От красного террора к мафиозному государству: спецслужбы России в борьбе за мировое господство
Шрифт:
Тех, кто не понимает, каким образом Дзержинский или Свердлов могли планировать устранение Ленина в разгар «смертельной борьбы» с «международным империализмом» и внутренними врагами в России, отсылаем к цитате Ленина в речи Луначарского с подобострастным (и столь же безвкусным) названием «Сияющий дорогой гений»:
Представьте себе, полководец ведет борьбу с врагом, а в лагере у него враг. Прежде чем идти на фронт, на борьбу с врагом, нужно, чтобы в самом лагере было чисто, чтобы не было врагов66.
В этом была суть отношений большевистских руководителей. В 1918–1919 годах советский полководец Ленин только и делал, что
Поразительно, что в речи Луначарского о Ленине докладчика все время тянуло говорить о другом «гении» — Свердлове. Сначала Луначарский объяснил тоскующей аудитории, что именно Свердлов руководил отбором партийных работников, то есть выполнял функции генсека партии:
Вот, товарищи, под этим страшным нажимом, под этим гнетом в несколько тысяч атмосфер жило наше большевистское подполье, и тут можно было наблюдать человека, активен ли он, энергичен ли он, организатор ли он, кристаллизуются ли около него кружки. Все эти типы очень хорошо знал Я. М. Свердлов. Скажем, Иванов или Петров — кто он такой? Свердлов знал, что он тогда-то вступил в партию, тогда-то бегал [из ссылки], тогда-то его освободили и т.д. То, что у Я. М. Свердлова было развито с такой феноменальной силой, об этом все мы знали в партии, поэтому, когда мы выбирали наш ЦК и редакцию нашего центрального органа, то мы туда выбирали людей не потому, что нам нравился нос того или иного, а выбирали после огромнейшей проверки. И на этих руководящих постах этим людям нужно было дать выдержать жизненный экзамен, самый суровый, самый беспощадный. Так в нашей стране, в этом лучшем штабе лучшие люди из интеллигенции и из пролетариата постепенно отсеивались, создавали великих вождей позже наступившей революции.
Свердлова Луначарский подчеркнуто ставил на один уровень с «сияющим дорогим гением» Лениным:
Владимир Ильич, когда умер Свердлов, которого он очень высоко ценил, и который, как вы знаете, в истории партии сыграл большую роль, — был и секретарем ЦК, занимался подбором, сортировкой сил и стоял, таким образом, во главе советской власти, вместе с Владимиром Ильичом делал громадное количество ответственнейшей работы — Владимир Ильич сказал: [...] Умер человек, которого заменить некем. Другого такого человека мы в партии не имеем. [...] Надо его заменить подходящим коллективом67.
Иными словами, уже в 1919 году Ленин обвинял Свердлова в том, в чем в своем «завещании» он будет обвинять Сталина: в сосредоточении в своих руках необъятной власти, — предлагая заменить его коллективным руководством.
Мы еще коснемся истории о том, как протекала и чьей победой закончилась борьба Ленина в 1922–1923 годах с генсеком Сталиным. А пока поговорим о том, как протекала и чем закончилась борьба Ленина с предыдущим генсеком партии Свердловым.
30 августа 1918 года историки обычно рассматривали как дату, спровоцировавшую начало широкой кампании «красного террора», последовавшего в ответ на покушение на жизнь Ленина. Считалось, что в Ленина стреляла бывшая каторжанка «эсерка Каплан», задержанная, во всем сознавшаяся и то ли расстрелянная, то ли, по другой версии, тайно помилованная, и что организаторами теракта были руководители эсеровской боевой группы. В тот же день, только утром, по частому историческому совпадению, в Петрограде студент Леонид Каннегисер убил руководителя Петроградской ЧК Урицкого, и Дзержинский немедленно выехал в Петроград расследовать убийство друга и коллеги по ВЧК. Таким образом, во время покушения на Ленина самого Дзержинского в Москве не было.
Через четыре года после покушения, на открытом судебном процессе против партии эсеров в июне-августе 1922 года, советское правительство неожиданно для всех сообщило миру о том, что покушение на Ленина 30 августа 1918 года готовили сотрудники ВЧК Г. И. Семенов-Васильев и Л. В. Коноплева, одновременно являвшиеся членами эсеровской партии.
Чтобы лучше разобраться в этой части головоломки, сформулируем, несколько забегая вперед, что же нам известно о покушении на Ленина 30 августа 1918 года, если иметь в виду сухие факты:
в Ленина стреляли и он был ранен;
стреляли из двух пистолетов;
одним из участников покушения могла быть женщина;
доказательств, что стрелявшей женщиной была Каплан, — нет;
доказательств, что расстрелянной (за покушение на Ленина) женщиной была Каплан, — нет;
доказательств, что расстреляна была женщина, стрелявшая в Ленина, — тоже нет;
настоящих участников покушения в момент покушения или вскоре после покушения не арестовали;
обвиненные в 1922 году в покушении на Ленина Семенов-Васильев и Коноплева являлись сотрудниками советской госбезопасности и за покушение на Ленина осуждены не были;
организаторы покушения неизвестны.
На самом деле мы ничего про это покушение не знаем.
Кем же были Семенов и Коноплева, признавшиеся на судебном процессе против партии эсеров, что они по решению ЦК ПСР покушались на Ленина? Очевидно, что они не были эсеровскими боевиками, в чем публично обвиняла их советская прокуратура на процессе. С начала 1918 года Семенов и Коноплева служили в органах советской госбезопасности, в ВЧК. В дореволюционной России их считали бы классическими провокаторами. Они были внедрены в эсеровскую партию как агенты Дзержинского вскоре после образования органов советской госбезопасности — ВЧК.
Благодаря агентурной работе Семенова и Коноплевой вся псевдобоевая работа эсеров, контролируемая, руководимая и организуемая двумя чекистами, на самом деле превратилась в капкан, поставленный с целью собрать материал для будущего процесса над партией эсеров. Все остальное, что окружало деятельность этих агентов, их рассказы об арестах большевиками, о сопротивлении при этих арестах, о планируемых побегах и о раскаянии мы обязаны назвать чекистской фабрикацией, активным мероприятием ВЧК, проводимым с целью дезинформации международной, прежде всего социал-демократической общественности. Таким образом предусмотрительно готовился первый открытый политический процесс в советской России. Впоследствии их было проведено очень много, по той же схеме, как под копирку: на всех процессах использовались заблаговременно внедренные госбезопасностью в группу осуждаемых сотрудники или агенты ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД...
Нам уже известен пример Блюмкина — сотрудника ВЧК, соучастника убийства Мирбаха, амнистированного, затем формально принятого в ряды большевистской партии, далее работавшего в советской разведке и расстрелянного в 1929 году за несанкционированные контакты с высланным Троцким. Схожая карьера была у Семенова и Коноплевой. По указанию свыше, и очевидно, что это указание мог дать только председатель ВЧК Дзержинский, Семенов и Коноплева готовили покушение на Ленина. Одновременно они должны были «подставить» руководство эсеровской партии, на которую предполагалось свалить убийство. Как часто бывает, операция закончилась провалом: Ленин остался жив.