Освободитель
Шрифт:
Нассини сделала гримаску за его спиной, но противоречить не стала:
– Кого бы ты желал? Юношу? Девушку?
– Мальчика! Они пикантнее!
– Великий Анган причмокнул губами, выкрашенными по обычаю в алый цвет крови.
– Мы идем в зал Представлений!
– обернулась соххоггоя к Сихону.
– В Малый зал, тот, что в правом крыле! Приведи туда дюжину юнцов! Светлейшая Власть выберет наилучшего!
Сихон поклонился и вышел. Лицо его осталось бесстрастным. Много лет прошло со смерти Спардухха, а Великий Анган Конга был таким же соххоггоем, как и Спардухх. Разве что более осторожным,
Ложа Малого зала Представлений, широкие, мягкие, очень удобные ложа давно уж не согревались теплом живых тел. Два десятка слуг с лихорадочной поспешностью приводили зал в порядок, когда Великий Анган, сопровождаемый Нассини, вошел.
Начальник Стражи Великого Ангана обшарил зал взглядом из-под откинутого забрала. Ничего подозрительного: низкий потолок, гладкие стены, десяток лож вокруг только что расстеленного ковра. На всякий случай он открыл вторую дверь и выглянул в пустой коридор.
Великий Анган тяжело опустился на застланное мехом ложе.
– Где?
– спросил он, шумно вздыхая.
В зал вошел Сихон. Два стражника вели двенадцать юношей от четырнадцати до семнадцати лет. Начальник Стражи Великого Ангана напрягся и подозрительно уставился на Сихона. Тот понял его взгляд и тотчас отослал двух лишних воинов.
– Он трусит, этот хуруг!
– приподнявшись на носки, шепнул в ухо Начальнику Внутренней Стражи Шуорд.
– Он выполняет долг!
– почти не шевеля губами, ответил Сихон.
Великий Анган вскочил с ложа и рысцой подбежал к приведенным юношам.
– Раздеть их!
– приказал он. И три его охранника бросились срывать с перепуганных отроков набедренные повязки.
Великий Анган, грузный, огромный, топтался вокруг них, щупал, обнюхивал, дергал за волосы...
– Великолепный может не ограничивать себя одним...
– начала Нассини.
– Не порти мне удовольствие!
– грубо оборвал ее Великий Анган. Почти полчаса он мял и теребил дрожащих от ужаса отроков, пока наконец не сделал выбор. Остальных тут же увели.
Выбранный, стройный юноша с тонкой кожей, рыжими волосами и влажными темными глазами, застыл бледный, дрожащий, готовый вот-вот потерять сознание от ужаса.
На белом лице Нассини выразилось сожаление: именно этого она предпочла бы оставить себе.
Великий Анган, вполне довольный, впервые обратился к ней на языке детей Истинного. До этого они говорили на конгаэне, подчеркивая незначительность затронутых тем.
– Как ты порекомендуешь с ним поступить?
– И, не ожидая ответа, продолжал: - У меня есть один умелый повар! Он насаживает их на два вертела! Один втыкает в зад, а второй - в правое плечо! Да так ловко, что ни один важный орган не заденет! Вели развести огонь в очаге! Мы поджарим его и насладимся!
Но в голове Нассини уже возникла идея:
– О, позволь, великолепный, проделать это моему палачу!
Великий Анган нахмурился. И, заметив это, соххоггоя поспешила добавить:
– Его приготовят по твоему усмотрению! Но сначала я покажу тебе нечто изысканное!
– Делай!
– согласился заинтригованный Великий Анган.
– Позови Хумхона!
– велела соххоггоя Начальнику Внутренней Стражи.
– Он здесь, - ответил Сихон.
– Эй, лекарь!
Евнух вошел. Большой, мягкий, вкрадчивый. Он приблизился к Нассини, и та шепнула ему на ухо несколько слов. Евнух кивнул, поклонился и подошел к рыжеволосому юноше.
У того при приближении евнуха от ужаса застучали зубы.
– Ты умрешь, - прошептал ему евнух.
– Но тебе очень повезло, малыш, ты умрешь быстро.
Облапив его длинными руками, Хумхон выхватил из-под одежды отточенное стальное шило и с отработанной быстротой вонзил его в крестец юноши. Тот пронзительно закричал, но второй удар шила, пробивший затылок, оборвал его крик.
Осторожно опустив на ковер мертвое тело, евнух сделал несколько шагов назад и остановился.
– Он убил его!
– возмущенно вскрикнул Повелитель Конга.
– Умертвил, - уточнила соххоггоя, поднимаясь.
– Умертвил особенным способом!
– Особенным?
– Великий Анган недовольно хрюкнул, а соххоггоя удовлетворенно улыбнулась. Именно такой реакции она и добивалась.
– В чем же эта особенность?
– Ты слышал, как он закричал?
– Ничего особенного, - проворчал Великий Анган.
– Мои ничтожные так кричат часами.
– Мне жаль, что ты не оценил его крика, - с легкой, почти неуловимой насмешкой проговорила Нассини. Его высокий гость сердился и это было хорошо.
– Пусть твои люди приготовят мясо, как ты пожелаешь. А мои помогут.
– Нассини доверяла Великому Ангану не больше, чем он - ей. Позволь мне удалиться?
– попросила она.
– Удались! Я пришлю за тобой, когда трапеза будет готова!
Нассини, расслабившись, лежала в маленьком бассейне. Она обдумывала свой план. Совершенно ясно, что Великий Анган не останется в ее дворце больше, чем на одну ночь! И не отпустит своих телохранителей, если она не отправит своих. А окажись они наедине, Владыка наверняка захочет отправить ее к Истинному. Разве это будет не славная шутка? Хотя с виду Великий Анган казался раскормленным неповоротливым бараном, Нассини не сомневалась, что у него, как у любого из детей Истинного, есть природное чутье на опасность. А силой и быстротой Великий Анган намного превосходит ее. Не будь этого, его род не занимал бы дворец Правителя Конга столько лет. И воины у него лучше. Хотя внутри Владения их меньше, чем стражников. Ничего, у Нассини есть кое-что в запасе!
Обедали они в малом пиршественном зале правого крыла дворца. Овальный стол был накрыт. Причем одна его половина предназначалась Владыке Конга, а вторая - хозяйке. Все, кроме главного яства, было разделено. Великий Анган и крохотной виноградины не примет из рук соххоггои. А Нассини выбросит любимый кубок, если тот побывает в руках у ее повелителя.
Тем острее были ощущения от предписываемого ритуалом разделения главного блюда.
Великий Анган (два телохранителя не отходили от него дальше, чем на шаг) подошел, переваливаясь, к этому блюду, установленному над маленькой жаровней. Наклонясь, потянул носом воздух, зажмурился.