От распада к Смерти
Шрифт:
– Допустим, – подал голос Натаниель. – Но на что ты ей сдался?
Джайлс на мгновение задумался, пощёлкал пальцами.
– Помнишь, по словам мисс Морган, дух невесты не упокоился, потому что от неё отреклась собственная семья. А что, если она до сих пор хочет попасть в фамильный склеп? Что, если она хочет, чтобы ей помогли? Я помог…
– Допустим, – повторил Натаниель, дёргая себя за тоннель в ухе. – А ты точно уверен, что это она? Как она выглядит?
– Я пытался её нарисовать,
– Пф, да из тебя художник, как из меня Брендон Ли.
Джайлс опять закатил глаза.
– В белом платье, только каком-то странном. Такие носят скорее наши девушки: фасон для того времени слишком безумный… корсет, расшитый такой, кажется… Она была вся чёрно-белая. Вообще вся. На голове какой-то шарф или платок чёрный. – Джайлс сглотнул, его опять слегка прошиб пот. – И ещё: она была босая.
Натаниель впервые с сомнением покосился на него. Как будто всё, что нёс Джайлс до этого, было списком купленных продуктов в супермаркете.
– Да точно была, – с нажимом повторил Джайлс. – И ноги забинтованы.
– Что-то не тянет на невесту Средневековья, – авторитетно заявил Натаниель. Хотя Джайлс знал, что авторитета этого у него было, как волос на лице. И яростно толкнул его.
– Ты что, думаешь, мне всё это в пьяной горячке привиделось?! А откуда тогда, по-твоему, все эти детали, а!
– Я думаю, – Натаниель толкнул Джайлса в ответ, правда, слабее, – что у тебя богатая фантазия.
Джайлс зарычал, Натаниель в ответ зашипел. Оба походили на индюков (если бы индюки страдали от натёртостей в промежностях от кожаных штанов и носили пирсинг в клювном придатке).
– Тогда, – Джайлс почти ткнул ему пальцем в нос, – вот тебе последний факт. Я заметил, как Теодор отреагировал на её появление вчера днём: он был в ярости. Он не просто видит её – он знает её, и я это докажу!
Натаниель перестал хорохориться и задумался.
– Если он её знает, то почему до сих пор не пустил в склеп?
Джайлс раскрыл рот.
– Ну может… а может он не захотел ей помогать. Мол, «твои родичи открестились от тебя не просто так, поэтому вали отсюда».
Натаниель покивал с одобрительным видом.
– И что? К чему мы в итоге пришли?
– А к тому, – Джайлс серьёзно посмотрел на него. Это был один из тех взглядов в его арсенале, который прошивал людей, как палец – желе (по-крайней мере, он надеялся на это), – что невеста Мортимер – не страшилка. Это заблудшая душа, которой нужна помощь. Моя помощь. Но в одиночку мне не справиться.
Молчание. Да, он и сам осознавал, как это звучит. В фильмах за этой фразой обычно начинается какой-нибудь героический проигрыш, потенциальный напарник заговорщицки улыбается и жмёт второму руку, и кадр сменяется: закадычные друзья пафосно бегут на зрителя… Джайлс уже забыл, в каком фильме он это видел, но помнил, что фильм был какой-то идиотский.
Натаниель коротко вздохнул.
– Ладно,
* * *
– Куда это вы собрались, а?
Оба переглянулись. Джайлс мысленно завизжал. И как он мог рассчитывать на то, что им удастся улизнуть незаметно? в девять вечера?
Барнабас Блумвуд перелистнул страницу книги. Он сидел в своём кресле к ним спиной, но Джайлс почти видел его насупленные брови.
– На работу, дедушка, – отчеканили одновременно.
– В девять вечера?
– Ага…
– На кладбище, которое работает до четырёх?
Снова переглянулись.
– Ну… – начал Джайлс под ободряющее молчание Натаниеля (вряд ли оно было таким, но он надеялся), – умер какой-то чиновник, и родственники хотят по-тихому похоронить, не привлекая внимания общественности. Это наш шанс показать себя, а мистер Клейтон…
Тут Джайлс прикусил язык и снова завизжал, почти вслух. Если дед позвонит бригадиру, можно смело сваливать в Сибирь.
Он перелистнул страницу и пыхнул трубкой.
– Джайлс, ты же помнишь, что по распоряжению суда тебе запрещено уходить куда-либо после шести вечера?
Джайлс сжал кулаки и покосился на Натаниеля.
– Со мной ведь будет Нейт…
– А ему – по моему распоряжению. Вчера для тебя сделали исключение, но не рассчитывай, что можешь пользоваться своими новыми обязанностями как предлогом для совершения ваших… грязных выходок.
Оба в отчаянии замолчали. Дед закрыл книгу и уставился на огонь в камине.
– Вы же понимаете, что если вы мне солгали, я об этом узнаю?
– Да, дедушка! – тут же отозвались они.
– И что вас в таком случае ждёт?
– Да, дедушка.
Снова облако дыма.
– Что ж, идите. На свой страх и риск. Я сообщу в наблюдательный пункт. В последний раз.
Спустя час Джайлс и Натаниель, запыхавшись от плотного тумана, внезапно расползшегося по улицам Лондона, ввалились на Романо-католическое. Кладбище уже издалека начало приветственно скрипеть неизвестно чем и неизвестно как. Но они вошли, и сразу стало очень тихо. Это была особая кладбищенская магия – даже если вокруг оживлённая автострада и киоски, продающие кебаб. Братья двинулись к охранному посту.
– Тебе не кажется, что он как-то уж слишком легко нас отпустил? – нарушил молчание Натаниель.
– Добрый вечер, сэр, – поприветствовал Джайлс, игнорируя брата и постаравшись придать голосу деловую окраску. – Мы новые могильщики, может, помните?
– Помню-помню, два гота, – проскрипел Райдер. – Мне тут уже позвонили насчёт вас.
Джайлс и Натаниель с ужасом переглянулись.
– И… и что вы сказали? И что он сказал?
Райдер поскрёб бороду, вспоминая, и закатил глаза, сверкнувшие в свете фонаря жёлтыми белками.