Освобождаясь от пут

[] enahma

Гарри задрожал. Это звучало очень плохо.

Когда в сентябре авроры проверяли студентов, Патил, как клерк министерства, посетил допросы всего Слизерина, включая Гарри, в основном, по настоянию Северуса. Этим все избежали неудобных ситуаций и ненужной грубости. Это и было причиной, по которой Гарри так быстро отпустили.

Гарри наткнулся на стул и рухнул на него.

– Так что мы можем рассчитывать на худшее… – вздохнул он. – И снова проблема моих порезов. Что я должен им сказать? Несчастный случай?

– Да, думаю, так было бы лучше, – устало посмотрел на его руки мастер зельеварения. – Как мы условились в прошлый раз.

– Хорошо, – напряженно посмотрел на него Гарри. – Ты нервничаешь, да?

– Конечно. Они будут донимать мой факультет, так же как и тебя. Я хочу, чтобы все это закончилось.

– И я тоже.

Ночь после плохих новостей снова была ужасной, полной страхов, потом кошмаров, а когда Гарри достаточно успокоился, чтобы нормально спать, у него было отвратительное видение. В результате и он, и Северус встали рано и чувствовали себя совершенно неотдохнувшими. Гарри едва смог одеться и даже решил пропустить завтрак из-за того, что у него дрожали руки. Первая половина дня, тем не менее, прошла как обычно. Гриффиндор должны были проверять последним, и очередь пятого курса пришла в полдень, после ухода за магическими существами. К этому времени Гарри стал спокойнее, он пообедал и поговорил с Северусом, который заверил его в относительной доброте сегодняшних авроров.

Он почти расслабился, когда пришло время. Экспертиза проходила в пустом классе на третьем этаже, рядом с кабинетом директора. Они ждали своей очереди в коридоре, болтая, и очередь быстро двигалась. По-видимому, авроры хотели закончить с этим как можно быстрее, так что они только накладывали заклинание Ревело, задавали несколько праздных вопросов, и все.

Гарри зевал и чувствовал дремоту, когда, наконец, вошел.

Два аврора сидели за столом в полутемной комнате, освещенной только факелом, который бросал тень на сидящие фигуры. Один из них аккуратно писал на куске пергамента, другой потягивал чай из чашки.

– Имя? – спросил пишущий мужчина.

– Квайетус Снейп, – послушно ответил Гарри.

Мужчина поднял взгляд от пергамента и посмотрел на него.

Их глаза встретились.

Гарри снова был вынужден столкнуться с ненавистью, чистой, явной, похожей на ненависть Рона. Да, Рона, и это не было простым совпадением.

Перед ним сидел Перси, и его рот медленно растягивался в зловещей улыбке.

– Снейп, – повторил он слова Гарри.

Другой аврор от неожиданности едва не уронил чашку. Гарри его тоже узнал – он закончил учебу за год до Перси, на седьмом курсе он был старостой Рэйвенкло, но Гарри не помнил его имени.

– Вы родственники с Северусом Снейпом? – спросил его мужчина. Глаза Перси с надеждой вспыхнули.

Гарри точно знал, что произойдет.

– Да, покорно сказал он.

– Сын нашего здешнего Пожирателя Смерти, – прошептал Перси другому парню достаточно громко, чтобы Гарри услышал.

– Мой отец – НЕ Пожиратель Смерти, – прошипел Гарри и угрожающе сузил глаза.

– Однажды Пожиратель – всегда Пожиратель, мистер Снейп, – нахмурился Перси. – Ваши рукава. Закатайте их. Немедленно.

Гарри не понравился приказной тон, но он не возразил. Это было бы бесполезно, а он хотел как можно скорее уйти из комнаты. Он с надеждой посмотрел на свои руки. Сейчас они выглядели нормальными и без изъяна, но когда их достигнет Ревело, шрамы снова станут видимыми. Гарри не видел их в течение трех недель, последний раз был, когда Северус осматривал их через неделю после видения с Эйвери. Он вздохнул и с надеждой поднял голову.

– Ревело, – произнес бывший рэйвенкловец.

На его руках медленно стали проявляться розовые линии, подобно чернильным рисункам на карте мародеров после использования надлежащего пароля. Единственным различием было то, что порезы Гарри не образовывали даже полной карты лондонского метрополитена, как известный шрам Дамблдора на его левом колене, не говоря уже о Хогвартсе. Его шрамы были напоминаниями о более важных вещах, которые Гарри постиг в Поместье Кошмара: значении достоинства, человечности, выдержки, умения забывать, традиций, любви и семьи; шрамы, которые связывали его с Волдемортом подобно другому шраму на его лбу, теперь скрытому под волосами, заставляли его помнить и не позволяли забыть…

– Откуда эти шрамы? – спросил Перси, выражение его лица было непонятным. Но его тон! Явный садизм.

– Автомобильная катастрофа. Ветровое стекло разбилось и рухнуло на меня.

Сам Гарри не был уверен, что это выглядело достаточно убедительным.

– Когда? – было следующим вопросом.

– Летом.

– Правда? Они удивительно медленно заживают!

Гарри услышал недоверие в голосе Перси. Он опустил голову и уткнулся глазами в пол.

– Меня лечили в магловской больнице.

Перси шагнул к нему.

– Дайте мне свою руку, – категорично приказал молодой аврор.

Гарри вздохнул и сделал то, что ему приказали.

– Они кажутся мне довольно свежими, – на лице Перси появилась презрительная ухмылка. – Как давно вы их нанесли?

Когда Гарри понял сказанное, его глаза расширились.

– Я не резал себя. Я не самоубийца.

– Нет? Тогда посмотрим. Вы сказали, что на вас упало ветровое стекло. Тогда, полагаю, у вас есть и другие шрамы.

Замешательство Гарри превратилось в стыд.

– Я не думаю, что это – ваше дело, – простонал он, и его горло сжалось.

– Снимите одежду! – настойчиво воскликнул Перси.

– Нет.

– САЙЧАС ЖЕ сними ее, или я применю силу.

– Вы не имеете права отдавать мне такие приказы, – сказал Гарри и задался вопросом, знал ли он раньше этого юношу по-настоящему. Да, Перси всегда был ограниченным – послушным и строгим, но Гарри не помнил, чтобы видел его агрессивным или жестоким. Возможно, потому, что раньше он не был сыном Северуса, а Перси не знал о прошлом Снейпа. Не говоря уже о том, что прежде Перси не был аврором, а министерское обучение имело силу развратить любого, кто не был достаточно гуманным, чтобы воспротивиться возможности управлять другими.

– Я здесь – представитель министерства, а ваш отец – Пожиратель Смерти. Вы находитесь под подозрением в пособничестве его деятельности, так что я могу отдавать вам приказы, если считаю это необходимым, а сейчас я так считаю.

Гарри скрестил руки на груди и, подняв голову, прямо посмотрел на Перси.

– Я не сниму одежду. Мой отец не был Пожирателем Смерти более шестнадцати лет, и вы не можете обвинять меня… – он не смог продолжить. Сильный удар по лицу отправил его на пол. Коснувшись рукой рта, он почувствовал что-то влажное. Кровь. Он со страхом поднял взгляд.