Освобождаясь от пут
Шрифт:
Дин кивнул, они заняли классическую дуэльную позицию и подняли палочки.
– Таранталлегра! – закричал Дин. А миссис Фигг одновременно:
– Клипеус!
Вокруг женщины завибрировал воздух, и заклинание тот час же исчезло. Профессор кивнула Дину.
– Можете сесть, мистер Томас. Ну? Вы заметили что-нибудь важное?
Естественно, первой поднялась рука Гермионы.
– Мисс Грэйнджер?
– Щит не отразил заклинание, а поглотил его.
– Очень хорошо, мисс Грэйнджер. 5 баллов. Еще что-нибудь заметили?
Тишина. Гарри посмотрел на остальных, но никто не поднял руку. Он негромко прочистил горло и осторожно поднял руку.
Профессор повернулась к нему. У нее были карие глаза, часто яркие (когда она говорила о своих котах), но сейчас они были холодны, и Гарри ощутил в них неприязнь. Он вздрогнул.
– Мистер Снейп?
– Вы направили палочку на себя.
Женщина на мгновение уставилась на него, а затем кивнула.
– Вы можете назвать мне также и причину этого? – спросила она, но тон вопроса больше подходил для допроса в застенках испанской инквизиции, чем для Хогвартса, урока ЗОТИ.
– Я думаю, что Вы можете послать заклинание туда, куда захотите. Вы можете поставить щит вокруг другого человека, если укажете на него.
– Хорошо. 5 баллов Гриффиндору.
Гарри удивленно моргнул.
– Но… Профессор, он не из Гриффиндора! – завопил Рон с негодованием. Гарри повернулся к нему и увидел, как тот гневно сжал руки.
– Он нарушил урок своим опозданием. Я думаю, что факультет Гриффиндор можно вознаградить его очками, как компенсацией.
Лицо Гарри вспыхнуло от стыда. Он опустил взгляд на стол и не поднимал его до конца урока. Действительно ли это была та самая женщина, которую он знал по Прайвет-драйв? Приятная, добрая старая леди?
Очень хорошо. Дамблдор решил рассказать штату о прошлом Северуса, а он теперь должен переносить последствия этого, Гарри был уверен.
Ненависть. В глазах профессора была ненависть.
Он не сказал ни слова до конца урока. Он просто сидел в молчании и записывал комментарии. Когда Невилл попробовал начать диалог, Гарри взглядом заставил его замолчать и сбежал из кабинета, как только урок закончился.
Следующим уроком была гербология с Хаффлпаффом. Проклятье! А после обеда будут чары с Флитвиком.
Гарри заставил себя идти прямо в оранжереи, сопротивляясь стремлению бежать и найти Северуса где-то в подземелье. Тот тоже должен был вести уроки, он просто не мог беспокоить его глупыми проблемами. Он должен встретиться с ними. Он достаточно силен, чтобы сделать это. Он не побежит.
– Эй, Сн… э… подожди меня, пожалуйста!
Гарри остановился, услышав позади знакомый голос, и повернулся к Гермионе.
– Что?
– Видишь ли, я думаю, что миссис Фигг была очень несправедлива к тебе, – объяснила она. – Я не знаю, почему, но она поступила… странно.
Гарри пожал плечами, но внутренне он был весьма благодарен Гермионе, осмелившейся заговорить с ним, несмотря на неодобрительный взгляд Рона.
– Ты можешь называть меня Квайетусом, – взглянул он на нее. – И я не возражаю. Она не первая, кто ненавидит меня только потому, что я – сын профессора Снейпа.
Гермиона слегка покраснела.
– Да, Рон делает то же самое…
– И многие другие. Итак? Это все, что ты хотела мне сказать?
– Я… я только хотела сказать, что… Дай немного времени, и они примут тебя, я уверена.
– Они? Кого ты имеешь в виду?
– Всех. Студентов, преподавателей. Они привыкнут к мысли, что у профессора Снейпа есть сын, и что тот не похож на него.
Гарри горько засмеялся.
– Хорошо, возможно. А может, и нет. Я весьма уверен, что, например, Уизли не забудет мое происхождение, но это – не моя вина. С другой стороны, я не возражаю, если они думают, что я похож на своего отца, – последнее предложение он сказал достаточно громко, чтобы Рон мог отчетливо его расслышать. Рыжеволосы мальчик вздрогнул, уловив его.
Гермиона напряженно посмотрела на него и кивнула.
– Ты прав. Ты не возражал бы работать со мной на гербологии? – внезапно спросила она, игнорируя протестующее обернувшегося Рона.
Гарри покачал головой.
– Нет, идите и работайте с Роном. Мне нормально с Невиллом, – и добавил, когда Гермиона открыла рот: – Правда.
Он бросил последний холодный и презрительный взгляд на Рона и остановился, чтобы подождать Невилла, шедшего позади них.
– Спасибо, Квайетус, – широко улыбаясь, остановился рядом с ним Невилл.
Гари вздохнул и спросил с притворным раздражением:
– За что?
– За то, что спас меня.
– Спас? – улыбнулся Гарри. Естественно, он хорошо знал, за что благодарил Невилл. – Ты не преувеличиваешь?
– Ну, твой отец и я… скажем так: не в хороших отношениях, – бросил он серьезный взгляд на Гарри. – И он вообще ругает меня на зельях…
– Это была наша общая ошибка. Я тоже не знаю, что мы сделали неправильно, – прервал Гарри ярко-красного Невилла. – Однако я думаю, ты получил более легкое наказание…
– Ты знаешь Филча? – удивленно спросил Невилл.
– Конечно. Мы прибыли сюда две недели назад.
Когда они вошли в оранжерею, первый замеченный Гарри человек оказалась Лиэ, сестра Януса. Она разговаривала с другой хаффлпаффкой, Ханой.
– Привет, Лиэ, – улыбнулся ей Гарри. Та покраснела и отвернулась, притворившись, что исследует груду сушеного подорожника, лежащую на столе, в то время как Хана наклонилась к ней, и обе девочки глупо захихикали.
Гарри и Невилл вопросительно посмотрели друг на друга. Затем Гарри пожал плечами, и они встали за свободный стол. Через несколько минут к ним присоединились два хаффлпаффца: Эрни и Джастин. Они так увлеклись беседой, что не замечали присутствия Гарри, пока профессор Спраут не поприветствовала класс, и в особенности Квайетуса Снейпа. Но затем эффект оказался достаточно забавным: глаза Эрни расширились, а рот приоткрылся, Джастин побледнел и несколько долгих минут задыхался, как рыба, вынутая из воды.