый, что у тебя столько товаров, сколько не поместится на десяти таких кораблях, как у них. Но главное, я сказал, что ты победил здешних Тугныгаков и обратил их в свою большевистскую веру!
— Чем они еще интересовались?
— Они спрашивали, нет ли у тебя металлической проволоки, с помощью которой ловят издали летящие слова… Я им сказал, что всякой проволоки у тебя много, а что касается ловли слов, то в этом ты настолько преуспел, что держишь большой запас в толстых книгах.