От Каина
Шрифт:
– Не смей убегать, я твой отец и я приказываю..!
Каин спешно закрыл дверь и протяжно выдохнул. В глазах стояли слезы.
– Ему можно помочь?
– спросил он тихо.
– Нет, - ответил Кагитор.
– Пока он не осознает свои ошибки, свою деспотичность и жестокость, он не сможет покинуть эту комнату. Его держит здесь лишь его собственная личина и ничего больше.
Услышав это, Каин вздохнул. Он понимал, он чувствовал, что все это правда, но слезы капали с ресниц, а макушка невольно упиралась в дверь.
– Я... могу поговорить с ним?
– Сколько угодно.
Глубокий
– Не приближайся!
– взвизгнул призрак, но Каин не слушал его.
Сделав заветный шаг, он без лишних слов обнял старика. Тот закричал, попытался вырваться, стал колотить призрачными руками ненавистного ребенка, но бледные губы лишь улыбались, а глаза не думали открываться.
– Хватит думать, - прошептал Каин тихо.
– Просто хватит думать, почувствуй.
Призрак застыл.
– Никто не держит тебя. Никто не мстит тебе. Никто не злится и не презирает. Никто... кроме тебя самого.
Старик не ответил, руки его опустились.
– Черт, да я ненавижу тебя, - шептали старые призрачные губы.
Каин не ответил, он просто отпускал призрачного человека, отпускал уставшую душу и отступал к двери. За спиной что-то вспыхнуло, и воздух изменился. Каин не обернулся, он знал, что на одну душу в аду стало меньше, а на его душе - на шрам больше.
Глава 24
Глава 24 - Цена иллюзий
– Отец начал меня учить, - продолжал Каин.
– К моему удивлению я оказался готов. У меня даже открылся невероятный талант.
Каин рассмеялся, махнул рукой, но не раскрыл воспоминаний, а вновь откинулся на широкую спинку стула.
– Однажды, мы с Люцифером пришли на шум драки и нашли мужчину смертельно раненого. Помочь ему было уже невозможно. Люцифер не обладал подобной силой, а я знал, что шансов нет, и хоть ангел пытался помочь, нервно дергая пальцами, я смотрел на этого человека и понимал, что гуманнее добить его и не заставлять истекать кровью. Тогда я сразу вспомнил, как сидел в кабинете отца с вскрытым животом и ножом, застрявшим в печени. Это омерзительные ощущения и терпеть это... Я достал нож, отстранил Люцифера и с ужасом понял, что убить этого человека я не могу, даже из гуманных побуждений. Я оказался не способным отнять угасающую жизнь, вот такой из меня первый убийца.
– Он усмехнулся.
– Только помочь мне все равно хотелось. Тогда я не понял, как я это сделал. Но захотел, чтобы боль оставила его, и она исчезла. Умирающий смог дойти до дома и проститься с родными, чтобы умереть не в темном переулке, а в кругу семьи. Так я узнал, что могу обманывать людей, изменять их сознание так, как я хочу. Только это не так уж и просто контролировать, да и понять тоже. Люди часто рассуждают об искусстве иллюзий. Они учатся искусству лжи и преуспевают в самообмане, но всегда забывают, что настоящий мастер иллюзий должен уметь отличать ложь от правды. Именно поэтому прежде чем начать по-настоящему создавать обманы, нужно было научиться не врать себе.
***
Впервые Каин следовал по темным коридорам за двумя демонами. Они шли впереди, пока не достигли широких врат и не распахнули их. Перед Каином предстал тронный зал ада. Высота здешних потолков, резной рельеф колонн и выточенный из камня трон поражали Каина. Кагитор, ждавший его, казался лишь светлым пятном в далекой стороне зала. Это забавляло Каина, величие ада всегда было чем-то для него смешным. Он улыбался и шагал к отцу, слушая гулкое эхо своих шагов.
Заметив, что Кагитор занял трон, Каин заговорил:
– Я не думал, что тебе свойственны проявления...
Он запнулся, подбирая слово.
– Высокомерия?
– предположил Кагитор.
Каин выдохнул, приближаясь, и глядя на мягкое спокойствие в лице отца, признавал:
– Это показушно... с далека.- Но, по сути, прозаично, - прошептал Кагитор и встал.
Отступив в сторону, он взял серебряный кубок из рук демона. Того особого демона, на капюшоне которого виднелась золотая роспись, того кто чаще остальных был подле Каина и его отца. Он часто присутствовал при их беседах и помогал во время уроков, а сегодня, отдав чашу, удалился.
Кагитор указал на трон.
– Присаживайся.
Каину показалось это смешным. Ему предлагали, будто, посидеть на стульчике. Но не задавая вопросов, он запрыгнул на каменное сидение и попытался устроиться поудобнее. Это оказалось невозможным. Что-то невидимое давило со всех сторон.
Огни подле колонн вспыхнули и быстро погасли, погружая зал в полный мрак. Кагитор протянул ему чашу:
– Пей, - шептал он спокойно.
Каин хорошо видел в темноте, принимал кубок и опустошал его практически одним глотком. Жар тут же скользил по телу и мгновенно растворялся.
– Что это?
– спросил Каин, понимая, что эта жидкость на миг чем-то напомнила алкоголь, но тут же обратилась чем-то другим.
– Это сейчас значения не имеет, - отвечал Кагитор, отступая за высокую каменную спинку.
– Скоро у тебя начнутся галлюцинации, сосредоточься сейчас на этом.
Каин испуганно вздрогнул от такой новости. Он хотел было вскочить, но руки уперлись не в камень сидения, а в гору обглоданных окровавленных костей.
Каин невольно выругался, оскалился и зарычал, видя перед собой уже не зал с колоннами, а сад с яблонями полный огромных змей.
Кровь в висках стучала. В голове стоял жар. Уши словно плавились и, казалось, дергались, словно в судороге. Сознание заполнялось змеиным шипением. Чернота ада, пузырилась прямо перед глазами, но от чего-то становилось смешно. Мгновенно он ощутил себя пьяным и беззаботным, будто действительно мог править творящимся перед ним безумием.
Одна из змей бесцеремонно обвила его грудь, с силой сжимая тело, и зашипела на ухо:
– С-с-с-с-соберис-с-сь.
Каин расхохотался и попытался встать.
Змей еще сильней прижал его к костям, не позволяя шевелиться.
Кровь капала с волос на нос, и это было еще смешнее тьмы и змей.
– Не разочаровывай меня, - гремел голос откуда-то сверху.
Каин хохотнул и тут же оскалился. Ему казалось, что он буквально горит, что пламя скользит по коже. Он забыл обо всем и сосредоточился на этом пламени. Кровь на лице бурлила от его языков, но лилась еще сильнее. Веселье куда-то исчезло. Дико болела голова.
«Давай», - звучало где-то в глубине сознания.