Остров
Шрифт:
В лифте, пахнущем каким-то фруктовым дезодорантом и тихонько напевающем Стинга, поднялись на последний этаж. «Ну, вот на кой чёрт ему лифт, если здесь всего пять этажей?» – подумал Макс. Когда двери лифта открылись, гоблины вышли первыми и замерли, как истуканы, с двух сторон от дверей. Макс вышел вслед за ними, повернул направо и по ковровой дорожке цвета кофе с молоком двинулся в сторону кабинета Руслана. Фигуристая секретарша бабочкой выпорхнула из-за своего стола, ослепительно улыбнулась и услужливо открыла ему дверь.
Руслан сидел, развалившись в шикарном кожаном кресле и разговаривал с кем-то по телефону. Увидев входящего Макса, он приветливо махнул ему рукой – давай, мол, заходи – и продолжил разговор. Макс положил портфель на длинный стол, идущий вдоль всего кабинета, и подошёл к огромному окну. Да! Вид отсюда, с высоты, открывался шикарный! Питер – красивый город, но в чём-то всё-таки провинциальный и по-деревенски наивный. Он как будто бы заснул ещё в звании столицы Империи, и так до сих пор и не хочет просыпаться, чтобы посмотреть правде в глаза.
Руслан закончил разговор и вылез из кресла, чтобы по старой привычке чуть приобнять Макса и пожать ему руку.
– Пить будешь что-нибудь? – Руслан вопросительно посмотрел на Макса.
– Чай… – кратко ответил Макс.
– Лиза! – Руслан наклонился к интеркому. – Чай зелёный нашему гостю!..
– Ну, давай! Рассказывай! – предложил Руслан, когда снова устроился в кресле, а Макс с портфелем в руках уселся напротив него.
Макс опять раскрыл портфель, ещё раз достал все документы и сложил их в пухлую стопку на столе.
– Значит, так! Здесь, – Макс положил руку на бумаги, – всё. Движимое, недвижимое, данные на агентов, спонсоров и арендаторов, подрядчики и субподрядчики, информация по счетам, вкладам и кредитам и многое-многое другое, что может нам пригодиться. Доступа к счетам у него не будет ещё пару недель – это я гарантирую. А если потребуется, то и дольше.
– Ты хорошо поработал! – похвалил Руслан Макса.
– Я три года ишачил на этого старого козла! И что?! – в голосе Макса звучала неподдельная обида. – А ничего! Подай – принеси – пошёл вон!
– А ты злой! – одобрительно улыбнулся Руслан. – И на что ты рассчитывал, позволь поинтересоваться? Что он вдруг прозреет, уйдёт в монастырь и объявит тебя своим наследником? Помнишь, ещё лет двадцать назад я тебе говорил, что пора менять профиль. Что время дорогих понтов прошло, и настаёт время очень-очень-очень дорогих понтов. Послушался бы меня тогда – глядишь, и сидел бы сейчас в кресле управляющего или директора.
– Ты же меня знаешь, Руслан, – Макс задумчиво смотрел в окно на едва проступающий сквозь туман купол Исакия. – Не люблю я кровь…
– А я люблю… – Чёрные брови Руслана грозно сошлись в прямую линию. – Ты только маньяка-то из меня не делай! Не будешь ты глотки рвать, значит, тебе кадык вырвут и фамилию даже не спросят!
В дверь тихонько поскреблись, и секретарша внесла поднос с кофе. Пока расставляла приборы на столе, так и крутила перед глазами Макса восьмёрки задницей, туго обтянутой чёрной юбкой. Потом что-то шепнула на ухо Руслану и ушла, так же тихонько прикрыв за собой дверь.
– Хочешь? – многозначительно усмехнулся Руслан, кивнув головой в сторону двери.
– Обойдусь! – равнодушно ответил Макс. Ему ещё много чего надо было рассказать Руслану, но он не знал, как к этому подступиться. Сомнения его одолевали, и источником этих сомнений было недоумение.
– Это всё? – подытожил Руслан.
– Нет! – решился всё же Макс. – Это не всё.
Бледное солнце за окном безуспешно пыталось пробиться к городу, но тщетно – город был надёжно скрыт от любопытных взоров густым туманом. Изредка туман отступал, и тогда из небытия возникали то шпиль Адмиралтейства, то купол Исаакиевского собора, то Ростральные колонны – неясные и размазанные, словно призраки. С трудом Макс оторвал глаза от этих изысков и причуд питерской погоды, тяжело вздохнул и хлебнул остывший чай.
– Он очень сильно изменился в последнее время – очень сильно. Так сильно, – Макс откашлялся, – что я его иногда просто не узнаю. В нём теперь как будто бы два разных человека: первого я знаю очень давно, а вот с другим – вообще не знаком. И этот второй меня пугает, потому что всеми делами теперь, как мне кажется, заправляет именно он. И ведёт он себя так, словно нашёл, понимаешь, случайно нашёл что-то новое. И это новое настолько масштабно и грандиозно, что ради этого нового он отдаст вот это всё, – Макс выразительно постучал указательным пальцем по пачке бумаг, лежащих на столе перед ним, – и даже глазом не моргнёт при этом.
Руслан выбрался из кресла, подошёл к бару, оборудованному буквально в двух шагах от его стола, и набулькал себе в стакан чего-то ярко-жёлтого цвета. Сделал пару глотков, постоял, раскачиваясь с носков на пятки и исподлобья глядя на затихшего Макса.
– Скажи-ка мне, Максик! А ты случайно ничего бодрящего сегодня не принимал?
– Иди ты к чёрту! – немедленно окрысился Макс.
– Всё-всё-всё! – и Руслан примиряюще поднял верх руки. – Так ведь это же хорошо, что он готов всё отдать. Или мы не над этим работаем?
– Не понял ты меня, – горько сказал Макс и опять хлебнул чай. – Ну и ладно! Я вот что ещё хотел спросить: где ты всё время находишь таких мордоворотов?
– А! Ты про этих! – рассмеялся Руслан. – Странное дело, хочу я тебе сказать. По логике, их всех должны были перестрелять ещё в девяностые, но стоит кинуть клич – и они тут как тут. Прямо «Восставшие из Ада» какие-то! А если серьёзно, – Руслан тоже посмотрел в окно, – то мне кажется, что у этой стране проблем с «мясом» не будет никогда…