Острова во времени

Л`Энгл Мадлен

– Абсолютно верное, – согласился мистер Мёрри. – Однако я изумлен и раздосадован.

– Чем же?

– Тем, что тебе известно больше, чем мне.

– Да нет, что ты…

– И все же тебе известно слишком мало, Нейс. Ты отворил временной портал, сквозь который Анни – Анараль, или как ее там, – способна проходить сюда и который втянул в себя Полли. Я хочу его закрыть.

Закрыть?! Но как же можно его закрыть?!

Дверь отворилась, и ветра времени дули в нее, не давая ее затворить, чуть

ли не срывая с петель.

– Нет! – воскликнула Полли, заставив дедушку умолкнуть на полуслове. – Вы не можете запретить мне ходить к Звездному Валуну!

Дедушка тяжело вздохнул:

– Я всю жизнь имею дело с природой пространства-времени, и если это меня чему-то и научило, то тому, как мало мы знаем о пространстве и еще меньше – о времени. Я не знаю, правда ли вы с Нейсом перенеслись в прошлое на три тысячи лет назад, или эти молодые горы со снежными вершинами были чем-то вроде галлюцинации. Но я знаю, что тебя доверили нам, и мы за тебя отвечаем.

– Ну и я отчасти тоже, – добавил епископ, подлив на блинчики еще сиропа.

Полли посмотрела ему в глаза – потускневшее серебро, которое все еще светилось. Однако ничего от фанатика или безумца в его твердом взгляде не было.

– Нейс, – заговорил мистер Мёрри, – ты должен оградить Полли от всего этого. Тебе известно слишком мало. Мы, люди, умеем делать часы и точные хронометры, но мы не понимаем, что именно отмеряем. И когда что-то происходит…

– Оно никуда не исчезает, – договорил за него епископ. – Оно порождает волны, подобные звуку. Как камушек, брошенный в пруд.

– Временные волны? – предположила Полли. – Или энергетические? Это как-то связано с E = mc²?

Никто не ответил. Мистер Мёрри принялся убирать со стола. Двигался он скованно, как будто суставы у него болели сильнее обычного. Миссис Мёрри сидела, глядя в окно на далекие горы, сохраняя непроницаемое выражение лица.

– Я не знаю, что теперь делать. – Мистер Мёрри отвернулся от раковины и посмотрел на Полли. – Когда мы сказали твоим родителям, что с удовольствием примем тебя пожить у нас, нам с твоей бабушкой даже в голову не приходило, что ты окажешься как-то причастна к открытиям Нейса…

– Мы просто не принимали их всерьез, – вставила бабушка. – Нам этого не хотелось.

– Может быть, учитывая обстоятельства, стоит отослать Полли домой? – предложил дед.

– Ну, дедушка! – возмутилась Полли.

– Мы же не можем держать тебя под замком, – сказала бабушка.

– Знаете что? – решительно заговорила Полли. – По-моему, вы просто не можете меня отослать. Нет, серьезно. Если уж я оказалась втянута в эту историю с тессерактом, который открыл епископ Колубра, – ведь произошло именно это, да? – то, если вы попытаетесь меня отсюда убрать, не повлияет ли это на пространственно-временной континуум? Может быть, даже искалечит его?

Дедушка подошел к окну, посмотрел на сад, потом обернулся:

– Да, такая вероятность существует.

– Если

время и пространство едины… – начал было епископ, но остановился.

– То есть это может искалечить и меня тоже? – продолжила Полли.

– Не знаю, – ответил дедушка. – Но предпочел бы не рисковать.

– Послушайте! – Епископ негромко хлопнул в ладоши. – В четверг канун Дня Всех Святых. Самайн, как сказали бы Анни с Карралисом. Странное время, священное время, когда врата времени распахиваются легче всего. И если Полли пообещает посидеть дома до тех пор, как минует вечер четверга…

– В четверг Закари приезжает, – напомнила всем Полли. – Не могу же я сказать ему, что никуда с ним не пойду, потому что, видите ли, епископ Колубра открыл тессеракт и я каким-то образом туда забрела! – Она делано рассмеялась. – Или Закари это тоже касается?

– Да нет, не думаю. – Епископ медленно покачал головой. – То, что он увидел Карралиса, когда тот забрел в наше время, одно дело. Пройти сквозь временной портал самому – совсем другое.

– То есть если Закари не проходил сквозь портал, значит он не участвует в тессеракте?

– Думаю, нет, – сказал епископ. – Так же как и Луиза, хотя она видела Анни – не важно, верит она в это или нет.

– Полли, а ты уверена, что Закари видел этого человека? – осведомился мистер Мёрри.

– Ну да, дедушка, а как же!

Дед включил горячую воду и подставил руки под кран, задумчиво кивая.

– Нет, наверное, пойти куда-нибудь с Закари – это безопасно. Куда-нибудь подальше отсюда, но не очень далеко. И ни в коем случае не к Звездному Валуну!

– Просто обожди и ничего не предпринимай, пока не пройдет Самайн, – предупредил епископ. – И в бассейне не плавай иначе как в присутствии бабушки или дедушки!

– Ладно, – кивнула Полли. – Значит, до Самайна… А что такое Самайн?

– Это древний кельтский праздник Нового года, когда животных пригоняли с пастбищ домой, на зимовку. Уборка урожая заканчивалась, и устраивали большой пир. На пиру оставляли места для тех, кто умер в течение прошлого года, в знак уважения и веры в то, что души умерших не исчезают.

– Звучит как что-то среднее между Хеллоуином и Днем благодарения, – заметила Полли.

– Так оно и было. В восьмом веке папа Григорий Третий сделал первое ноября Днем Всех Святых, и тридцать первое октября стало кануном этого праздника.

– Ну да, – сухо проговорил мистер Мёрри, – так христианская церковь, уже не в первый раз, присвоила и переименовала языческий праздник.

Тут разговор снова прервал телефонный звонок. К телефону подошел мистер Мёрри.

– Да, Луиза, он здесь. Судя по всему, нынче утром Полли каким-то образом ухитрилась уйти на три тысячи лет в прошлое. Если, конечно, в такое можно поверить… Да, мне тоже верится с трудом… Ладно, мы позвоним.

Он вернулся к столу.

– Сестренка-то у меня доктор, – сказал епископ.