Шрифт:
1. Модный показ
Модный показ в Лондоне.
У дверей галереи «Голден Холл» уже толпилось несколько десятков праздно настроенных, хорошо одетых людей. Осенний субботний вечер, проведенный в ресторанчике или в клубе, плавно перетекал в богемную ночь. Двери галереи открылись, и все, беззаботно шепчась, прошли в пустой, ярко освещенный холл.
Отделившись от толпы незнакомцев, Анна с интересом осмотрелась; увидела белые стены с разводами под золото, светло-серый плиточный пол, абстрактные светильники на потолке, широко открытые двери, ведущие в основной зал галереи.
— Аня! Идем, — Эллис вышла из толпы и, подцепив
— Ты же знаешь, я могла бы вообще не приходить, — зашептала Анна. Сняв свой плащ, она осталась в узких серых брюках и в мандаринового цвета пуловере с большим, прикрывавшим плечи воротником. — Я как пришла, так и могу уйти, лишь бы не доставлять тебе проблем…
— Нет уж! — передернула плечами Эллис, по случаю неординарного события одетая в черное маленькое платье, обутая в туфли на высоких каблуках. — На это стоит посмотреть. Не гундось, пожалуйста. Какие проблемы? У вас, русских говорят «быть у воды и не выпить»…
— Не напиться…, - поправила ее Анна.
— Ладно! Иди, наслаждайся! — отмахнулась Эллис.
Анна Панина не была «светской львицей» и заядлой модницей, поэтому оказавшись перед подиумом, она немного пожалела, что поддалась на уговоры Эллис, и вышла «в свет», искренне не понимая, зачем каждые полгода устраивать громкие показы. Все равно от них одни убытки, так говорила Эллис, и неубедительно оправдывала «недели мод» стремлением современных людей к красоте.
Написав несколько значительных по содержанию статей на тему «места женщины в обществе» и приобретя некоторую известность в публицистических кругах, Анна продолжала работать няней в лондонском доме русского бизнесмена. В ее обязанности входило быть при детях 10 часов в сутки 6 дней в неделю, ей приходилось им готовить, возить их в школу, проверять как они выполнили домашнее задание. Жалование было по меркам русских было достойным, но ни одна образованная англичанка не согласилась бы на него…
Темами статей Анны были феминистические настроения, охватившие Европу, грозящие перерасти в идеологию, где не будет места неравенству полов. Склоняясь к традиционным взглядам, Анна не исключала возможности карьерного и духовного роста представительниц прекрасного пола, но с оглядкой на его слабости и возможности.
Эллис называла Анну «начинающей социопаткой». Сама Анна так не считала и приводила логичные доводы; она не агрессивна, скорее, закрыта, она следует «золотому правилу», то есть относится к людям так, как они относятся к ней. Особо Анна выделяла свои «моральные принципы»; ни врать, ни брать чужого, слушать себя, и не иметь дел с женатыми мужчинами.
По мнению Эллис, такая жизненная философия негативно отражалась на душевном состоянии подруги. Одиночество Анны, ее любовь к книгам и нелюбовь к «светской жизни» и мужчинам Эллис считала следствием эгоизма и завышенной самооценки.
На показе Анну окружали, скорее экстравагантные, чем красивые люди, — женщины в дорогих платьях с легкими веерами в руках, мужчины в эксцентричных костюмах, с шелковыми и кашемировыми шарфиками на шеях. Они рассаживались по местам, при этом что-то оживленно обсуждая.
Эллис убежала за кулисы. Будучи администратором галереи и устроителем показа, она обязана была следить за порядком. В свободное от работы время она прекрасно разбиралась в моде и современном искусстве. Этот модный показ, который она «вырвала» в тяжелой конкурентной борьбе у «акул» модной индустрии, должен был стать «пиком ее карьеры».
Невысокий подиум был затянут черным атласом. Основной свет погасили, направив лучи нескольких софитов на пространство подиума. Жужжание публики немного утихло, запорхали веера модниц. Зазвучала классическая музыка; играл квартет, спрятанный за кулисами.
По рассказам Эллис, модельер Себастьян Морэ являлся одним из «ветеранов» моды и показывал свои коллекции крайне «редко и метко». Кроме того, показ будет смешанным, то есть и мужским, и женским, — откроет его топ-модель мужчина Кевин Фокс. Тот самый, что нарушил условия контракта с домом Prada ради лондонского показа Морэ и этим навлек на себя гнев модного синдиката. В общем, будет на что посмотреть.
Вышла первая модель. С удивительным изяществом и экспрессией она прошлась по подиуму, одетая в белую полупрозрачную водолазку и узкие джинсы с низкой талией, которые держались на виляющих бедрах только благодаря яркому шелковому платку. Дойдя до середины подиума, модель встала в позу, язык ее тела был выразителен и прекрасен, — посмотрели, облизнулись, жалкие прелюбодеи! Постояв так мгновение под перекрестными вспышками фотокамер, она повернула назад и скрылась за кулисами.
Во втором ряду кто-то шептался, обсуждая чье-то поведение:
— … Это никак не повлияет на его цену внутри индустрии. Редкая внешность! Но такое прощается не всем…
Тут к уху Анны склонилась Эллис и тоже зашептала:
— Как тебе Кевин? Я видела его за кулисами! У него такой взгляд….
— Кевин? — Анна лениво пожала плечами, — не знаю, не видела…
— Аня! — чуть ли не во весь голос воскликнула Эллис, — он только что прошел по подиуму!
Анна весело и смущенно хихикнула:
— Я думала, это девушка прошла!
Где-то на половине показа у нее совершенно пропал интерес ко всему происходящему на подиуме. Это вообще кто-то покупает и носит, или же на это глазеют ради праздного любопытства и желания прослыть модными? Анна пару раз зевнула, прикрывая рот ладонью, и силилась пробудить мыслительный процесс, усыпленный полутемнотой и музыкой, подходящей больше для погружения в гипноз, чем для модного показа, претендовавшего на скандальность.
По подиуму опять прошел упомянутый Эллис Кевин Фокс. Да, действительно мужчина, точнее, юноша, да, красивый. Андрогин; длинные светлые волосы, струящиеся по спине, летящая походка. Немного взвинченный, возможно, курит что-то запрещенное, иначе с чего ему быть таким болезненно бледным и нервным? Хотя, может быть, это было частью его артистического образа. На первый взгляд существо абсолютно «не от мира сего». Сознательная жертва высокой моды, видимо, прекрасно знающая себе цену, и поэтому глазом не моргнет бесплатно.
Думая так, Анна оживилась. А когда Кевин Фокс в обнимку с пожилым модельером и его коллеги-модели вышли на подиум, дабы потом вальяжным строем уйти за кулисы, она даже чуть приподнялась и вытянула шею, желая в последний раз увидеть «красивого лиса». На лице ее мелькнула ироничная улыбка. Кого только не выбирает модный мир себе в кумиры…
После показа за кулисами творилось модное безобразие. Эллис снова куда-то убежала, оставив Анну сидеть перед зеркалом, за столом, заваленным тюбиками, баночками с косметикой и инвентарем для макияжа, — велела никуда не уходить. Сейчас она, дескать, всех проводит, все проверит, и они вместе поедут домой. Зал почти опустел, лишь две ассистентки разбирали представленную на показе одежду и паковали ее в пакеты.