Остров попаданок. Мы выбираем, мир выбирает
Шрифт:
– Жаль, Сафрий не дотянул до счастливого момента!
– усмехнулся Мальтис.
– Типун тебе на язык! Как говорила одна наша попаданка, по-моему Мария, - возразил Бельтэйр.
– Еще не дай бог разведется и отправит жену с алиментами в какой-нибудь другой мир. Более подходящий. Придется нам всем срочно эвакуироваться.
– Ты не ответил!
– возмутилась я в сторону Оталла.
– Девочка, смерчи и все остальное…
– Девочку спасла ты, - торопливо пояснил блондин.
– Смерчи добил я. Будем считать один-один. Раньше мне удавалось их только разрушить. Но смерчи непременно собирались
– Теперь ещё наш мир подлатать бы. Не то чтобы я жаловался, - вклинился Бельтэйр.
– Огни повсюду, круглосуточно, нечто вроде бесплатного файер-шоу. Красиво, где-то даже эксклюзивно. Но как-то надоело уже. Каждый день полыхают леса. Каждую ночь возрождаются и сгорают заново. У нас время скрутилось в какую-то спираль, - пояснил уже для меня.
– Не знаю, что с этим делать.
– Это как день сурка?
– удивилась я.
– Не совсем. События повторяются только в определенных местах, но при этом каждый день умирают и воскресают существа. Леса горят по-настоящему, отравляя атмосферу гарью и смрадом. Над планетой образовалось черное пятно.
– То есть леса восстанавливаются, а копоть и гарь остаются?
– удивилась я.
– Ага, - подтвердил Бельтэйр.
– Забавно, да?
– И как бороться с этой напастью? Что нужно дать вашему миру? Чего ему не хватает, собственно?
Оталл пожал плечами.
– Я надеялся, ты выяснишь. У меня пока нет вариантов. До этого все было довольно просто. Мы видели причину, результат и справлялись. А тут я пока только и могу - что удивляться. Но проблему надо решать срочно, желательно со дня на день. Видишь, уже пространство пошло трещинами. Начинают разрушаться сами границы миров. Значит, дело дрянь.
– И как мы будем выяснять - что требуется миру?
– вконец растерялась я.
– Разглядывать его с помощью зелья Мальтиса. Всех, кто умирает, оживает, свидетелей, - развел руками Оталл.
– У меня нет других вариантов.
– Я вас пока покормлю, напою вином, чаем. Отдохнете и через несколько часов сможете заняться делом, - сжалился Бельтэйр.
Меня хватило только на кивок. Оталл приобнял и опустился рядом. Вот именно в такой последовательности.
Мальтис устроился в одном из кресел и обернулся к дверям. Они напоминали двери королевских покоев времен земной аристократии. Тяжелые, из металла вроде темной бронзы, сплошь покрытые тончайшими рисунками. От пола к потолку тянулись по дверям ветви деревьев с диковинными птицами. Я могла разглядеть даже отражения пейзажа в глазах пернатых, не только каждое перышко, листочек.
Внезапно я увидела девочку. Мда… кажется, «детские» видения будут преследовать меня во всех мирах.
Малышка сидела на полу, словно не здесь, в обычной земной хрущевке, на смешном оранжевом волосатом коврике. В белокурых вихрах заплутали солнечные лучики. Синие брючки и голубая кофточка достались от брата. …Она поднимает на меня глаза и… сердце сжимается. Горло словно стянули удавкой - ни вдохнуть, ни выдохнуть. Даже слюна не проходит в глотку.
Я не знаю ее и знаю одновременно. Высокий мужчина, светловолосый, плечистый, наклоняется и берет малышку на руки. У нее папины глаза, нос и упрямый подбородок, только поменьше, женственный. А ещё кожа - бледная, не загорает.
У мужчины на щеке несколько шрамов от подростковых прыщей и кольцо на руке - золотое, обручальное. Внезапно к нему подбегает мальчик. Сорванец, маленький разбойник. Черные штаны на коленках растянуты, на румяной щечке царапина. Под глазом - крошечная родинка. Как и у меня. И глаза такие же - золотисто-карие, прозрачные, как два драгоценных камня.
Он мне тоже незнаком, но и знаком одновременно.
Слезы катятся по щекам неукротимым градом. Где-то справа просит, умоляет, зовет Оталл. Что-то бормочет о магии мира Мальтис. Суетятся служанки, гремят посудой, Бельтэйр окликает словно издалека.
Семья… Тепло домашнего очага. Малыши на смешном оранжевом коврике, стилизованном под овечью шкуру. Они могли быть моими. Но… не стали.
Я рассталась с Николаем, потому что застукала его с подругой. Они целовались и обнимались на нашей кухне. Я вошла, выгнала гражданского мужа и в один вечер выставила его вещи за дверь. Поменяла замки, симку и… заперлась в своем маленьком мирке.
Я упустила свой шанс. И мир поведал об этом.
Такс… А зачем? Почему? Внезапно я встрепенулась, поняла, что видение значило очень многое. Отвечало на незаданный вопрос.
Слабость еще тяжелила мышцы, усталость разливалась по телу блаженной ленью, но я заставила себя сконцентрироваться.
Упущенные возможности. Варианты событий… Развилки судьбы, что решают будущее… Что имел в виду мир? Лес, пожар, воскрешение и новая гибель каждую ночь.
Упущенный шанс.
Я встала и посмотрела на Оталла так, что тот поднялся следом.
– Сейчас, здесь горит какой-то лес?
– спросила я наугад.
– Я же говорил - несколько, - пожал плечами Бельтэйр.
На минуту почудилось - разгадка ускользает. Уплывает вдаль, словно смытый рекой платок, который ребенок решил постирать.
– С какого леса все началось?
– спросила я.
– Какой загорелся первым?
– Не-ет. Не лес загорелся первым. Вначале погибла на пожаре моя сестра, Альвирея.
Все запуталось вновь. Разгадка вертелась где-то рядом, только руку протяни. Но нащупать ее, найти не представлялось возможным. Или все же…
– Альвирея же сгорела, когда отправилась в лес за ягодами? Для зелья или эликсира?
– внезапно уточнил Мальтис.
– Да, как раз для того, которое я заказывал, - подтвердил Бельтэйр, и голос его зазвучал виновато.
– Где этот лес?
– спросила я наугад.
– Я знаю. Держись. Надо торопиться. Не то упустим очередной цикл!
– прокричал Оталл. Так, наверное, великие ученые выкрикивают «Эврика!», найдя ответ на давний вопрос мироздания.
Мир растекся пестрыми кляксами, перед глазами пронеслась голубая дымка - и мы очутились на опушке леса. Он вовсе не горел. Еще нет. Где-то вдалеке дышали пламенем несколько других. Но этот лес словно ждал, чтобы присоединиться. Медлил, надеялся на чудо.