Остров

Скарина Зинаида Станиславовна

— Ну, и где ты, мотался, товарищ Гермес?

***

К хмурому полудню был завершен прощальный крюк вокруг острова, вещи были собраны и погружены на яхту, а друзья, более или менее прилично одетые, собирались и сами на неё погрузиться и отплыть с того же места, к которому пришвартовались, кажется, целую вечность назад. Было жаль навсегда прощаться с приветливыми индейцами, но они боялись застрять тут снова, так что хотели уплыть, пока яхта ещё на месте. Их провожало всё племя.

Эрике дали с собой огромную бутыль лекарственного зелья и велели обязательно выпить всю. Ещё друзья с некоторым удивлением приняли от индейцев целый мешок бриллиантов, найденный следопытами под старой пальмой. Пожалуй, всех в этот момент слегка кольнула совесть по поводу Антонио, но никто не произнёс ни слова.

Вождь и главная шаманка по очереди произносили какие-то хвалебный речи и звали «семипалых богов» и их друзей возвращаться сюда в любое время, ведь скоро они вернутся на Расколотую Землю и научатся путешествовать сквозь пространство. Эрика врубалась во всё это смутно, но решила, что перевод вряд ли что-то прояснит.

Сашка завёл мотор, и «Гермес» с рёвом отчалил. Индейцы махали им с берега, друзья отчаянно махали в ответ, Кора громко сморкалась в кружевной платочек. Жаль, но уже через несколько минут в тумане можно было разглядеть разве что очертания острова.

Радя ушёл утешать Санька: тот явно не выдерживал противоречивых эмоций. Радость от неожиданной возможности вернуться домой и грусть от расставания с полюбившимся островом — это явно было для него слишком сложно, а тут ещё пришлось одному вести катер.

Эрика всё смотрела в туман, туда, где остался остров, и думала о том, что, как ни странно, сейчас заканчивается целая эпоха, особенная, отдельная от привычного течения жизнь. И что сама она так недавно плыла в противоположную сторону совершенно другим человеком, не догадываясь ни об индейцах, ни о своих прошлых жизнях, и только в теории зная разницу между любовью и тем кошмаром, который многие с ней путают. В задумчивости она не расслышала разговор подруг, которые уже размечтались о тёплой ванне и душистых моющих средствах.

— А я вот не люблю все эти гели для душа, я люблю глицериновое мыло, арбузное! — воскликнула Кора.

— А ты? — Филька пихнула локтем Эрику.

— Что? — встрепенулась та.

— Какое мыло любишь ты?

— Мыло? Я вообще мыло не ем… — удивлённо ответила Эрика, мельком услышавшая что-то про арбузы.

— Ребята, — задумчиво проговорила Филька, когда все отсмеялись, — А вам не кажется, что мы всё же нехорошо поступили с Антонио, хоть он и дерьмо… Вас не мучает совесть?

— Я, наверное, очень плохая, — предположила Эрика, — но нет. Нисколько.

— Он сам отвязал яхту, хотел, видать, там остаться. И сам не осмелился выйти к нам. Мы ещё искать его, что ли, по пещерам должны? Нужен больно. Извращенец, — фыркнула Кора и обняла Эрику.

Туман не рассеялся постепенно, как это ему подобает — он прекратился резко, и «Гермес» вместе с друзьями из влажной прохлады выскочил на полуденный солнцепёк.

— Опа. А вот и наше измерение! — воскликнула Кора.

И действительно, это было оно. Навстречу им по лазурной глади воды с бешеной скоростью мчалась «Сирена», а подозрительный тип на её борту при виде них принялся бегать по палубе, потрясая кулаком, и ругаться на непонятном языке. «Гермес» с разгону пронёсся мимо, но «Сирена» развернулась и устремилась за ним. Раймонд выбежал на палубу, Сашка ругался, набирая скорость. Бандит, тем временем, принялся стрелять им вслед, все на палубе пригнулись.

— Да что ж такое-то! — возмутилась Кора. — Совсем совесть потеряли! Чего ему надо?!

— Как чего? Бриллиантов, конечно, — закатила глаза Эрика.

— Так и пусть забирает, фигли! — воскликнула Кора.

«Гермес» резко затормозил и развернулся. «Сирена» проскочила мимо, описала полукруг и остановилась рядом. Второй бандит тоже выскочил на палубу, они стали вместе орать и грозить единственным пистолетом.

Кора решительно шагнула вперёд и направила на них пистолет Антонио. Друзья знали, что он не заряжен, но зато как она была убедительна! Мужики теперь опасались перелезать на «Гермеса», и решили пока не стрелять.

Эрика приоткрыла мешочек и продемонстрировала им содержимое:

— Это вам надо?

Контрабандисты стали тыкать пальцами в бриллианты и подняли ещё более шумный гвалт на своём языке.

— Идите, заберите, — пожала плечами Эрика, завязала и бросила мешочек в воду.

— Валим! — рявкнул Раймонд, и катер, который Санёк специально не глушил, сорвался с места и помчался на максимальной скорости, на какую был способен. Филька даже не устояла на ногах.

Друзья успели разглядеть, как один из бандитов прыгнул в воду в отчаянной попытке спасти мешочек, а второй что-то орёт ему с палубы и бестолково стреляет им вслед.

— Теперь вся надежда на то, что им важнее достать бриллианты, чем нас, — встревоженно сказала Эрика.

— Ничего. Они теперь не могут оттуда уплыть, боятся потом не найти то место, — беспечно сказала Кора.

— И, тем не менее, это было рискованно, — укорил Раймонд.

— И брюлики жалко, — вздохнула Филька.

— Неужели ты думаешь, что я нам не отсыпала? — подняла бровь Эрика. — Вот только на таможне надо аккуратнее с ними…