От Кибирова до Пушкина

Коллектив авторов

Сказанное как будто пренебрегает страшным рубежом, 1917 годом. Но под определенным и вполне правым углом зрения вещи выглядят именно так, ведь речь идет о нашем знании и о жизни непрерывной. Как жизнь строилась и как наша мысль представление о ней структурирует — дела одной плоскости, на другой — вопросы о плотности и достоверности фактического знания, которое одно и позволяет осмысление прошлого, определяя и критерии суждения.

Особая проблема в этой связи — выявление и освоение корпуса текстов, созданных в интересующее нас время. Собственно, это — вопрос о творчестве Вячеслава Иванова. Не было сделано, кажется, даже попыток собрать в единую картину сведения о такой специфической области его художества, как творчество поведенческое (теургия, жизнестроительство par excellence). Мы неплохо знаем «башню», «гафизитов», «академию» — а можно ли как-то обобщить сведения о Вячеславе Иванове — лекторе и диспутанте, руководителе студий и кружков? (Этот «жанр» трансцендирует пришествие большевиков с их цензурой, насилием и бытовой разрухой и несвободой слова; много говорилось о студийном половодье первых пореволюционных лет, что будто бы отражало то ли тягу масс к искусству, то ли торжество искусства над скудельной жизнью, — я уверен, что тут перед нами инерция форм культуры, сложившихся и расцветших в предреволюционные десятилетия.) Далее: статьи Вячеслава Иванова, созданные после «Родного и вселенского», не собраны — ни физически, ни мыслимо, на одном предметном стекле, что заставило бы рассмотреть преемственность или прерывность мысли Иванова, творческой воли, поведенческих стратегий. И далее: «Свет вечерний» представляет собою автоинтерпретацию корпуса лирики после «Нежной тайны». Этот творческий жест исполнен содержания, которое еще предстоит осмыслить: чего стоит исключение, вернее — невключение «Человека», «Младенчества» (при том что в «Кормчих звезда», скажем, аналогичный материал находил себе место), исключение «Песен смутного времени», исключение множества отдельных стихотворений,

типологически, казалось бы, не отличающихся от тех, что введены в книгу.

Как мы все понимаем, ответственному суждению по этим вопросам должен предшествовать максимально полный сбор и свод материала. В мае 1922 года поэт писал из Баку другу: «…коснея, медленно обращаюсь в землю, откуда взят. Муза же моя, кажется, умерла вовсе» [493] . Сходные свидетельства о себе он повторял не раз, и общим местом разговора о Вячеславе Иванове принято утверждение, что между недописанным сонетом из глубины 1920 года и «Римскими сонетами» пролегло молчание, что и позже, до «Римского дневника» 1944 года поэт стихов почти не писал, «покаянья плод творя». Вообще говоря, это похоже на правду, но все же — неправда. Стихов в двадцатые и тридцатые годы было мало, однако между этими немногими — произведения из числа важнейших и лучших во всем наследии Вячеслава Иванова (например, «Палинодия», «Собаки»). А для создания целостной картины ивановского творчества необходимо учесть все немногое, что было создано, независимо от оценки качества. Несомненно, раздел двадцатых годов в мыслимом хронологически упорядоченном «Полном собрании стихотворений Вячеслава Иванова» окажется богаче и интереснее сегодняшних ожиданий. Для него я и предназначаю два номера, относящиеся к бакинскому времени. Утверждение О. А. Шор, будто Иванов в Баку «написал одно стихотворение (если не считать шуточных произведений)» [494] , было оговоркой, поскольку в книге «Свет вечерний» она сама комментировала и «Зых», и «Памяти Блока». Вот еще два стихотворения, отнюдь не шуточных.

493

Иванов Вяч.; Гревс И. М. История и поэзия: Переписка И. М. Гревса и Вяч. Иванова / Изд. текстов, исслед. и коммент. Г. М. Бонгард-Левина, Н. В. Котрелева, Е. В. Ляпустиной. М., 2006. С. 272.

494

Иванов Вяч. Собрание сочинений. Брюссель, 1971. Т. 1. С. 176.

I. Творцу миров иллюзии волшебной, Слепительных миражей кузнецу Пой, светлый хор, гимн славы, гимн хвалебный Волхву кулис, прекрасного жрецу. Богослуженье или забава, Где гением озарено, Искусство — одно. Художнику — слава. Тому, чей жезл из сумрака изводит Живую явь — и сон из яви ткет, Кто жизнь души в существенность возводит И форму ей, и краски ей дает: Кто новизну приемлет здраво, Чей право судит верный вкус, — Советнику муз. Художнику — слава. Фантазии любовнику, хорегу Высоких действ и праздничных затей, Кто плоть мечте, очам дарует негу, Пой, дружный хор, дружнее и звончей. Мерцает небо величаво Сквозь ткань узорного шатра… Искусство — игра. Художнику — слава. 12/XII 1923 г. Вяч. Иванов.

Перед нами — «Текст кантаты написанной для торжественного вечера, чествования 35-тилетия сценической деятельности Н. Н. Боголюбова (слова Вячеслава Иванова, музыка М. Е. Попова)» [495] . Здесь кантата воспроизведена по ее единственной публикации — в четырехстраничной программке вечера, которым бакинское общество 19 декабря 1923 года чествовало Н. Н. Боголюбова [496] . Этот редкий документ — не единственный ли уцелевший экземпляр? — был подарен мне Александром Осиповичем Маковельским и его дочерью Софьей Александровной в 1963 году, когда я в Баку начал собирать материалы по биографии и творчеству Вячеслава Иванова. О встрече с друзьями профессора-поэта во мне живет теплая и благодарная память.

495

Композитор М. Е. Попов (ум. 1926) — профессор Бакинской консерватории, учитель Л. B. Ивановой. Написал музыку также на либретто Вячеслава Иванова «Любовь — мираж?», но сохранились ли эти опусы — я не знаю. См.: Иванова Л. Воспоминания: Книга об отце / Подгот. текста и коммент. Дж. Малмстада. Париж, 1990. С. 112, 114; ср. контрастирующие по тональности высказывания бакинского ученика Иванова: Альтман М. С. Разговоры с Вячеславом Ивановым / Сост. и подгот. текстов В. А. Дымшица и К. Ю. Лаппо-Данилевского; Статья и комм. К. Ю. Лаппо-Данилевского. СПб., 1995. С. 272.

496

Николай Николаевич Боголюбов. XXXV. 1888–1923. 19/XII 1923. г. Баку: <Торжественный Вагнеровский Вечер: Программа>. Баку, 1923 (2-я Гостип. Азполиграфтреста). — 4 С. Ценз, разр.: Разр. Азлит. 18 дек. 1923 г. № 1350.

Н. Н. Боголюбов (1870–1951) — известный оперный режиссер, в 1911–1917 годах работал в Мариинском театре, после революции — в провинции; в интересующее нас время — профессор Бакинской консерватории, наиболее авторитетный представитель русской театральной культуры в Баку [497] . В предисловии к «музыкальной трагикомедии» «Любовь — мираж?» Иванов, рассказывая, как создавал ее вместе с Н. Н. Боголюбовым и М. Е. Поповым, называет первого «уважаемым приятелем», второго — «другим моим добрым приятелем») [498] . В тех же тонах выдержано и мемуарное свидетельство Д. В. Иванова:

497

Вот характеристика Н. Н. Боголюбова из программки юбилейного вечера:

Н. Н. Боголюбов

1888–1923

Сегодня все представители искусства празднуют 35-тилетний юбилей славной сценической деятельности Н. Н. Боголюбова.

Юбиляр родился в 1870 году в Саратовской губернии; воспитывался в учебном заведения города Саратова. Музыкальное образование получил в Казанском музыкальном училище. Начал театральную деятельность, тайком уходя из школы, в качестве помощника декоратора, в 1884 году.

С 1888 года юбиляр начинает свою профессиональную деятельность, как помощник режиссера в драме и оперетте, а затем переходит суфлером в оперу. Следующий этап деятельности; Н. Н. Боголюбов — режиссер оперы, и с тех нор начинается славная деятельность Н. Н. Боголюбова. В качестве режиссера оперы он объезжает все крупные оперные центры. Весь свой досуг Н. Н. Боголюбов посвящает изучению искусств, для чего отправляется за границу. Последние шесть лет до революции Н. Н. Боголюбов занимает пост режиссера оперы Мариинского театра. Со времени Великой Октябрьской Революции юбиляр переносит свою деятельность в Астрахань, Саратов и Ростов, где выступает лектором по вопросам эстетики и истории музыки, читая свои лекции пролетариату (в железнодорожных мастерских), и дирижирует спектаклями и концертами в рабочих театрах.

Как сценический общественный деятель, он принимает деятельное участие в делах бывшего Русского театрального общества, где дважды избирался на должность товарища председатели. Н. Н. Боголюбов много работал в театральных изданиях, по вопросам театрального быта и техники. Его перу принадлежат несколько брошюр о Вагнере, корреспонденции из Байрейта и ряд стихотворных переводов с итальянского.

498

Вячеслав Иванов. «Любовь — мираж?» Музыкальная трагикомедия / Предисловие Д. В. Иванова и А. Б. Шишкина, подгот. текста А. Б. Шишкина // Вячеслав Иванов — новые материалы / Сост. Д. Рицци и А Шишкин. Салерно, 2001. С. 59 (Русско-итальянский архив III).

В Баку шла в те дни оживленная культурная жизнь, особенно блистала опера, где был хороший оркестр, появлялись, несмотря на трудные времена, знаменитые гастролеры. Помню, например, Собинова в «Лоэнгрине» <…> Особенно дружеские отношения установились между Вячеславом, Лидией, ее учителем композитором Михаилом Поповым и главным режиссером городской оперы Николаем Николаевичем Боголюбовым. Так, во время одной из частых дружеских встреч возник неожиданный проект: поставить в Баку «оперетту»… — и т. д. [499]

499

Там же. С. 48. Ср.: «В Баку написаны… глубокие лирические строфы

для „заказанной“ его другом, режиссером Н. Боголюбовым „музыкальной трагикомедии“ — сразу прозванной в семье „опереткой“ — „Любовь — мираж?“». — Иванов Д. В. Из воспоминаний // Вячеслав Иванов: Материалы и исследования / Ред. В. А. Келдыш, И. В. Корецкая. М., 1996. С. 43.

Для истории замысла «музыкальной трагикомедии» важно мемуарное признание Боголюбова:

Азербайджанский оперный театр… был очень сложной театральной организацией. В одном театре на едином государственном бюджете базировались — русская опера, национальная азербайджанская опера и русская оперетта. Оркестр, хор и балет были общими для всех трех трупп… Положение мое, главного режиссера, единого в трех разнообразных труппах, было затруднительно. Специфики азербайджанского искусства я не знал и мне было трудно осуществлять режиссерское руководство в азербайджанской труппе. Состав русской оперы не отличался стройным ансамблем, и работа в этой области увлечь меня не могла, хотя я и относился к делу самым добросовестным образом. А яркий состав опереточной труппы, очень культурной, привлекал меня и невольно тяготел более всего к нему. Оперетте нужен был свежий и нешаблонный режиссер и меня захватило чувство новизны работы, создание спектаклей, где музыка и слово сливались в одно стройное целое [500] .

500

Боголюбов Н. Н. 60 лет в оперном театре: Воспоминания режиссера / Лит. обработка Б. В. Рудзеевского. М., 1967. С. 252, 254.

Экспериментальным установкам режиссера отвечают и сдвиги в жанровой структуре ивановского либретто.

Боголюбову принадлежит любопытная мемуарная зарисовка Иванова в Баку; она может показаться тривиальной (знание языков, командировка от Луначарского, ошибочное производство Иванова в проректоры и т. п.), но вспомним, что Боголюбов писал этот симпатичный очерк задолго до всякой оттепели:

В то время в Государственном университете Азербайджана работали очень многие профессора из Петрограда. Республиканские власти принимали все меры, чтобы сосредоточить в Баку цвет профессуры. Я был близко знаком с проректором университета Вячеславом Ивановичем Ивановым, моим знакомым еще по довоенному Петербургу. Это был виднейший поэт-символист, лицом напоминавший Тютчева. Но насколько поэзия Тютчева была глубокой и ясной, настолько поэтические произведения Иванова были неясными, хотя и весьма глубокими. Я очень любил его поэзию. В них всегда звучала сложная музыка, модернизированный «эллинизм», и строфы его стихов всегда отражали особую изощренность формы.

Познакомившись ближе с Ивановым в Баку, я поразился его огромными знаниями. Он в совершенстве владел греческим и латинским языками. Кроме того, Иванов знал многие западно-европейские языки, а в итальянском знал все диалекты и все наречия.

По субботам у Иванова собиралась обычно профессура и люди искусства. Засиживались все у хозяина-эрудита очень долго, время шло незаметно — так увлекательно хозяин умел занять своих гостей.

Позже В. И. Иванов уехал из Баку — А. В. Луначарский направил его в Италию, где он проводил разностороннюю научную и педагогическую работу [501] .

501

Там же. С. 255.

Напомню, что Н. Н. Боголюбову посвящено еще одно бакинское стихотворение Вячеслава Иванова: «Niccol'o, color celeste!..» — шутливый юбилейный хор, оно составляет необходимую праздничную пару вышеприведенной торжественной кантате [502] .

Чествование Н. Н. Боголюбова оказалось столь важным событием культурной жизни Баку, что подготовка к нему велась под именем министра; Вячеслав Иванов был рабочим председателем, как это явствует из списка, помещенного в той же программке праздничного вечера:

502

Текст этого хора, по черновому автографу: Вячеслав Иванов — новые материалы. С. 33.

Юбилейная Комиссия

Почетный председатель юбилейной комиссии Нарком Просвещения М. Кулиев [503] . Председатель профессор Вяч. Иванов. Товарищ председателя П. И. Амираго [504] .

Секретарь комиссии Гроссман Я. А. [505]

Члены Комиссии: Профессор Айсберг И. С. [506] , Абасов Г. А. [507] , Гаджибеков У. [508] , Карпова П. Л. [509] , Клибсон А. Л. [510] , Книжников К. Л. [511] , Мамедова Ш. [512] , Неймер Б. М. [513] , Никольский В. А. [514] , Пессимист В. З. [515] , Полонский А. В. [516] , Столерман C. Л. [517] , Тахмасиб Р. [518] , Ухов В. Г. [519]

503

Кулиев Мустафа Закарья оглы (1893–1938) — азербайджанский литературный и театральный деятель.

504

Амираго (наст. фам. Амирагов) Павел Иванович (1979–1945) — певец и театральный работник, в 1920–1924 годах директор Бакинского театра оперы и балета. См. в высшей степени уважительный отзыв о нем в воспоминаниях Н. Н. Боголюбова (Боголюбов Н. Н. 60 лет в оперном театре. С. 234–237, 252–255).

505

Гроссман Я. А. — сведений не имею, но ср. упоминание в мемуарах Н. Н. Боголюбова (Боголюбов Н. Н. 60 лет в оперном театре. С. 253): «Старожил Баку, хормейстер Я. Гросман».

506

Айсберг (Айзберг) Илья Семенович (Самуилович; 1868–1942) — композитор, пианист, критик; в 1923 году — профессор и директор Бакинской консерватории. За помощь в поисках сведений о бакинских деятелях искусства (как и за многое, многое другое в жизни) я благодарен Г. Суперфину.

507

Неясно, о ком идет речь. Возможно, это — Аббасов Гаджи Ага Муталиб оглы (р. 1888) — азербайджанский актер, театральный деятель, один из организаторов театральной жизни в Баку при советской власти (в частности, союза работников искусств (Рабис), Бакинского сатир. — агитгеатра, которым руководил в 1921–1924 годах).

508

Гаджибеков Узеир Абдул Гусейн оглы (1885–1948) — композитор и музыкальный деятель. См. восторженное описание реакции азербайджанской публики на оперу Гаджибекова — в воспоминаниях Н. Н. Боголюбова (Боголюбов Н. Н. 60 лет в оперном театре. С. 253).

509

Карпова Полина Лаврентьевна (1881–1952) — певица (лирико-драматическое сопрано).

510

Клибсон А. Л. — дирижер.

511

Книжников Константин Львович (1883–1952) — певец (баритон), педагог.

512

Мамедова Шевкет Гасан кызы (1897–1981) — певица (лирико-колоратурное сопрано), музыкальный деятель. Н. Н. Боголюбов высоко ценил дарование певицы, см. в его воспоминаниях (Боголюбов Н. Н. 60 лет в оперном театре. С. 253–254).

513

Неймер Б. М. — дирижер.

514

Вероятно, опечатка в программе, и речь идет о Василии Алексеевиче Никольском (1882–1967), солисте Азербайджанского театра оперы и балета, певшем в Баку с 1919 года.

515

Пессимист (Швейцер) Владимир Захарович (1889–1971) — театральный деятель и журналист.

516

Сведений не имею.

517

Столерман Самуил Александрович (1874–1949) — дирижер.

518

Вероятно, назван Тахмасиб Рза Аббас-Кули оглы (1894–1980) — актер и театральный деятель.

519

Ухов Василий Герасимович (1880–1966) — певец (лирико-драматический баритон). Ср. высокую оценку в воспоминаниях Н. Н. Боголюбова (Боголюбов Н. Н. 60 лет в оперном театре. С. 255).