Остров перевертышей. Рождение Мары

Сойфер Дарья

— Это надолго… Пока ты не уснула, я просто скажу, что мы со стариной Джозефом… — Нанду хлопнул друга по спине

— Джо, — буркнул индеец и поморщился.

— Твоя спина! — спохватилась Мара. — Ожоги сильные?

— Нет, шрамов не останется, — мужественно прохрипел он. — Но я теперь понимаю, почему ты недолюбливаешь длинные волосы.

— Так вот, мы с нашим нежным мишкой страшно рады, что ты жива, — сообщил Нанду. — И у тебя все способности разом.

— И что вы обо всем этом думаете? — нерешительно спросила Мара. К.ниго.люб.нет

— Одни

плюсы! — Нанду принялся загибать пальцы. — Ты — дочка директора, теперь нас точно никто не отчислит. Даже если ты увесишь все стены портретами Смеартона и будешь ежедневно плевать в его овсянку. Жить можешь снова с Брин, если ее чокнутые зайцы потеснятся. Потом мы будем вместе летать над островом. И раз уж ты птица, думаю, моя мама не будет против…

— Прекрати паясничать, — жестко пресекла его Брин. — Все должно быть в секрете.

— Ну что ж, пока у нас плохо получается, — Мара вздохнула. — Жалкие пару часов после моей трансформации, а уже пять человек в курсе.

— Мы должны разработать систему, — воодушевилась Брин. — Кодовые слова на случай появления кого-то в радиусе десяти метров. Это будет тайный клуб. Мы можем найти секретное место для твоих трансформаций, а дневник экспериментов я буду писать каким-нибудь из шифров времен второй мировой. С одной стороны, искусство кодировки шагнуло далеко вперед, с другой — история сыграет нам на руку…

— Брин, мы просто никому не скажем, — с улыбкой перебила ее Мара. — И обойдемся без экспериментов. Проблема в другом: завтра надо убедить Совет в том, что я упала. И я понятия не имею, как это сделать, если даже ты говоришь, что шансов у меня не было.

— А как вы тогда с Густавом красили ту сторону маяка? — поинтересовался Джо.

— Точно! — Брин воодушевленно выпрямилась и хлопнула индейца по спине, но тут же отдернула руку, увидев гримасу боли на его лице. — Прости, пожалуйста… Так вот, там есть небольшой промежуток между скалами, куда мы заплывали на «Сольвейг», но она достаточно далеко от стены… А если мы предположим, что примерно в середине полета тебе удалось оттолкнуться ногами от маяка, то ты могла упасть туда…

— И почему тогда она сидела там молча, а куртка плавала отдельно? — изогнул бровь Нанду.

— Допустим, она была в состоянии шока… Или без сознания…

— Тогда она нахлебалась бы воды, — отрезал Джо.

— Она была напугана… — размышляла Брин. — Да, она же не могла видеть оттуда, что Селию уже поймали. Решила, что это была уловка, как тогда, с учебной тревогой. Мы ведь повелись!

— Точно! — Мара хлопнула себя по коленям. — И раз уж мне хватило ума оттолкнуться ногами и сидеть молча в ледяной воде, то почему было не снять заодно куртку, чтобы запутать убийцу? Мне нравится, что Совет сочтет меня умной. Брин, ты гений. Если не считать того факта, что ты решила в одиночку справиться с Селией. О чем ты вообще думала?

— У мисс Кавамура отек Квинке обычно начинается через двадцать минут. Мне этого хватило бы, чтобы связать ее, а потом вколоть лекарство.

Я знаю, где у нее хранится аптечка, — развела руками Брин.

— И в чем ты прокололась?

— Селия не стала дожидаться отека. Как только начался кашель, она приняла что- то, у нее был свой препарат. Но она раскрыла мою задумку, разозлилась, отобрала телефон и потащила меня в маяк, — у Брин задрожал подбородок.

— Прости. Это все из-за меня, — Мара потерла ее плечо. — Забудь, теперь Селия никому не навредит.

Они сидели и болтали, пока не стемнело. Потом мадам Венсан отправила ребят ужинать, а Маре принесли порцию оливье, который хоть и не походил на тот салат, который ей когда-то давали в русской столовой, но был довольно неплох. Перед сном Нанду с загадочным видом притащил подруге планшет и тут же ретировался. Мара дождалась, пока уйдет суровая докторша, и включила его. Увиденное заставило ее ахнуть: на экране высветилось письмо мамы. Бразильцу удалось взломать почту. И пусть прошло уже тринадцать лет со дня пожара, и это были всего лишь крошечные пиксели в матрице, от каждого слова исходило мягкое, обволакивающее тепло, будто невидимая рука гладила девочку по голове.

Ларе!

Ты знаешь, что два с половиной года назад у меня родилась дочь, Тамара. И знаешь, что я воспитываю ее сама, а мои родственники по линии отца не имеют отношения к перевертышам.

Она чудная девочка, Ларе. Уверена, ты поймешь это, когда ее увидишь. А в том, что однажды вы встретитесь, я не сомневаюсь. Она одна из нас. Моя маленькая летняя девочка.

У меня к тебе просьба. Я не знаю, что будет со мной: завтра, через неделю, через месяц… Прошу тебя, пообещай, что возьмешь ее в Линдхольм ко дню ее пятнадцатилетия. Просто поставь напоминание в календарь, если к тому времени я не привезу ее сама. Так и запиши: Тамара Корсакова. Или, как вы меня называли, Корсакосрф. И разыщи ее. Где бы я ни была, я буду знать, что она в надежных руках.

Я скучаю по острову, Ларе. Надеюсь, смогу выбраться с моей малышкой на летний праздник.

Яркого солнца над головой!

Лена.

Мара прерывисто вздохнула, вытерла мокрые щеки.

— Мам, я в надежных руках, — прошептала она.

Сердце теснилось, жалось в груди, хотелось раздышаться, выпустить боль. Вдруг стало душно, одеяло налипло жаркой глиной. И Мара вылезла из кровати, подошла к окну, чтобы проветрить, но вместо форточки распахнула обе створки.

Ветер студил ее заплаканное лицо, сдувал со лба и ласково трепал короткие волосы. Прибой что-то шептал, облизывая скалы. Остров окутывала ночь, погасли окна, и только пятна света фонарей плясали на главной дорожке. Мара улыбнулась своим мыслям. Сняла пижаму, прикрыла глаза, впитывая кожей еле различимый морской запах. Тело дыхнуло жаром, переродилось, охваченное блаженным чувством свободы — и она спикировала вниз, расправив крылья навстречу ветру.

Больше книг на сайте - Knigolub.net