Остров Пряностей
Шрифт:
Шут в николаичевской плоти посидел, попырился на меня, подкрутил ус, помахал культей. А я просто сидел и ждал, сделав морду сиволапой, как никогда. Хуже точно не будет, а эта сучность пусть любуется.
— Ты, конечно, хочешь знать, что меня привело к тебе, — через минуту молчания выдал он, на что я не отреагировал вообще никак, продолжая смотреть на него пустым взглядом на сиволапой морде. — Хочешь, хочешь, я знаю. Так и будешь молчать?
Ну и я — не реагировал. Мне нужно было, чтобы это создание само обозначило рамки и ограничения этого визита, без всякой реакции с моей
— Ладно, Потапов, — устало вздохнул Шут. — Раз ты такой продуманный, то слушай: я присматривал за тобой и продолжаю. В ряде случаев я твою тупую задницу спасал от неприятностей…
— А в ряде — подставлял под них, — ровно вставил я, потому что сейчас это было НУЖНО — и проверка и некие границы уже с моей стороны.
Самое смешное, что вычитанное и сообщенное мне жрецами может быть… хернёй. Этикетом, например: типа так принято, но никто не заставляет поступать так. Но смеяться меня не тянуло, а судя по всему — мои данные соответствуют реальности.
И, главное: моё утверждение было верно. Потому что Шут просто не ответил на него: сказать «да» — признаться, а вот «нет» — выходило, что прямо соврать, на что бог идти не желал. Ну вот скотина какая, мысленно возмутился я, хотя довольно вяло.
— … Кхм, — продолжил речь Шут, — Спасал, да. Но сейчас ты находишься в положении, когда просто не видишь или отказываешься принять правильный выбор! — тыкнул он в меня пальцем. — Потому я был вынужден явиться лично.
— Правильный — это угодный тебе? — поднял я бровь.
— Правильный — это тот, при котором ты не сдохнешь. Твои схемы, — кинул он взгляд на стол, — приведут тебя к смерти.
А я мысленно начал биться об стену. Дело в том, что я вёл записи, зашифрованные, строил схемы на будущее и текущее состояние дел. При этом я уверен, что влезть в сознание без воли меня или сознательного агрессивного действия против Потапа и Апопа — бог не может. Только этот тип, похоже, читал мои записи, ну а шифр… Ну смешно, для божественной сучности.
— Все? — ровно уточнил я, и опять не получил ответа.
Опять «врёт правдой». То есть какие-то мои схемы и модели поведения приводят к тому, что меня угробят. В общем-то, это я и сам осознавал, нормальный расклад при переборе вариантов. А вот Шут что-то из-под меня именно ХОЧЕТ, причём извивается, как стриптизёрша вокруг шеста, стараясь сделать так, чтобы я САМ, да ещё с благодарностью и считая себя обязанным, исполнял его хотелки.
— Что я получу за то, что сделаю то, что ты хочешь? — чётко поставил я границы.
— А тебе мало? Твоя жизнь, например, — помахал культёй Шут.
— Меня интересует что ты, божество Шут, от меня желаешь. И что ты готов предложить за то, что я выполню тобой желаемое.
— Какой ты ску-у-у-учный… — протянул Николаич, перестав быть Николаичем, а став уже знакомой соплюшкой из Пантеона. — Ладно, адвокат. Давай говорить серьёзно. Для начала — я расскажу, тебе почему ты оказался в Нави Зиманды. И ты, мохнатый, послушай, — пискнула соплюшка. — Тебя это касается не меньше, а даже больше него.
На
— Быкоглавый по тебе соскучился, древний медведь…
25. Самое быстрое дежавю
Рассказ Шута я не прерывал вопросами, но вслушивался ОЧЕНЬ внимательно, выискивая двусмысленности и недоговорки. Но именно этот рассказ их особо не содержал. А от Потапа, по мере продолжения этого рассказа, чувствовалась довольно сильная обида, что в общем — понимаемо.
Итак, божественный бык Апоп соскучился в своей божественности по старому партнёру-приятелю Потапу. Но общение и приятельствование в формате «бог-тотемный зверь» выходило практически невозможным. И Апоп захотел, чтобы Потап стал богом. Судя по ощущению от Топтыгина — был такой «разговор», ну точнее, обмен информацией с бычарой. Но мохнатая задница отказалась: собственно, как я понимаю, большая часть усилий Потапа направлена именно на «не становление» и утилизацию энергии.
Но бычаре то ли божественность в голову ударила, то ли ещё что. В общем, посчитал он, что его желание обрести партнёра весомее, чем желания Потапа. И решил его поставить в такое положение, чтобы Потап был ВЫНУЖДЕН стать божеством. Для начала — лишив Потапычей, стабилизирующих Потапа в текущей форме тотемного духа.
«Совсем глупый стал!» — эмоционально буркнул Потап. — «Я бы с начала начал. И медвежат за что?!!»
Шут на время этого монолога замолчал, явно прислушиваясь.
— Потому что регресс — страшит. Божество особенно, а быкоглавый, похоже, забыл, как это — не быть богом, — ответил он. — Ну а твои Потапычи, древний медведь… Таких, видомов, у Апопа много.
В общем, конфликт Потапычей с Фелисами — ни хера не конфликт. А уничтожение Потапычей божественной волей. Вообще, я что-то такое предполагал, хотя и не был уверен: всё же конфликт на смерть, хрен знает с чего, у двух родов видомов, которые сотни лет мирно соседствовали… Ну, в общем, понятно.
Михолап в этом плане оказался неучтённым фактором — боги «всеведающие», но очень условно. Судя по контексту рассказа Шута, сам процесс «всеведенья» очень затратен, то есть «всеведающим» может быть только наблюдатель, без возможности действия, примерно так. Но Апоп даже после выпиливания Фелисов под корень от своего плана не отказался: ну, всего один человечишка отделяет его рогатую персону от единения с дружбаном, мелочи!
И до Золотого Михолап бы не добрался. Никак, умер бы по дороге.
А вот тут в дело вмешался Шут. И меня вмешал.
— И зачем? — поинтересовался я.
— Помимо того, что подобное… поведение этически неприемлемо, — начала преувеличенно-серьёзно, практически елейно, лолька.
— А тебе не плевать?
— На этику — да. Просто Апоп влез в МОЙ аспект, — оскалилась карапузина так, что вспомнились фильмы ужасов Земли. — Не говоря о том, что он слишком занудный. И вдруг — начинает плясать на грани! Это моё! — заявил Шут, с надутыми щёчками.