От Симона Боливара до Эрнесто Че Гевары. Заметки о Латиноамериканской революции
Шрифт:
Далее он заявлял: «Мы подошли к финалу Кампании с удовлетворением, исполнив свой долг перед Родиной и поколениями, которые за нами последуют.
Мы сделали Родину свободной и великой, товарищи, это есть наиболее прогрессивная задача, которая может предпринять человек, и мы выполнили наш долг».
Добиваясь суверенитета своей Родины, Сандино, вероятно, не представлял себе ясно её дальнейшей судьбы.
Его личная неприязнь к США, как государству, была откровенна и понятна.
В своем открытом письме Президенту США Гуверу (6 марта 1929 г.) он писал: «Мы готовы наказывать непреклонно любое зло Соединенных Штатов Северной Америки в вопросах нашей Нации.
Никарагуа не должна ни одного сентаво
Из–за каждой тысячи долларов, которые вложили в мою Родину банкиры янки, умер один никарагуанец и вызваны были слёзы боли наших матерей, наших сестер, наших жён и наших детей.
…Если всю пролитую кровь и все трупы никарагуанцев, которые вызвали доллары из Уолл — Стрит, с той эпохи и до настоящего времени, можно было собрать, для того, чтобы 4 июля империалистические североамериканцы Вашингтона и Нью — Йорка ели бы эти трупы и запивали кровью моих сограждан, все присутствующие на празднестве независимости Соединенных Штатов Северной Америки, отмечаемой в этот день, не закончили бы ни есть, ни пить.
…М-р Гувер,
…Сегодня Демократия Соединенных Штатов Северной Америки находится на краю пропасти, и вы можете удержать её или подтолкнуть её.
Деятельность вашего правительства в эти моменты есть деятельность ни на жизнь, а на смерть для вашей страны.
…Я не игнорирую материальные ресурсы, которыми располагает ваша Нация. Всё у вас есть, но вам «недостает» Бога.
…На Разум, Справедливость и Право опираюсь я в своей позиции против политики, которую вы проводите на моей Родине».
Вместе с тем Сандино был реалистом и понимал, что США — эта та сила, которой суверенная Никарагуа в одиночку не может противостоять. В письме Президентам стран Центральной Америки (12 марта 1929 г.) он ещё раз повторял:
«Архимед мог перевернуть мир, мы вместе могли бы не быть уничтожены янки.
Если Никарагуа не найдет в этом братском народе точку опоры, которую ищет, может быть, эта записка найдет место в её истории».
Сандино обратился ко всем правительствам латиноамериканских стран, а также Соединенных Штатов Америки, с приглашением провести конференцию их представителей, с его участием от Никарагуа, в Буэнос — Айресе. На этой конференции он был готов представить свой проект об открытии канала через Никарагуа, в котором должны участвовать все страны Латинской Америки. А если США сделают это на свои деньги, то они должны обещать уважать свободу и независимость всех стран Латинской Америки. Если США откажутся, то Сандино был готов нанести «сокрушительный удар» врагу так, что он ни останется на территории Никарагуа «ни одного дня».
Предложение о конференции он сделал также в личном письме к Президенту Мексики:
«Конференция будет иметь целью представление оригинального проекта нашей Армии, который, если будет реализован, упрочит Суверенитет и Независимость наших двадцати одной Индо — Испанской Республики и дружбу нашей расовой Америки с Соединенными Штатами Северной Америки на основе равенства».
Вопрос об открытии канала между двумя океанами должны решать не только Никарагуа и США, так как это есть «дело высокой значимости для обитателей всего земного шара». Не должна повториться ошибка, допущенная при решении вопроса о строительстве Панамского канала.
Этот проект Сандино назвал: «План реализации высшей мечты Боливара» (20 марта 1929 г.)
Во Вступлении было записано: «Мы глубоко убеждены, что присутствуем при том, как североамериканский капитализм достиг последнего этапа своего развития, трансформируясь, как следствие, в империализм; и, что он уже не признаёт концепцию права и справедливости, переступая без колебания
В то же время в документе отмечалось, что молчание, с которым правительства Латинской Америки наблюдают «центральноамериканскую трагедию», означает безмолвное согласие с агрессивной и наглой позицией Соединенных Штатов Америки, которая означает, одновременно, потерю этими государствами права на самоопределение.
Сам «Проект» содержал несколько пунктов, из которых следует выделить следующие:
1. «Конференция Представителей двадцати одного государства, входящих в Латиноамериканское гражданство, объявляет упраздненной доктрину Монро и, как следствие, аннулирует её действие, на которое указанная доктрина претендует для вмешательства во внутреннюю и внешнюю политику Латиноамериканских государств».
2. «Конференция Представителей двадцати одного государства, членов Латиноамериканского Гражданства, объявляет ясно признанным право Альянса, который будет содействовать двадцати одному государству континентальной и островной Латинской Америки в установлении одного лишь Гражданства, называемого Латиноамериканским Гражданством, сделав, таким образом, действенным Латиноамериканскую Гражданственность».
Далее Сандино предлагал создать: «Латиноамериканский Верховный Суд, как последнюю инстанцию решения проблем»; общую армию («состоящую из 5250 граждан, принадлежащих к «студенческому классу» в возрасте от 18 до 25 лет»); отдельно — «Морские и сухопутные силы» под единым командованием (Главнокомандующий) на шесть лет; «Комитет Банкиров Латинской Америки». А также: унифицировать таможенные пошлины, установить обмен учебными программами для студентов экономических и социальных наук, способствовать развитию туризма между латиноамериканскими странами, объявить конкурс среди учёных о возможности включения Панамского канала в «собственность Латиноамериканского Гражданства», установить памятник Симону Боливару в Почетном зале Латиноамериканского Верховного суда, как «кузнецу свободных народов».
В этом проекте Сандино следовал букве и духу проекта Симона Боливара, не осознавая того, что, если в XIX веке проект Боливара был преждевременен, так как полученная латиноамериканцами независимость ещё не стала осознанным статусом созданных ими новых государств, то в начале XX века его проект был уже запоздалым, так как североамериканский империализм набрал достаточно сил для подавления латиноамериканского суверенитета. Однако Сандино был приемником великих освободителей Латинской Америки и всё–таки многие его «проекты», если не обращать внимания на некоторую наивность терминологии, предвосхитили программы политической и экономической интеграции стран Латинской Америки на рубеже XX и XXI вв.
По мере того, как Сандино понимал, что империализм экспансируется в странах Латинской Америки, используя и опираясь на интересы национальной элиты, его взгляды претерпевали социально–политическую трансформацию.
В его послании Второму Международному Антиимпериалистическому Конгрессу (Франкфурт, Германия, июль 1929 г.), на котором присутствовал представитель Сандино, он уже отмечал:
«Империализм янки в Никарагуа, как и во всех странах нашей расовой Америки, в которые он вторгся вопреки любой международной морали, принялся создавать мелкую и порочную олигархию, составленную из покорных людей, которые никогда не могут представлять мнение никарагуанского народа…