Освободитель (сборник)
Шрифт:
Когда он подошел к озеру, деревья уступили место саду весьма не классического стиля, скорее, деревенскому. Однако он содержался безукоризненно. Тут он услышал голоса и как можно скорее спрятался за ближайшую статую, которая изображала обитателя Корвуса, вырезанного из какого-то черного камня. Крылья статуи опали в жесте покорности и поражения, дав Руизу прекрасное убежище для подглядывания и подслушивания.
Из темноты сада перед ним появились две фигуры. Они шептались друг с другом, гуляя по дорожке белого камня, и Руиз увидел, что это мужчина и женщина, переплетенные в любовном объятии. Мысленно Руиз подгонял их, чтобы они прошли мимо его укрытия. Как назло, они уселись на скамейке перед статуей, где спрятался Руиз.
— Честно говоря, — сказала молодая женщина, — твоя подруга — чудо Септы. К ней все питают такое сострадание!
— Почему сострадание? Она частичка души моей, — поддразнивал молодой человек. Голос его звучал легко и весело.
— Пародия, а не женщина. О чем только Септарх думал, когда назначил ее твоей парой? Она убога, волосы у нее торчат клочьями, как у морского ежа колючки, она пляшет фульгуру, как лягушка в сапогах.
Юноша рассмеялся.
— Твои высказывания такие красочные. Но в какой-то степени я вынужден согласиться. Наверняка ты гораздо лучше оценишь некоторые мои качества, чем она когда-либо сможет это сделать…
— Да…
В течение нескольких минут Руиз был вынужден слушать, как проходит кульминация их ухаживания. В какой-то момент они скатились со скамейки в траву, потом уснули.
Руиз задумался. Их одежда соблазнительно лежала, раскиданная на ближайших кустах. Его собственная грубая рубаха наверняка бы привлекла внимание в центре загона, который уже перестал казаться ему похожим на рабский. Он быстро стянул рубаху. Крадучись, он собрал одежду молодого человека и вскоре был вполне прилично одет, хотя куртка была тесна в плечах, а штаны коротковаты. Широкая бархатная шляпа покрывала его бритую голову, прикрывая тем самым и побледневшие татуировки Руиза.
Руиз глубоко вздохнул и двинулся к берегу озера.
Над ним, невидимый в мягкой тьме, следовал шарик-шпион Кореаны.
20
Кореана со всем вниманием устремила взгляд на экран монитора, куда шарик-шпион передавал сведения. Она смотрела, как Руиз собрал одежду храпящего любовника, и рассмеялась.
Возле нее пират-киборг Мармо покоился на своем летающем пузыре, и, казалось, не обращал ни на что внимания. Но когда Руиз, обряженный в свои краденые обновы, повернулся к озеру, он заговорил:
— Ты уверена, что это разумно? Ты же знаешь, как серьезно относится Лорд-Кормилец Преалл к своему маленькому мирку. Он очень расстроится, если твой неизвестный повредит что-нибудь.
Кореана неотрывно следила за тем, как Руиз шел по саду.
— Плевать я хотела на Преалла. Кроме того, Преалл меня боится, как и следует быть. Если даже твой неизвестный возьмет кувалду и разобьет Теру, отравит морские лужайки, поймает в сети лапочек Преалла и повесит их всех на крюках головой вниз, заберет голографии для своих домашних и напишет на всех стенах: «Это сделала Кореана!» — и то Преалл не скажет мне ни слова. А если и скажет, то я велю ему пожаловаться Пунгам. В конце концов, это они распоряжаются казармами. Это они следят за защитными полями.
— Да, ты права, — сказал Мармо. Его вокодер был настроен на шепот. Он выпятил губы.
На экране Руиз осторожно проскальзывал между прибрежными кустами у озера.
— Посмотри, Мармо. Правда же, он похож на элегантную змею? — улыбнулась Кореана.
— Он мне не нравится. Ты же знаешь, что он — тот самый человек, который спас феникса от этой деревенщины. Почему ты не расправилась с ним тогда? Заморозить его, отправить его куда-нибудь с Суука, туда, где никто и никогда не найдет его, это же всегда прежде срабатывало.
— Да, Мармо, но что, если он слишком быстро действует для нас? Что, если он сможет умереть, прежде чем мы его заморозим, и выслать сигнал? Что тогда? — она пожала плечами. — И, во всяком случае, забавно за ним наблюдать.
Последовало неловкое молчание. Кореана знала, что она пытается относиться к незнакомцу осторожно. Если он был Агентом Лиги, что казалось вполне вероятным, существовал весьма ощутимый шанс, что он был снабжен смертной сетью. Если она решила бы просто убить этого человека, результат мог бы оказаться фатальным для нее самой. В момент смерти поток данных затопил бы сферу тахиона, который немедленно бы активизировался под влиянием смертной травмы мозга. Взрыв данных немедленно бы донесся до Лиги, передав местоположение неизвестного и обстоятельства его смерти.
Но существовали и сомнения относительно того, что он был действительно агентом Лиги. То, что неизвестный действовал в стиле Дон-Кихота, было весьма странно. Или же неизвестный был наглым невеждой, склонным совершать грубые ошибки и не понимающим всю серьезность своего положения, или же он совсем не был невеждой, а просто был абсолютно уверен в себе, настолько, что мог позволить себе бросить в лицо своим похитителям факт воскресения феникса. По крайней мере, было неприятно сознавать, что неизвестный так долго сопротивлялся парализующему полю, что смог сперва прикрепить медицинскую прилипалу к шее феникса. Она всегда считала, что подобное невозможно. Разумеется, она заплатила очень дорого за технологию, по всем данным, самую новейшую, которая должна была пробить даже самые крепкие системы тренированных или специально укрепленных рефлексов. Эти сомнения заставляли Кореану воздержаться от поспешных действий, пока она не разберется в ситуации получше. Поэтому она расставила свои ловушки и теперь смотрела, ожидая, что неизвестный откроет, кто же он на самом деле.
Если дело обернется так, что он просто прекрасный хищник, тогда он был ей нужен. Она могла бы устроить ему прокачку мозгов, и в конце концов он перестал бы быть опасным для нее. А тогда она навсегда бы присоединила его к своей коллекции красивых вещей.
Руиз достиг берега. Посмотрев в воду озера, он увидел там сказочную страну, мечту любого поклонника моря, фантастический город под водой, который сиял из зеленовато-голубых глубин. Город был построен по причудливому плану, со сложными балконами и шпилями, сложен из какого-то прозрачного камня, в котором светился внутренний свет.
У этого города был какой-то неуловимо заманчивый и притягательный вид, что Руиз приписал генераторам гармонии. Руиз почувствовал сильнейшее желание присоединиться к оргиям, которые бушевали в павильонах, дворах и башнях погруженного в воду города. Человеческие фигуры плавали далеко внизу, лениво перелетая от одного сияющего здания к другому.
Руиз почувствовал волну оптимизма. Если можно было полагаться на внешние признаки, он случайно наткнулся на игровую площадку какого-то состоятельного лица, который специально держал ее на Сууке для развлечения своего и своих гостей. Побег отсюда был бы возможен, поскольку туда и обратно двигалось множество народу.