Остров забвения
Шрифт:
Но Кенни сдаваться не собирался.
Пробившись сквозь кустарник, окружавший маленький коттедж, он нашел окно с незадернутыми шторами, заглянул в него и увидел Коко, выходившую из ванной в махровом халате. Ее волосы были влажными после душа.
Кенни двинулся вдоль стены, обнаружил незапертую калитку и незаметно прошел в нее. Тут беднягу бросило в пот. Хотелось вернуться, но отступать было нельзя. Ему предстояло принять самое важное решение в жизни.
Когда он в прошлый раз уехал из «Рощи», то отправился в кондитерскую и едва не потерял все, чего добился. После этого он не выезжал за
Он постучал в стеклянную дверь, заставив Коко вздрогнуть. Под ее глазами были круги, но она улыбнулась, открыла дверь и сказала:
— Кенни! Как тебе не стыдно!
Он взял ее за предплечья и посмотрел в лицо.
— Как ты себя чувствуешь?
— Мне не спалось. А потом я пошла на прогулку. Этот человек еще здесь. Я чувствую его. — Она посмотрела в тревожные глаза Кенни. Вчера вечером он предложил ей руку и сердце. Он называл это решением проблемы, но Коко знала, что, если они поженятся, это только испортит дело. Свяжет их узами, которые рано или поздно они оба захотят разорвать.
— Я пришел поговорить с тобой о моем предложении.
— Сейчас я не могу связно мыслить.
— Тогда давай уедем отсюда. Она широко раскрыла глаза.
— Ты готов пойти на это ради меня? Уехать из «Рощи»? — Но вид у нее был неуверенный. Когда Коко посмотрела на хрустальный шар, стоявший на деревянной подставке, Кенни сказал:
— Коко, хоть раз в жизни прими решение самостоятельно. Мы съездим в Палм-Спрингс. Туда и обратно. — Он уже думал о кондитерской на Палм-Кэньон-драйв, о кафе-мороженом на Мекка-авеню и аптеке с огромным выбором конфет. И все они пугали его.
Через двадцать минут они ехали по шоссе. Навстречу им попались две принадлежавшие курорту машины, на которых возвращались члены поисковой группы. Солнце ужа садилось, на пустыню опускался вечер. Коко и Кенни почти не говорили. Она думала про свой вчерашний страх и мечтала о лекарстве, которое могло бы излечить ее от проклятия, а у Кенни, покинувшего свою тихую пристань, безудержно колотилось сердце. Он включил печку и нашел радиостанцию, передававшую нежные мелодии. Коко откинула голову на спинку сиденья и скоро уснула.
— Проснись, Коко, — тихо сказал кто-то и положил руку на ее плечо.
Женщина открыла глаза и на мгновение растерялась. Где она? И только потом поняла, что сидит в машине. Но машина не двигалась. А Кенни не держал в руках руль; он сидел, повернувшись к ней, и слегка потряхивал, заставляя проснуться.
— Что случилось? — потягиваясь, спросила она. — Мы в Палм-Спрингс? — Тут Коко услышала странный рокот, странный запах и рывком села. — Где мы? Она посмотрела в лобовое стекло и захлопала глазами, увидев пляж, озаренный лунным светом, волны, набегавшие на берег, а за ними — Тихий океан, раскинувшийся до самого горизонта.
— Впервые слышу, что Палм-Спрингс стоит на берегу океана. По-моему, мы куда-то не туда заехали.
— Это Малибу.
— Ты привез меня сюда нарочно?
— Я похитил тебя.
— Зачем?
— Затем, что тебя нужно было оторвать от твоего кристалла. А другого
— Отвези меня назад.
— Бензина у меня хватит только на десять миль. А эта колонка ночью не работает.
Она посмотрела в стекло за спиной Кенни и увидела внушительные скалы, автозаправочную станцию, магазин товаров первой необходимости и маленький придорожный мотель.
— Нам повезло, — сказал Кенни. — Достался последний свободный коттедж.
Домик был маленький, сельский, но чистый, со сверкающей ванной и маленькими кусочками мыла в обертке. А вот кровать была только одна, причем размера далеко не королевского.
Коко стояла посреди крошечной комнаты. За окнами было темно; тишину нарушал лишь шепот океана. Кенни, сидевший на краю кровати, выглядел глуповато.
— Если ты отвезешь меня обратно, я дам тебе плитку «Херши», — сказала Коко.
Он улыбнулся.
— Я вижу, ты не утратила чувства юмора.
— По-твоему, я шучу?
Их глаза встретились. Пауза затягивалась. В комнату проникал соленый запах моря, в ушах отдавался мерный рокот прибоя…
Они потянулись друг к другу одновременно. Кенни сделал два шага, оказался рядом, и их губы нашли друг друга, руки переплелись, объятия стали тесными. Пальцы Коко вплелись в золотистые волосы, а пальцы Кенни изучали упругую грудь с твердыми сосками. Они жадно набросились друг на друга, потому что изголодались и знали, что для нежных ласк у них впереди целая жизнь. По щекам Коко текли горячие слезы; наконец-то она нашла мужчину, с которым проживет до самой смерти, а Кенни плакал, потому что это было первое из многих чудесных воспоминаний, которые отныне будут годами храниться в его памяти.
Позже, когда они лежали в объятиях друг друга, Коко сказала:
— Может быть, наши суженые совсем не такие, какими мы их себе представляем. Может быть, мы их не находим, а создаем.
— Хочешь посмеяться? — Кенни вылез из постели и пошел к стулу, на котором висели его брюки. Тем временем Коко любовалась его обнаженной спиной. Он был стройным и не слишком мускулистым. Кенни сказал ей, что в детстве мечтал стать чемпионом по карате, но не дошел даже до красного пояса, потому что у него плохая координация движений. И все же она никогда не видала таких точеных ягодиц. Эти ягодицы еще хранили следы ее пальцев. Коко оставила их, когда Кенни раз за разом вонзался в нее. От одной мысли об этом в ней снова вспыхнуло пламя.
Тут Кенни вернулся в постель, и глаза Коко устремились на его чудесного петушка, который, в отличие от всего остального, за годы пребывания в «Роще» ничуть не похудел.
У Кенни в руке был бумажник.
— Помнишь, вчера вечером ты сказала мне, что ищешь мудрого человека? А я спросил, не шутишь ли ты. — Он протянул ей бумажник, в котором лежало водительское удостоверение.
У Коко расширились глаза и отвисла челюсть.
— О боже, — прошептала она. — Кенни Уайзмен [9] ? Почему же ты мне ничего не сказал?
9
Wiseman — мудрый человек (англ.).