Освобождение Ирландии
Шрифт:
Тут дверь опять распахнулась, и вбежал молодой Чарли Александер.
– Мистер Клеменс! Мистер Клеменс! – завопил он в восторге. – Я только что услышал разговор двух моряков – флот Конфедерации уже завтра уходит на Корву!
1 марта (17 февраля) 1878 года.
Куба, база Гуантанамо.
Рафаэль Семмс, адмирал Конфедерации
– Господи, благослови флот сей и родину нашу! – речитативом произнес высокий
Я перекрестил свое сердце, как водится, и увидел краем глаза, как Игорь Синицын размашисто крестится, только справа налево. А на плацу, замерев, стоят сотни офицеров и матросов в новенькой форме военно-морского флота Конфедерации.
Первыми наш флот благословили священник-англиканин и священник-пресвитерианец – самые распространенные конфессии на нашем Юге, а теперь и католический священник отец Джон Делорье. После него будут еще баптист и, как ни странно, раввин. Евреи из самых разных общин Юга, к всеобщему удивлению, тоже прибыли в Гуантанамо, некоторые даже со своими кораблями. Как мне сказал один из них, Мозес Каплан, приведший один из лучших наших кораблей, быстроходный пароход «Балерина», который мы торжественно переименовали в «Стоунволл Джексон»: «Юг – это наша родина, и почему это другие должны гибнуть за родину, а мы нет?»
И последним, по моей личной просьбе, нас благословит православный священник, хотя православных среди нас нет ни одного человека. Или не было, я уже слышал, что некоторые молодые люди уже изъявили желание принять веру наших друзей из Югороссии, вернувших нам надежду на возрождение нашей родины из пепла.
А завтра с раннего утра мы выходим в далекий поход к острову Корву. По-настоящему вооружена лишь моя «Алабама», и если нам суждено будет напороться на корабли янки, то дать им отпор мы, увы, не сумеем. Поэтому в настоящий момент над нашими кораблями подняты андреевские флаги, а возглавляет наш флот югоросский крейсер «Москва», заканчивающий свой дружеский визит на Кубу.
Сделано это потому, что на корабли под флагом Югороссии не рискнут напасть даже самые дерзкие пираты. Слишком уж всем памятен молниеносный разгром британской эскадры у Пирея, который учинила гордым «хозяевам морей» все та же «Москва». А уже на Корву нас ждут и новенькие морские казнозарядные орудия русского производства, равных которым сейчас нет в мире, и уже пошитые флаги флота Конфедерации.
Мы решили сделать их по образу и подобию первого флага нашего славного флота – белые звезды в кругу на синем фоне. Игорь почему-то чуть улыбнулся и, увидев проект нашего флага, пробормотал: «Ну, слава богу, хоть звезды не желтые»… К чему бы это он? Надо будет разузнать об этом поподробнее.
И вот, наконец, церемония кончилась, и я отправился в здание, переданное нам под штаб. Надо проверить документы – слишком часто в последний момент происходят какие-либо накладки. А потом следует посетить несколько кораблей, посмотреть, действительно ли все там в ажуре, а также в последний раз проверить связь. Дело в том, что югороссы поставили нам три мощных радиостанции с дальним радиусом приема – на «Алабаму», «Джексон» и «Джон Хант Морган», и менее мощные – на все оставшиеся корабли, что должно было вывести управление флотом на совершенно новый уровень. Проверкой связи должны были заняться ребята с «Алабамы» – только у них есть практический опыт работы с югоросскими рациями.
Югоросские инструктора, которые тоже проследуют с нами на Корву, будут лишь присутствовать при проверке связи, если, конечно, кто-либо из наших не сделает чего-нибудь «такое», что не налезет на голову даже моему чернокожему слуге Джиму, которого Игорь Синицын почему-то упорно называет Обамой.
Уже по пути на Корву мы займемся отработкой новых возможностей, которые дает нам радиосвязь во время похода. А после перевооружения последуют еще и полномасштабные маневры, необходимые для того, чтобы канониры опробовали новые пушки и научились использовать все их возможности, а капитаны освоили управление кораблями в бою.
Ведь в недалеком будущем нашему флоту предстоит принять первое боевое крещение. Скорее всего, это произойдет во время операции по поддержке ирландских королевских стрелков и нашего собственного Добровольческого корпуса. Ведь югороссы не будут принимать широкого участия в боевых действиях, ограничившись лишь блокадой острова и бомбардировкой особо важных объектов.
Я почти дошел до своего кабинета, как вдруг услышал хорошо знакомый голос, который произнес:
– Мистер адмирал, можно вас на минутку?
Обернувшись, я увидел Сэма Клеменса.
– Сэм, я же тебя просил – называй меня просто Рафаэль, – с улыбкой ответил я. – Только, извини, времени у меня сейчас мало. Ты же знаешь, мы завтра уходим…
– Вот из-за этого я и пришел к тебе, – Сэм неожиданно для меня принял строевую стойку и, сделав полупоклон, произнес: – Рафаэль, возьмите нас – меня и молодого Александера – с собой на Корву.
– На Корву? – если сказать по правде, я был удивлен. Ведь про нашу цель знали очень немногие. И даже не все мои командиры знали о конечной точке маршрута.
– Рафаэль, – усмехнулся Сэм, – я все же как-никак редактор газеты. И позволь заметить – неплохой редактор. При этом мне прекрасно известно о том факте, что на Корву находится наш Добровольческий корпус. Логично было предположить, что вы отправитесь именно туда…
– Ну, допустим, – я лихорадочно думал о том, что ответить Сэму. – А как же «Южный крест»? Ведь вы же его главный редактор.
В ответ Сэм лишь пожал плечами.
– Вообще-то, – ответил он, – по нашим планам, я должен был отправиться на Корву в начале апреля. Возможности дальней беспроводной связи, предоставленной русскими, таковы, что мы решили рассредоточить наш персонал – кто-то останется здесь, а кто-то отправится в Константинополь. А я буду с нашими военными на Корву и в Ирландии.
– Но вы понимаете, что все, происходящее в Ирландии, может быть для вас смертельно опасным делом? – возразил я. – А ведь у вас очаровательная супруга и две прекрасных дочурки…
– Знаете, – грустно улыбнулся Сэм, – после того, что мне довелось увидеть в Ирландии, и тем более после того, как я уклонился от войны за правое дело в шестьдесят первом, я считаю, что другого выбора у меня просто нет. Пришло время платить по долгам. А о семье в случае моей смерти, надеюсь, позаботятся. Тем более что ройялти за мои книги, смею надеяться, будут выплачиваться и дальше.