Освобождаясь от пут
Шрифт:
Он не мог злиться на Рона. Он был ничем не лучше его. Нисколько.
И теперь он ужасно ранил Лиэ, возможно, непоправимо. К сожалению, он чувствовал, что хочет, чтобы девочка была рядом, хочет говорить с ней, смотреть на нее… Но теперь слишком поздно, не так ли?
Возможно, ему следовало бы попросить помощи у Северуса. Они всегда беседовали об очень серьезных вещах, таких как Волдеморт, министерство, авроры, Квайетус, пугающие пророчества, кровавое прошлое, ужасное будущее – но Гарри ничего не знал о девушках и тому подобном и, вероятно, не проживет достаточно долго, чтобы накопить собственного опыта. Он нуждался в советах Северуса.
Извинившись в нескольких словах, Гарри оставил Гермиону, чтобы вернуться в их апартаненты.
Он надеялся, что у Северуса найдется несколько мыслей об этой ситуации.
Глава 15. Снова Хогсмид.
– Итак, как ты обобщишь разницу между Светлой и Темной магией?
Гарри вздохнул и попытался собрать воедино все свои мысли о том, что он читал на последней неделе. Северус дал ему много того, что нужно было прочитать и запомнить о Темной магии: две книги и несколько статей и монографий. Он потратил все свое свободное время, читая и делая записи. Но количество делало сейчас обобщение довольно трудным.
– Я думаю, есть только одна главная разница между ними, – сумел он сказать через несколько минут. – Намерение.
– Очень хорошо. Ты можешь объяснить мне это поподробнее?
– Конечно. Мы не можем говорить о Темной или Светлой форме магии, это не магия Темная и Светлая, а все зависит от ее использования.
Снейп нахмурил брови.
– Тогда как насчет Непростительных?
Гарри удивленно посмотрел на него.
– Я полностью о них забыл!
– Ну, тогда попытайся сейчас найти ответ. Я уверен, что ты много о них прочитал.
– Да, действительно… – Гарри притянул колени к груди и обнял их. Они находились в гостиной в своих апартаментах, Гарри сидел на диване, в то время как Северус занял свое любимое коричневое кресло. – Я думаю, проблема с ними в том, что ты не можешь использовать их в светлых целях. Я имею в виду, ты не можешь сделать с ними что-то хорошее. С их помощью ты можешь только вызвать боль или смерть.
– Как насчет Империус?
Гарри закрыл глаза, задумавшись.
– Империус – это тоже своего рода насилие, я полагаю. Насилие над волей, – его глаза неожиданно открылись. – Но теперь я не могу понять, почему Торменто – это светлое заклинание. С его помощью можно вызвать только боль!
– Очень хороший вопрос, Квайет, – серьезно кивнул Северус. – Ты ничего не читал о нем, не так ли?
– Нет. В книгах были только темные проклятия, и я не нашел среди них Торменто.
– Потому что Торменто – не темное проклятие.
Гарри раздраженно скрестил руки и пристально посмотрел на Снейпа.
– Я не согласен.
– Тебе не нужно соглашаться. Торменто столетиями было, или точнее, является, светлым заклинанием. Только в этом веке, во время предыдущей войны, оно стало светлым аналогом Круциатуса. Изначально оно служило педагогическим целям.
– О, теперь я могу понять мотивы Фигг, пославшей его в меня! – с сарказмом заметил Гарри.
– Квайет. Первое: в прошлом физическое наказание было важной частью образования. Второе: тренировка авроров включает систему физических испытаний, чтобы развить выносливость будущего аврора, которому необходимо терпеть боль, усталость и прочее. Торменто – простой инструмент достижения этих целей.
Гарри пожал плечами.
– Я все еще не вижу разницы между Круциатусом и Торменто.
– Отличий много. Ты знаешь, у Торменто нет физических последствий, даже в случае повторного применения, тогда как одиночный Круциатус вызывает легкие нервные и мускульные повреждения. Не говоря уже о том, что эти эффекты накапливаются, так что повторяющееся применение Круциатуса может вызвать серьезные и зачастую необратимые умственные и физические расстройства.
Гарри глядел ему в глаза.
– Это было причиной того, что ты применил его ко мне, когда…?
Снейп слегка побледнел.
– Частично, да. Но есть еще и другие отличия. Могу я продолжить?
Гарри просто кивнул, и Снейп продолжал.
– От Торменто можно защититься щитом, в то время как не существует щита, который бы выстоял против Круциатуса и других Непростительных. Ты можешь использовать щит, чтобы ослабить их, но ты не сможешь полностью их остановить.
Гарри наклонился вперед и кивнул.
– Третье: эффекты Торменто нельзя ухудшить, даже параллельным использованием пыточных инструментов или зелий. Проклятие не имеет воздействий на нервную систему или тело: после определенного количества боли подверженный ему теряет сознание. Круциатус, примененный вместе с другими проклятиями или зельями, не дает проклинаемому потерять сознание.
– Понимаю, – сказал Гарри, глубоко дыша. – А как насчет других пыточных заклинаний? Я думаю, я знаю множество их, я их лично испытал.
– Послушай. Использование пыточных заклинаний, включая Торменто, когда его накладывают не в педагогических целях, жестоко наказывается, но они не Непростительные, которые наказываются пожизненным заключением или Поцелуем Дементора. Их природа гораздо более злая, и урон, который они наносят, гораздо труднее исправить.
Гарри кивнул.
– Я думаю, на сегодня достаточно, Квайет. Я дам тебе другую книгу, чтобы почитать на следующей неделе. Это была бы первая книга, которую я бы заставил вас прочитать, если бы получил эту проклятую должность по Защите, – насмешливо пробормотал он. – Я пытался рекомендовать ее Арабелле, но у нее свои идеи…
– Она довольно хороша, – серьезно сказал Гарри. – Ну, она не любит меня, но она почти так же хороша, как был Люпин. Я никогда не подозревал этого раньше, когда сидел в ее доме с кошками, но… Она нормально учит.
Снейп фыркнул, но не прокомментировал слова Гарри. Тишина повисла между ними, Северус встал, шагнул к книжной полке и вытащил оттуда книгу. Но как раз перед тем, как он собирался ее открыть, Гарри решил задать вопрос, который вертелся на языке уже неделю.
– Северус, как можно убедить девушку, что она… что она тебе нравится?
Книга почти выпала из рук Снейпа. Он повернулся на каблуках, и его взгляд был таким испуганным, как никогда раньше. Гарри глупо улыбнулся ему и беспокойно поежился.