От Каина
Шрифт:
И пламя подчинялось, уходило вглубь и таяло.
Каин закрывал глаза и делал выдох, чувствуя, как выдыхает жар.
Крепкая рука прижимала его к каменному трону, никакого змея никогда не существовало.
– Молодец, - шептал Кагитор и вновь подавал сыну полную чашу.
– Пей.
Каин открывал глаза. В голове все гудело. Под ребрами стояла боль. С трудом он делал вдох, сглатывал ком в горле, но чашу все же принимал и пил, не спрашивая, что это и что будет впереди...
***
– Игры с собственным сознанием - дело трудное, можно даже сказать жестокое, но если ты собрался играть с сознанием другого, придется подчинить первым делом свое. Большинство людей от чего-то не понимает этого и с упоением играют в кукловодов, попадая в свои собственные иллюзии. Да, они управляют другими, но и сами теряют границы реальности. Ну и какие они пауки, если вязнут в собственных паутинах? Такой ошибки отец не позволил
Он подставил две ладони, и на обеих появилось по красному спелому яблоку.
– Какое из них, по-вашему, настоящее? Это?
– Он кивнул на одно из них.
– Или это?
– Кивнув на второе, он посмотрел на Ивана.
– Сможете угадать?
Иван неуверенно посмотрел на оба яблока, но отличий в них не нашел, протянул руку к одному, почти коснулся, но внезапно передумав, взял другое. Первое тут же исчезло, а Каин улыбался.
– Попробуйте его. Уж точно не отравитесь.
Иван, недолго думая, осторожно откусил кусок той стороной, где были зубы покрепче. Сочное сладкое яблоко было настоящим. Старик был готов поклясться в этом. Вот только оно внезапно исчезло, заставляя растерянно щелкнуть зубами.
– Они оба были не настоящими.- Каин улыбнулся и развел руками.-В этом главный принцип истинного обмана.
Глава 25
Глава 25 - Дорога из благ
Каин помолчал немного, а затем сменил тему.
– Вы наверно думаете, что мы с Люцифером были своего рода героями, спасающими людей всюду, где появимся?
– А разве это было не так?
Каин не ответил.
– И мой отец своими учениями сбивал меня с того доброго пути, к которому тянулся ангел?
Иван не ответил, хоть думал именно так, но по улыбке на детском лице понимал, что что-то явно упустил.
– Мы не были героями, - сказал Каин, глядя куда-то в сторону.
– Скорее - наивными мальчишками. Мы пытались помогать, но влипали в неприятности. Благими намерениями вымощена дорога в ад - это моя шутка. Ведь после смерти я чаще всего возвращался именно туда, а умирать мне приходилось. Люцифер был неуязвим, а я все еще мог напороться на нож. Когда я впервые умер на руках у Люцифера от серьезного ранения в драке, он прорыдал надо мной сутки, зная, что я бессмертный. Как думаете, много ли мы тогда могли? Ничего толком. А вот Кагитор мог все. Я спросил у него однажды, в чем смысл его взглядов на людей, зачем он следит за ними? И он признался мне, что искушает их, но не грехами, как вы, наверняка, подумали. Он искушает их развитием, искушает новыми мыслями, новыми чувствами, новыми идеями. Благодаря его играм с сознанием людей, они делают открытия, создают новое, творят и выживают там, где выжить невозможно. Является ли он злом? Я однозначно скажу, что это не так и знал я это с самого начала, ибо не видел в нем никакого зла. Зато он научил меня видеть многое, договариваться и смотреть в суть. Если бы не он, мы бы кончили злобными и мелкими... впрочем, мы наверно и так этим кончили, но не так быстро. Вернемся, пожалуй, к лавке, - внезапно сообщил он, встрепенувшись, так и не сообщив несказанное слово.
– В первую очередь нам нужно было помещение. Этот вопрос решил я, найдя в городе владельца почти разорившейся гостиницы. Ему был срочно нужен капитальный ремонт, а нам небольшая двухэтажная пристройка. Конечно, это была весомая часть здания, в которой умещалось восемь номеров, но лучше потерять немного и остаться на плаву, чем потерять все. Так что мы договорились довольно быстро. За ремонт нам заплатили пристройкой. Только вот я немного не ожидал, что работать придется практически в одиночку, ибо Люцифер оказался совершенно неприспособленный к труду и справлялся только с простыми заданиями. Конечно, на тот момент я уже много знал об иллюзиях, но мне самому было нужно это помещение, так что хулиганить с ремонтом было не рационально. Но даже так нужны были деньги на материалы, и вот тут я впервые узнал, что я в глубине души талантливый спекулянт. Дайте мне одну монету, и к вечеру у меня их будет три. Как я это делал, вам знать не стоит, так же как не знал Люцифер, ибо он не одобрил бы лжи и интриг, а я не вижу ничего дурного в том, чтобы обмануть лжеца и заплатить ему его же монетой. В конце концов, мы получили помещение для лавки, оставалось ее зарегистрировать, но и это не составило труда. Люцифер ничего не понимал тогда в происходящем, не знал что подписывал, не осознавал что обретает имя, бизнес и крышу над головой. Он как мечтатель в розовых очках, кормил бездомных котов и раздавал добрые советы всем, кто их не просил, оттого часто получал кулаком в нос.
Мальчишка развел руками.
– Ангел, что с него взять.
Он усмехнулся, но сложив руки в замок, стал серьезным.
– Суть работы лавки чудес заключалась в том, что мы эти чудеса продавали, именно продавали, вот только часто нам платили не деньгами, а чем-то другим. Благодаря отцу я точно понял, что полученное даром, никогда пользы не принесет, но Люцифер не совсем верил мне и частенько нарушал правила оплаты, делая что-то для кого-то просто так. Я знал об этом, но понимая, что убеждать его глупо, не вмешивался. Да и сам я редко влезал в его работу. Мне нравилась роль невидимого человека в темном углу. Я наблюдал и помогал только тогда, когда это было действительно нужно, особенно тогда, когда вместо чуда могло помочь дело. Например, когда к нам приходила женщина, которая просила помочь ей остановить пьющего мужа. Зачем на такое тратить ангельский дар? Женщине в оплату задание на саморазвитие с пользой для нас. Например, если она всегда в глубине души мечтала заняться шитьем, то почему бы не заставить ее шить для нас в уплату за работу? Очень помогает, между прочим. А мужа мне на пару дней. Он не то что пить перестанет, но и заговорит иначе. Правда, Люцифер порой ужасался, ибо вместо того чтобы отговаривать их пить, я напротив их спаивал, да так, что их выворачивало. Можете себе представить алкогольно-рвотный марафон в 3 дня. Когда тебя умоляют о пощаде, а ты вливаешь в глотку любимое пойло этого забулдыги, а потом даешь запить тем, от чего он извергает все обратно, а потом все по кругу. Сам же ты потягиваешь теплый травяной чаек, к которому в итоге начинает тянуться старый прохвост, но ты не даешь до определенного момента. Когда сопротивление становится по-настоящему искренним, все пытки заканчиваются, и моя жертва переходит в режим восстановления организма. Жестоко? Люцифер считал это очень бесчеловечным, а я не знал жалости уже тогда. Я любил людей, я люблю людей, но еще в детстве у меня разбились розовые очки. Наверно они сгорели в огне, когда я стоял перед ним на коленях. Я знал, что люди глупы, сумасбродны и эгоистичны. Знал это, потому что сам я именно таков. Но иногда, даже от осознания надобности подобных действий, при положительном результате мне бывало тошно, и тогда я пил сам. Это походило на пустое переведение алкоголя.
Он мягко улыбнулся, и слова сменились иллюзией.
***
Каин уронил голову на стол в трактире и задумчиво смотрел в окно. Тьма его едва ли интересовала, потому веки вновь закрывались, но холод ветра приносил особую усладу. Он не был пьян, хотя не мог уже вспомнить как давно пил и как много выпил. Сознание оставалось ясным, и именно от этого было по-настоящему тошно. Слипшиеся пряди белых волос падали на его лицо, но он только посматривал на них с укором и не трогал. Пусть все будет, как есть.
Женский крик заставил его резко подняться и обернуться. Он даже забыл, что должен притворяться пьяным, но от резкого рывка тело отозвалось легкой болью. Зря он так реагирует. Это всего лишь отчаянье очередной глупышки, которая сама попалась в руки не тех людей.
Он сразу отвернулся к окну, стараясь не слушать, но разум упрямо следил за каждым звуком и искал суть. Сколько он уже видел таких дурех? Сложно было вспомнить. Но внутренний взор всегда натыкался на скрытое желание жертвы получить свои приключения, но эта девочка действительно не искала приключений, когда вышла в зал. Это раздражало. Он до боли в скулах сжал челюсти на миг и тут же усмехнулся и, облизывая пересохшие губы, встал.
– Руки прочь от нее!
– заявил Каин, резко вставая и уверенным пинком отправляя свой стул прямиком в стену, да так, чтобы тот разлетелся на щепки.
– Раз она меня разбудила, я ее заберу себе!
Грузный мужчина, обнимавший хрупкую девочку, опешил, оглядывая внезапного бунтаря.
– Ты? Забудь! Ты ни на что не способный мальчишка! Зачем тебе женщина вообще?
Да, он всего лишь мальчик на вид. Впрочем, это только тело. Сам он много больше, шире, глубже, значимей, а значит, все эти слова не имеют никакого значения. Подойдя ближе, Каин резко вцепился в руку, сжимавшую девичью талию. При этом бледные мальчишечьи пальцы заставили большую сильную руку судорожно дернуться.
– Она моя, - шептали губы мальчика.
– Да ты...!
Мужчина почти закричал от боли не в силах продолжить мысль. Конечно, он отпустил малышку и, чувствуя себя оскорбленным, собирался ударить Каина, но тот ударил первым, беспощадно нанеся удар ногой в грудь пьяного великана. Девочка же хотела убежать, но бледные пальцы поймали ее запястье. Глядя презрительно на мужчину, упавшего на пол, Каин крепко держал девочку за руку.
– Она моя, есть еще возражения?
– спросил он уверенно.