От ведьмы слышу!

Первухина Надежда Валентиновна

— Вы уж, госпожа, того, не забудьте, кто вам помог. Кхе-кхе…

— Чего ты хочешь? — надменно спросила девочка, любуясь собой. Какая графиня?! Королева! Даже прыщи со щек сбежали, не смея гневить столь могущественную ведьму!

— Вы бы мне, того… отпуск дали.

— Это как? — Пятнадцатилетняя королева задумчиво посмотрела на корзину с грязным бельем и произвела пальцами щелчок, похожий на треск сломанного карандаша. В корзине произошло бурное шевеление, длившееся примерно пару минут, затем крышка приподнялась, и чистое, даже местами выглаженное белье, посверкивая голубыми кристаллами неизвестного происхождения, улеглось в руки ведьмочки аккуратной стопкой. Стопка пахла лавандой.

— Во здорово! Вам

теперь и стиральная машина не требуется, — восхищенно подхалимничал квартирный. — Так я насчет отпуска…

Даша положила белье в навесной шкафик (вот мама утром удивится!) и сказала квартирному:

— Что-то ты так ретиво отдыхать запросился… Часто ты в отпуске бываешь?

— Да я! Да мне… — возмущенно пискнул каверзник. — Я, почитай, без выходных и проходных на вас пашу, а вы и не замечаете! Эксплуататоры трудящихся оккультных масс! Твою мать… то есть, извиняюсь, вашу почтенную маму я никак не мог попросить об законном отдыхе, поскольку госпожа Викка на мелкую шушеру вроде меня просто внимания не обращает. А вы, так сказать, ради вступления в должность… сделайте милость.

— Хорошо, — надменно согласилась Дарья. — Ступай в отпуск. Как, кстати, проводить его намереваешься?

— А так! — завопил квартирный, и в глазках его запылал огонь жгучей мести. — Отольются кошкам мышкины слезки! Устрою я вам… веселье!

С этим многообещающим выкриком квартирный утек в закрытый сеточкой слив раковины. В недрах канализационных труб раздался звук, похожий на отрыжку.

— Зря я, наверное, его отпустила… — сказала Дарья своему отражению. — Противный он какой-то.

Вот это была весьма справедливая мысль. Но на ней юная ведьма предпочла не останавливаться. Она почувствовала, что после пережитых событий и упражнений в контагиозной магии невыносимо хочется спать.

— Завтра утром, — сладко шептала она себе под нос, потягиваясь в кровати, — Рома прибежит ко мне с цветами, влюбленный и покорный. Потому что против любовной магии никто не устоит. Даже вампир…

Но утро началось не с вампира. Хуже. Утро началось с локальной бытовой катастрофы.

Катастрофу обнаружила Вика. Она сунулась в ванную и вылетела (в прямом смысле) оттуда с воплем:

— Авдей, вставай, у нас трубы лопнули!

— О святая Вальпурга! — Писатель-фантаст, поддергивая пижамные штаны, ринулся из спальни в коридор, где писательские новые шлепанцы в виде ушастых зайчиков незамедлительно погрузились в мутную воду. — Черт побери, женщины, опять вы какую-то хрень наколдовали!!!

Вика попыталась остановить хлещущую из труб на паркет и ковры ржавую воду магическим экраном, но это не помогло. Каверзник-квартирный, которого Вика держала в ежовых рукавицах, получив от недальновидной Дарьи отпущение на волю, решил отомстить за свое длительное рабство. Ведь это только в деревнях домовые — добрые, великодушные помощники людей, по ночам караулящие амбары с зерном, кринки со сметаной и теплое местечко на полатях для подгулявшего на вечеринке хозяина. Московские квартирные — существа в высшей степени коварные и циничные. Хозяев своих они за людей не считают, обязанности свои выполняют абы как (почему и происходят в столичных квартирах частые неприятные поломки) и к тому же терпеть не могут всякую современную бытовую технику. И если у какой-нибудь хозяйки ломается конвекционная печь или посудомоечная машина, а то и смирный пылесос «Ровента» неожиданно взрёвывает дурным голосом и принимается выдувать из своих недр облака пыли, это все проделки паскудных квартирных. Туалетные, кухонные и кладовочные, соответственно, тоже принимают участие в издевательстве над своими хозяевами. И умилостивить эту бесстыжую братию, в отличие от нормальных домовых, ничем невозможно, поскольку нанесение максимального вреда человечеству они считают основной благородной целью своего паранормального существования…

Вика,

как ведьма и домохозяйка со стажем, характер московской бытовой нежити знала и обращалась с ними соответственно: чуть что — шаровой молнией в лоб. А с момента превращения Даши в ведьму нежить, почуяв новую, неопытную и бестолковую хозяйку, решила и себе удовольствие доставить, и всему семейству Белинских отомстить. И начало мести было положено…

Авдей срочно вызывал сантехника, но по известному закону подлости сантехник со звучной фамилией Гребенщиков был необратимо пьян и в ответ на крики о помощи орал в трубку: «Не пей вина, Гертруда!» Вика, пробравшись в ванную, пыталась перекрыть вентиль одновременно при помощи заклинаний и простейших физических усилий. Маша и Даша, вооружившись тряпками и ведрами, собирали воду, чтобы, не приведи Вальпурга, не залило соседку снизу — истеричную и самодовольную любовницу депутата Государственной думы…

К полудню, впрочем, катастрофу удалось ликвидировать. Общими усилиями. Вика уныло смотрела на покоробившиеся паркетные шашки, на испорченный пакистанский ковер ручной работы. Потом призвала Дарью:

— Это твои эксперименты, признавайся?

Дочь, оскорбленная в лучших чувствах, заявила:

— Ничего подобного!

Потом вспомнила про квартирного:

— Мам, у меня наш квартирный отпуск попросил. Я разрешила…

Вика схватилась за голову.

— Мне тебя еще учить и учить! — простонала она юной ведьме. — Кто же квартирных отпускает! Эти сволочата спят и видят, как бы пакость совершить! Пока ты над ними властвуешь, они еще не высовываются, но если освободишь… Надо теперь всю квартиру по обряду защиты от нежити заговаривать. Иначе вслед за водой у нас обои начнут со стен отваливаться. Или еще что похуже… Ой, Дарья, не в добрую минуту тебе этот паскудник на глаза попался! Знал ведь, что я его не терплю!

— Я не думала, что все так получится, — потерянно пробормотала Дарья.

— Раз ты стала ведьмой, изволь почаще думать! А уж потом совершать всякие глупости! — сурово рыкнула мама. Но потом смилостивилась и принялась кормить все свое измученное наводнением семейство оладьями с апельсиновым джемом и сливками.

После оладий настроение у всех повысилось. Вика милостиво сказала: «Шли бы вы все гулять, а я примусь квартиру заговаривать» — и даже разрешила не мыть за собой посуду. Авдей поцеловал жену и укатил в бассейн, Марья вспомнила, что за ней должен был зайти Роман, чтобы устроить ей конную прогулку в Битце… Тут уж и Даша, восстановив в памяти свои ночные магические ритуалы, заволновалась и начала упрашивать сестру взять ее с собой.

— Опять будешь моего парня завлекать? — прищурившись, спросила Маша.

— Зачем? — абсолютно искренне удивилась Даша. Она вообще проснулась с ощущением такой нежной и преданной любви к собственной сестре, что упоминание о каком-то вампире лишь изумило ее.

— А зачем ты хочешь идти с нами в парк?

— Потому что я волнуюсь за тебя, Маша, — прошептала ведьмочка. — Ты никогда не смотришь на светофор, не пользуешься подземным переходом, в метро стоишь слишком близко к краю платформы… Пьешь сырую воду из фонтанчиков! И ешь на улице чебуреки, а в них, может быть, дизентерийные палочки кишат… Ты гуляй со своим парнем, а я буду тебя от всех опасностей охранять.

Выслушав от сестры такую речь, Маша разинула рот и истерически икнула. А мама Вика странно посмотрела на дочь-ведьму. Но от комментариев воздержалась.

— Ты моя любимая и единственная сестра, — закончила свою тираду Даша. — Я не могу оставить тебя на произвол судьбы!

— Даш, ты чё? — осторожно спросила Марья. — Вчера на солнце перегрелась? Или тебя твой квартирный головой об унитаз стукнул?

— Ничего подобного! — улыбнулась Даша. — Разве я как-то не так себя веду? Разве любящая сестра должна вести себя иначе?