Остров Сердце

Теплый Максим

Он уверенно прошел в угол чердачного помещения и, раздвинув ворсистые плиты утеплителя, извлек из-под них снайперскую винтовку с глушителем. Внимательно осмотрев оружие, он несколько раз примерил его к плечу, потом взглянул на часы и заторопился к чердачному окну, прикрытому традиционными для лондонских крыш деревянными ставнями, через которые, не открывая их, можно было видеть улицу.

Несколько минут он через окуляр прицела, сокращающего расстояние в десятки раз, внимательно рассматривал точку, где должна будет появиться нужная цель. Он видел совсем небольшой кусок заднего двора двухэтажного старинного дома. Все остальное скрывали другие дома, находящиеся между снайпером и его

объектом. Но другой точки, откуда можно с безопасного расстояния видеть уголок дворика с вечнозеленой растительностью, просто не было. Оставалось смотреть в окуляр и ждать, когда откроется дверь, ведущая из дома в сад, и выйдет хозяин дома. Точнее, сначала появится его многочисленная охрана и прислуга, которая будет сервировать стол в саду для традиционного утреннего завтрака. Фомин знал по фотографиям, что во дворе находится раскидистое дерево, под которым в любую погоду завтракает хозяин дома: столик из черного африканского дерева сверху был защищен тентом, а в холода комфортную температуру создавал мощный газовый обогреватель.

Сам хозяин появлялся через несколько минут после того, как заканчивались все приготовления.

Фомин знал, что в прицел голова объекта будет видна всего секунду, может, две. С учетом времени полета пули, стрелять надо почти мгновенно, сразу после появления цели. И попытка у стрелка будет только одна, так как в этот же день объект покушения покинет Лондон и дальнейший его маршрут неизвестен никому. А бед этот чернокожий джентльмен может наделать немало, так как является главным человеком "Аль-Каиды"в Африке. Именно ему приписывают ряд громких терактов в Кении и Нигерии.

Других деталей Фомин почти не знал. Он всегда отрезал от себя всякую информацию о предполагаемой цели. Удобнее представлять ее в виде неодушевленной мишени, которая должна быть поражена, ибо представляет какую-то угрозу его работодателям. Единственное условие, которое неукоснительно соблюдали он и его заказчики – он не стреляет по "своим".

Александр и сам толком не мог объяснить кто они, эти "свои". Но как-то так получалось, что все, с кем он имел дело, понимали, кто имеется в виду. И за все эти годы "клиентов" из России у него не было.

Даже тогда, когда его "работодатели" обсуждали вопрос о необходимости убрать очень неприятного субъекта, связанного с русской мафией, замешанного в похищении детей и других мерзких делах, принималось решение поручить это другому.

…Момент появления цели Фомин прозевал.

Смотреть непрерывно в прицел было нелегко, так как от напряжения слезился глаз. А когда стало ясно, что вот-вот должен выйти человек, которого он ждал, когда перекрестие прицела застыло в нужной точке, именно в этот момент "клиент", словно почуяв смертельную опасность, остался за толстыми стенами своего жилища.

Прислуга неожиданно забегала, выполняя неведомую прихоть. Часть охраны направилась в дом, а потом снова наполнила двор, выстраиваясь по какому-то раз и навсегда заведенному порядку. Потом все застыли в ожидании. И тут в прицеле, наконец, мелькнуло глянцевое мясистое лицо, а также узнаваемый по фотографиям мелко вьющийся седой ежик волос, резко контрастирующий с синевато-черной кожей.

Фомин каким-то чудом успел остановить палец. Тот уже начал было двигать спусковую скобку, но в последнее мгновение застыл в самой критической точке. Промах был неизбежен, так как пуля просто не успела бы достать цель, уже выпадающую за пределы видимого в прицел пространства.

Он ждал еще тридцать минут, а потом, каким-то шестым чувством, понял: вот сейчас, именно сейчас, этот седой негр снова появится!

Александр прицелился в пустоту – туда, где полчаса назад

видел цель. Он обладал фантастической зрительной памятью и поэтому до миллиметра представлял, в какой точке, ровно на мгновение, отведенное ему на выстрел, появится голова человека, которого он должен убить.

Фомину показалось, что он выстрелил, еще не видя цели. Пуля вырвалась из ствола, а ее жертва сделала еще одно короткое движение ей навстречу и они, по законам баллистики, встретились… А значит, пуля попала в висок, задание выполнено и чернокожий джентльмен в данную секунду уже гарантированно мертв.

Он бросил винтовку, быстро проделал недавно пройденный путь в обратном направлении, но в аэропорт не поехал, а добрался на электричке до Ла-Манша, пересек его на пароме и уже из Французской Бретани перелетел сначала в Париж, а оттуда в Нью-Йорк.

…Лондон он тогда толком не видел и не запомнил. Теперь он тоже был занят вовсе не осмотром достопримечательностей. Фомин занимался странным, на первый взгляд, делом: ходил по крупным магазинам и посещал одни и те же отделы – те, в которых торговали новогодней пиротехникой, стройматериалами и слесарными инструментами.

Пиротехнические изделия он изучал с особой тщательностью, поэтому не сразу нашел то, что искал. Помимо коробки с петардами он приобрел прочную стальную трубку, несколько подшипников, а также плоскогубцы, тиски, ножовку по металлу… Все это он отнес в свой гостиничный номер, в котором и заперся, вывесив снаружи табличку с просьбой его не беспокоить.

Через три часа он с удовлетворением разглядывал изготовленный из приобретенных средств самопал. Один конец трубки был расплющен, загнут на несколько оборотов и наглухо запаян. В основании трубки Фомин проделал отверстие для доступа к смеси, извлеченной из мощной китайской пиротехники. Потом начинил ствол тяжелыми шариками, извлеченными из подшипников, и закрепил заряд при помощи картонного пыжа.

Примерно такой самопал Александр впервые изготовил в двенадцать лет под руководством отца – генерала КГБ Игнатова. Тот узнал, что мальчишки во дворе балуются самодельными стреляющими устройствами, и не стал бороться с этой мальчишеской забавой при помощи запретов. Он прочитал сыну лекцию по технике безопасности и научил делать самострел так, чтобы его не разорвало во время выстрела, объяснил, какую трубку для этого подобрать, как правильно рассчитать заряд. И еще взял с него слово – стрелять только в безлюдном месте, а в качестве мишеней не использовать птиц, кошек и прочую живность, включая людей…

Теперь готовое оружие нужно доставить к месту выстрела, для чего в подмышечной области плаща была пришита специальная петля.

За окном уже стемнело, и Фомин, посмотрев на часы, заторопился к месту предстоящей встречи.

Собственно, в Лондоне у него было только два дела: сегодняшняя встреча и завтрашний выстрел. Дальше он собирался быстро вернуться в Сербию и снова стать добропорядочным коммерсантом Милко Златичем, который успешно торгует с арабскими странами Ближнего Востока. Его покойный отец, в силу специфики профессии, знал толк в изготовлении документов и проработке легенд, достоверных настолько, насколько это вообще возможно… Родился в Косово, еще младенцем уехал с родителями в Иорданию. Потом хотели вернуться на родину, но тут началась война между косоварами-мусульманами и сербами. Так и прожил Милко Златич, серб по национальности, всю сознательную жизнь на Ближнем Востоке. Тут начал свой бизнес, торгуя в Европе арабским антиквариатом. И вот через много лет вернулся в Сербию, очень трогательно пытается изучать родной язык, причем делает неимоверные успехи – вот, что значит голос предков, а ведь покинул родину несмышленым младенцем!…