От Каина
Шрифт:
Нет, он не забыл о боли, и сил, выносливости в нем не стало больше прежнего. Голубое полотно не было спасением, но теперь он знал, зачем ему это.
Глава 70
Глава 70 - Смерть во имя человечества
Крест оказался тяжелым. Но тяжесть его почему-то заставляла вспомнить Авеля. Его тело намного легче, но нести его было ничуть не проще.
Шаг. Второй. Падение.
Какие-то голоса и крики.
Она улыбалась,
Какие-то голоса. Проклятья. Камень, ударивший в лицо.
Это все где-то было?
Снова падение.
Провал.
Женские руки и кувшин с водой.
Рывок назад.
Стоять на ногах почти невозможно.
Снова крест.
Дорога в гору и вновь падение.
...зеленые глаза откровенно смеются...
– Боже, помилуй, - прошептал кто-то совсем рядом.
Сознание на миг прояснилось.
Вот он стоит на коленях на горной тропе. Рядом крест. Толпа вокруг. Кто-то из стражников что-то кричит и лупит его по спине, но только богу молится не он, а настоящий Иешуа.
«Безумец!»
Он стоял совсем близко. Одежда прятала его лицо и голову, но глаза Каин всегда узнал бы.
– Что же я наделал?
– шептал человек беззвучно, но Каин почему-то все равно слышал.
Он смотрел в эти несчастные глаза человека и ему становилось смешно, но, вместо того чтобы рассмеяться, он скалился и поднимался, вопреки логике подхватывая массивный крест одной рукой.
Идти осталось уже недолго.
А вот Люцифер смеялся. По крайней мере, Каину казалось, что он слышит его смех, но вместо гнева приходил очередной провал...
Кто-то толкнул крест и тот накренился в сторону, соскальзывая с плеча.
Каин рухнул на колени.
Где-то это было?
Он отчетливо понимал, что где-то уже стоял вот так на коленях без сил, но где и когда - вспомнить уже не мог. Тогда он вроде плакал, а может ему так только кажется. Сейчас наверно тоже можно было бы заплакать, но слез не было. Совсем.
Он поднял глаза к небу.
«Интересно, Бог, так ты все же плачешь или смеешься? Или, быть может, тебе все равно? Наверно, все равно...»
Сильные руки рванули с него измазанное кровью полотно. Ткань затрещала и, порвавшись, соскользнула с плеч.
Золотая брошь, стукнувшись о деревянный крест, упала в траву. Каин проводил ее взглядом и увидел, как чья-то мужская рука поспешно схватила ее и спрятала за пазухой.
«Глупые. На таком золоте не наживешься», - успел подумать Каин и тут же тихо простонал от боли, ибо на этот раз с него рванули остатки старой одежды. Она успела пропитаться кровью, прилипнуть к ранам на теле и, видимо, полетела прочь с кусками плоти.
Кровь ощутимыми струйками потекла по спине.
Каин выдохнул, но тут нож разрезал ленту на его плече.
– Нет!
– почти закричал он, но на деле получилось лишь жалкое хриплое восклицание с неясным смыслом.
Он успел схватить край ленты и крепко сжать.
Стражник, разрезавший ее, с силой потянул на себя, наматывая ткань на кулак, но Каин только сильнее держал ленту, хоть та и впивалась в кисть, скользила, раздирая кожу.
Ему хотелось откровенно плакать.
Что угодно, но только не это!
Стражник отпустил ленту слишком внезапно, и сопротивление обернулось против Каина. Он упал, а стражник схватил его руку, положил на крест, придавил запястье ногой и дернул за ленту. Пальцы сжимались только сильнее.
– Вот же безумец!
– ругался кто-то.
– Может, ну его? Подумаешь, красная тряпица...
– Забирай!
Под ногами захрустели кости.
Губы у Каина приоткрылись, но не издали ни единого звука.
Он уже знал, что пальцы ослабли. Порыв ветра подхватил потрепанную ленту и унес куда-то к морю.
Губы Каина задрожали, но слез так и не появилось.
Он позволил стражникам обойтись с собой словно с куклой, тряпичной и набитой трухой. Его просто кинули на крест.
Он смотрел в небо. Боль была такая, что сложно было сказать, откуда она вообще приходила, была ли она новой или старой. В груди за ребрами что-то упрямо ныло. Сейчас. Потом. Всегда.
«И все же тебе все равно. Нет тебя на земле. Как это просто», - подумал Каин, закрывая глаза.
Ему нужно было сберечь силы, оставалось уже совсем недолго, но лишиться чувств и предстать перед толпой в истинном облике - это то же самое, что проиграть.
Почему-то в сознании появлялась мать. Она сидела в саду и шила, покачивая люльку с Авелем. Она была такой счастливой.
– Мама, - прошептал Каин, но когда шагнул к ней, понял, что приподнятый над землей крест падает.
Каин только выдохнул и зажмурился, понимая, что спектакль сорвется в последнем акте в тот самый миг, когда он разобьется о твердую породу утеса.
Но удара не было.
Приоткрыв глаза, Каин с ужасом заметил, что крест завис в воздухе.
Вокруг стояла такая тишина, что свое собственное дыхание с чуть заметным хрипом Каин слышал лучше, чем что бы то ни было еще.
– Нечистый!
– взвизгнул кто-то.
– Поставьте его уже!
– скомандовал кто-то, и стражники засуетились.
«Люцифер?» - подумал Каин, но, найдя взглядом падшего, заметил в его глазах такой же ужас.
Понимая, что это не зеленоглазый, Каин испуганно изучал толпу взглядом, но никого не находил.
Выдох.
Надо успокоиться и просто доиграть в эту игру.
Первым закричал один из разбойников. Он голосил что-то о нечисти, о злобе людской, о том, что они изверги и чудовища. Второй был все же тише, хотя тоже успел покричать невнятно.