От Моисея до постмодернизма. Движение Идеи
Шрифт:
"Сказал я в сердце своем о сынах человеческих, чтобы испытал их Бог, и чтобы они видели, что они сами по себе - животные:
Потому что участь сынов человеческих и участь животных - участь одна; как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом; потому что все - суета!
Все идет в одно место, все произошло из праха и все возвратится в прах.
Кто знает дух сынов человеческих восходит ли вверх, и дух животных сходит ли вниз, в землю?" (Е.3. 18-21).
Из этого отрывка следует многое и мы к нему еще вернемся. Но одно следствие из него нас интересует сейчас. Это, что божественной
Что можно сказать об этой теории божественной справедливости Соломона? Явные противоречия в ней - теперь уж точно не литературный прием. И не устранимы они с помощью "конкретности" и учета обстоятельств, потому что все утверждения здесь относятся к обстоятельствам универсальным - жизни человека под солнцем. Противоречия эти - это просто изменение позиции Соломона от края до края, отражение противоречивости его натуры. Интерес здесь представляет только его последняя позиция. Как она соотносится с Учением я скажу позже.
Теперь же рассмотрим отношение Соломона к справедливости земной, творимой человеком. Вот пара его высказываний, относящихся к предмету.
"Не говори:" я отплачу за зло", предоставь Господу и он сохранит тебя"
(Прит.20.22).
(Какая разница с Моисеевым "око за око, зуб за зуб").
"И обратился я, и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым победа, не мудрым - хлеб и не разумным - богатство, и не искусным - благорасположение, но время и случай для всех их". (Е.9.11).
Последняя фраза относится, отнюдь, не к Божественной, а к земной справедливости, ибо в завете Господь обещал людям вознаграждение за праведность, но не за храбрость, талант, мудрость и т.п. За эти доблести люди сами должны вознаграждать друг друга и это при любой возможной трактовке завета.
А вот, что говорил Соломон, относящееся к обусловленности заповедей:
"Не отказывай в благодеянии нуждающемуся, когда рука твоя в силе сделать его.
Не говори другу своему: "пойди и приди опять, и завтра я дам", когда ты имеешь при себе.
Не замышляй против ближнего твоего зла, когда он без опасения живет с тобою.
Не ссорься с человеком без причины, когда он не сделал зла тебе".
(Прит.3.27-30).
О смирении:
"Надейся на Господа всем сердцем твоим и не полагайся на разум твой.
Не будь мудрецом в глазах твоих, бойся Господа и удаляйся от зла.
Наказания Господня, сын мой, не отвергай, и не тяготись обличением Его;
Ибо кого любит Господь, того наказывает, и благоволит к тому, как отец к сыну своему.
Не соревнуй человеку, поступающему насильственно, и не избирай ни одного из путей его"… (Прит.3. 5,7,11,12,31).
"Страх Господень научает мудрости, и славе предшествует смирение". (Прит.15.33).
"Не негодуй на злодеев и не завидуй нечестивым". (Прит.24.19).
О любви к ближнему.
"Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи". (Прит.10.12).
"Если голоден враг твой, накорми его хлебом; и если он жаждет, напой
его водой". (Прит. ).
По поводу предпочтения духа перед ритуалом:
"Жертвы нечестивых - мерзость перед Господом, а молитва праведных благоугодна Ему". (Прит.15.8).
"Соблюдение правды и правосудия более угодно Господу, нежели жертва". (Прит.21.3).
Теперь попытаемся дать оценку учению Соломона в целом и ответить на вопрос, как оно соотносится с Учением и как повлияло на его развитие. Ми видим, что Соломон, по крайней мере, пытался внести свой вклад как в дальнейшее одухотворение, так и в конструктив, т.е. в углубление понимания моральных норм и требований Учения.
Что касается одухотворения, то на первый взгляд его вклад здесь значителен и соизмерим со вкладом его отца Давида. Действительно, он повторяет вслед за Давидом мысль, что в Учении гораздо важнее искренняя вера и соблюдение моральных норм, чем требования ритуала, вроде жертвоприношений. Он также впечатляюще говорит о необходимости смирения пред лицом Господа и о любви к ближнему своему. Но это лишь на первый взгляд. И дело не только в том, что все это уже сказано Давидом и Соломон не добавляет здесь ничего нового. (Кстати, есть тут и некоторые новые нюансы, о которых я скажу позже). Дело прежде всего в то, что одухотворение и открытие истины, а тем более, повторение ее - разные вещи. Можно говорить очень правильные слова о духе и нравственности, и, тем не менее, это не только никого не будет зажигать и вдохновлять, но даже, наоборот, будет только вытаптывать то место в душе, где может и должен произрастать дух. Примеров тому так много, что нет нужды их приводить. Достаточно читателю оглядеться вокруг, и он увидит и услышит уйму так сказать "красной пропаганды", т.е. всякой долдежи про дух и мораль, которая в лучшем случае воспринимается как раздражающий шум, а в худшем - вызывает желание поступать прямо наоборот и немедленно вчинить что либо мерзкое, аморальное и бездуховное. Для одухотворения нужна искренность и подлинная страсть в служении идее у самого учителя. Здесь недопустима и нотка фальши. В Давиде это было. Он был подлинным носителем духа Но о какой искренности в призыве Соломона предпочесть дух и мораль молитвам, жертвам и т.п. можно говорить, если при вступлении на престол он обагрил руки кровью своего брата, прикрывшись для проформы заботой о чести отца, а затем, чтобы так сказать, "отмазаться" пред лицом Бога, совершил невообразимо обильные жертвоприношения, благо не за свой счет, т.к. дорвался уже до государственной кормушки. Или чего стоят его слова о "страхе Господнем" умеренности и необходимости соблюдения норм морали, если он завел себе гарем, непревзойденный в мире по количеству жен и наложниц, предавался всяческим излишествам, во имя обогащения закабалил своих подданных, превратив часть из них фактически в рабов, и, наконец, ударился в идолопоклонство в его самых мерзких формах.
Но даже если бы мы ничего этого не знали, или если предположить, что каждый раз после всех этих грехов он глубоко и искренне раскаивался (ведь и Давид не был абсолютно безгрешен, хотя в искреннее раскаяние Соломона, учитывая множественность его отступлений, тяжелей поверить), то мы все равно не могли бы не почувствовать неискренность его духовных призывов.
Такова природа этой "материи". Как сказано "не лапайте идолов грязными пальцами". Потому и не оказала эта часть учения Соломона сколь нибудь существенного влияния ни на его современников, ни не дальнейшее движение идеи, вообще, или ее еврейского этапа, в частности. Свидетельством чему - упомянутый духовный и моральный упадок еврейского народа к концу царствования Соломона.
Но в конструктивное развитие Учения вклад Соломона весьма значителен, хотя и не однозначен.
Прежде всего это его понимание связи духа и рацио. Да, бездуховный человек, каким бы умным он ни был, не может разжечь дух в других людях. Но носители духа и дух, который они разжигают в народе, могут быть разными. Мы уже видели как в эпоху Судей евреи, воспламененные в общем то высоким духом, истребили одно из своих колен, а затем , раскаявшись, истребили еще жителей одного города, как раз за то, что те не участвовали в предыдущем побоище. И это великая заслуга Соломона, не оцененная по достоинству еще и до сих пор, - понимание что дух должен подвергаться контролю рацио и что это не только не противоречит Учению, но и вытекает из него. В этом Соломон необычайно далеко опередил свое время.