От судьбы не уйдешь!
Шрифт:
Глава 4. Вот это расклад!
Вера вышла из комнаты стразу же после ухода сына на работу. Зайдя на кухню, она улыбнулась, увидев спаленную сковородку и испачканную убежавшим кофе плиту. Сынок похозяйничал! – подумала она и услышала шум стиральной машины. Машина свистела центрифугой, заканчивая стирку. Заглянув в ванную, она выключила машинку и достала выстиранное белье. Тут уж она не смогла сдержать смеха и просто расхохоталась. Хотя, конечно, смеяться было не над чем – вещи были безвозвратно испорчены. Носки стали пушистыми от налипших на них ворсинок с шерстного свитера, который растянулся так, что мог теперь служить накидкой на кресло, а белая рубашка стала грязно-серого цвета.
– Молодец! – вытирая выступившие от смеха слезы, проговорила Вера. – Все, что мог, ты уже испортил. Зато все сделал сам!
Она повесила свитер, поставила кипятить рубашку, надеясь, что с ней еще что-то можно сделать, а носки выбросила в мусорное ведро, где обнаружила сгоревшую яичницу.
Закурив сигарету, Вера подошла к окну и открыла форточку. Сын не любил запаха табака и всегда ругал ее за эту вредную привычку. Тут она была с ним полностью согласна, но сделать ничего не могла. Бросала несколько раз, но безуспешно, все время уговаривая себя, что все еще впереди. Выпуская изо рта белые колечки дыма, Вера подумала, что Макс взял на вооружение их вчерашний разговор, раз решил не только приготовить себе завтрак, но и постирать. Она не могла долго злиться на сына, так как слишком его любила. Больше ей некого было любить, да и по натуре она была человеком отходчивым и незлопамятным.
Вера потушила сигарету и решила снять санкции, иначе ее сын станет ходить голодным и потрепанным. А этого она допустить не могла. Вздохнув, она оглядела кухню и принялась за мытье посуды и плиты. Сегодня ей надо было сходить в магазин, так как она хотела испечь свой фирменный торт, который очень любила Милочка. Как-никак у нее завтра день рождения. Не покупать же торт в магазине – это дорого и невкусно. Вера была уверена, что Макс отвезет ее на дачу в подруге, хоть он и не проявил к этой ее затее никакого энтузиазма.
За дневными заботами Вера не заметила, как пролетел день. Скоро придет с работы Максим, после ужина она спросит у него напрямую, поедут они завтра к Милочке или нет. Торт уже стоял в холодильнике, а на столе красовался любимый сыном пирог с капустой. Она была женщиной бесхитростной, но знала, чем можно его подкупить и задобрить.
– Ма-а! – крикнул с порога Макс и прошел на кухню, не снимая ботинок. Его привлек запах капустного пирога.
– Добрый вечер, дорогой! – улыбнулась Вера. – Как прошел день?
– Это ты мне испекла или своей разлюбезной Милочке? – спросил Максим, буквально пожирая взглядом румяную корочку пирога.
– Ты не поздоровался! – сказала ему мать.
– Привет! Так кому ты его испекла?
– Тебе, тебе! Для Милочки я сделала медовик.
– Ма, а нам рано выезжать? – схватив нож и собираясь отрезать себе кусок пирога, спросил Макс.
– Положи нож, сними ботинки и вымой руки! – засмеялась Вера. – Я сама порежу его.
Максим неохотно положил нож и побрел в коридор разуваться.
Вера нарезала пирог, вытащила из духовки зажаренную курицу с картошкой, и заранее приготовленный салат из холодильника.
– У нас сегодня пир? – заулыбался Максим. – В честь чего?
– Да так просто. Захотелось тебя побаловать. Хотя ты этого не заслужил!
– Мама, я все понял. Завтра встаем и едем на дачу, даже если с небес будет лить проливной дождь или идти снег, – он запихнул в рот кусок пирога и добавил, – как ты можешь пропустить день рождения Милочки!
– Я рада, что ты это понял, сынок! Надо еще купить цветы по дороге.
– Цветы! Как я не догадался! – воскликнул Максим.
– У тебя была такая мысль? – удивилась Вера.
– Нет, ма, я не о твоей подруге. Это я так…
– Не совсем поняла.
– Я расскажу тебе потом, не теперь, ладно? – немного просительным тоном, проговорил Макс.
– Хорошо. Я же не настаиваю. Не засиживайся сегодня долго. Завтра рано вставать.
– Угу! Спасибо за вкуснейший ужин. Я пошел.
– Погоди. Я тебе хотела сказать, что стирать рубашки, свитера и носки надо отдельно. Ты все испортил. Свитер теперь похож на шерстяной парус, носки в мусорке, а рубашка стала серая как асфальт.
– Но это был мой любимый свитер!
– Был.
– А как же ты его стирала? Он ведь не растягивался.
– Там есть программа – шерсть. Или деликатная стирка.
– Ты меня уже простила? Я больше не буду грубить тебе! Ты снова будешь заботиться обо мне?
– Куда же я денусь, сына? Только мне бы хотелось хоть иногда чувствовать твою любовь и заботу. Ведь это совсем несложно!
– Я все понял, ма! Я пойду, а? Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, дорогой. Не сиди долго за компьютером, – сказала Вера и стала убирать посуду со стола.
– А ты не смотри до ночи телевизор! – чмокнув мать в щеку, проговорил Макс и вышел из кухни.
Вера проводила сына взглядом и занялась мытьем посуды. Она была почти счастлива. Сегодня сын поужинал вместе с ней, а не ушел, как всегда, к себе в комнату. И вел себя как-то необычно. У него было явно приподнятое настроение. Что же могло произойти? Загадка!
Утро выдалось солнечным, но прохладным. Выехав в семь утра из дома, Вера и Максим добрались до дачи Милочки только к одиннадцати часам. Максим злился из-за толчеи на дорогах и совершенно не понимал, куда народ едет в такую холодину. Какая может быть дача в конце октября?! Вера старалась не обращать внимания на настроение сына, наслаждаясь чудесными видами осенней природы и предвкушением встречи с подругой.
Встретили их восторженно и бурно. Муж Милочки Александр Григорьевич дружески обнял Макса, поцеловал руку Вере и пригласил их в дом. В доме было достаточно тепло, и Макс расслабился. Он преподнес букет имениннице и с чувством выполненного долга сел в предложенное ему кресло.
– А где же твои ребята? – Спросила Вера Милочку, целуя ее в щеку.
– Сын сегодня работает, а дочь приедет позже, с ночевкой и со всей оравой! – ответила подруга.
– Как у них дела? С мужем не ссорятся?