Отблеск пламени костра в зрачке ягуара
Шрифт:
Мальчик видел, что Цветок Лианы тоже выделяет его среди остальных. Когда она, среди остальных девочек, разносила угощения, приближаясь к нему, девушка смущалась и, подавая угощение, никогда не смотрела на него. Когда же она пела вместе с другими женщинами и ловила на себе его взгляды, то сбивалась и потом не могла подхватить песню. Увидит он ее сегодня? Кто знает…
Тем временем процессия приблизилась к женскому поселку. Все было видно, как на ладони – хижины и огонь очагов в них, большой костер, вокруг которого сидели женщины и что-то негромко напевали. Отблеск пламени никогда не слышал этого напева, и в другое время он прислушался бы к песне, потянулся бы жадным вниманием к происходившему у костра. Но не сегодня. Сейчас все его существо было устремлено к предстоящему ритуалу, ждало его и трепетало.
Поселок остался позади, и они приблизились к храму. Порядок процессии никак не изменился. Два жреца его храма шли впереди, Отблеск пламени – за ними, жрицы – сзади. Пирамида и расположенный на ней Храм Луны, конечно, уступали своими размерами великим пирамидам и храмам в больших городах. Отблеск пламени никогда не был ни в одном городе, но много слышал о них от младших жрецов и счастливчиков среди своих друзей, которые побывали в ближайшем городе – великом Алтун-Ха. Жрецы и молодые воины рассказывали об огромных пирамидах и величественных храмах на них, больших площадях с толкущимся там народом, каменных дворцах, в которых жила знать. Говорили, что тамошние пирамиды в несколько раз выше их пирамид Луны и Ягуара. Отблеск пламени с трудом мог себе это представить, по его мнению и их пирамиды были достаточно высоки и грандиозны.
Они приблизились. Громада пирамиды оказалась совсем рядом, Отблеск пламени никогда раньше еще не приближался к ней так близко. Освещенные луной, камни пирамиды словно бы разбивали лунный свет на его составляющие, отчего возникало марево, как бы дымка из лунного света, в то время как храм на вершине светился ярко и своей заостренной крышей устремлялся ввысь – к Луне и Небу.
Наконец процессия приблизилась к одному из строений рядом с пирамидой и остановилась. Жрецы повернулись, поклонились ему (до этого момента жрецы никогда не кланялись Отблеску пламени, но сегодня он – важная фигура) и жрицам. После чего, продолжая играть на своих рожках, отправились назад – в мужской поселок.
Отблеск пламени оказался перед входом в ритуальную хижину. Конечно, в городе это было бы значительное каменное строение, у них же это была просто хижина, стены которой были сплетены из прутьев. Впрочем, строители все равно постарались. Отблеск пламени мельком обратил внимание, что прутья для плетения стен были тщательно подобраны – все примерно одного диаметра и от похожих деревьев. Также в плетении использовались сложные незнакомые ему ритуальные узоры, видимо связанные с культом лунной богини.
Жрицы выстроились вдоль двери. Отблеск пламени снял набедренную повязку, отдал ее, как полагалось по ритуалу, жрице стоящей справа и вошел внутрь.
Сердце колотилось так, что уже почти пробивало грудную клетку. Еще никогда он не испытывал подобных чувств. Ни когда встретил в сельве ягуара, который пришел на его зов (тогда были страх и восхищение), ни когда впервые спускался в подземный храм. Сегодня – было другое. К страху примешивалось еще что-то – жар внизу живота и что-то пьянящее, подкашивающее ноги. Отблеску пламени пришлось активизировать всю свою волю, чтобы шагнуть внутрь помещения.
Там стоял полумрак. Через щели в крыше пробивался редкий лунный свет. Других источников света не было. В комнате были девочки – помощницы жриц. Цветка Лианы среди них не было. Отблеск пламени сразу понял это, несмотря на то, что зрению понадобилось некоторое время, чтобы адаптироваться к новому освещению. Не было ее запаха, не ощущалось ее присутствия. В комнате были другие запахи – от тел находившихся в комнате девушек, дыма воскуряемых трав и от растительных красок, которыми девушки будут сейчас раскрашивать его тело.
Жрицы снаружи запели. Отблеск пламени слышал эту песню впервые, но прекрасно знал, о чем она. Это было обращение к Лунной богине. Жрицы звали богиню обратить свой взор на пришедшего на инициацию юношу. «Он уже стал почти взрослым, его мышцы налились силой, его плоть горит огнем – пели женщины, – обрати на него внимание, Великая богиня, возможно, ты сочтешь его достойным для единения с тобой…»
Тем временем девушки приблизились к нему. В руках у них были сосуды с красками – соком и отварами ягод и красящих растений. Отблеск пламени закрыл глаза и воздел руки вверх. Мысли о Цветке Лианы оставили его, и он устремил свое внимание вверх – к Богине. Он продолжал все чувствовать – прикосновения холодных от краски пальцев девушек, запахи, слышал пение женщин снаружи, но все его существо устремилось к богине и тому пространству, в котором она обитает.
Его плоть действительно, как и пели женщины, налилась огнем. Краем сознания он ощущал, как девичьи пальцы скользят по его телу, рисуя узоры. Никогда еще женские пальцы так не прикасались к нему. Мальчики из его группы много раз помогали ему наносить на тело боевые узоры, но эти прикосновения были совершенно другие. Да и узоры девушки рисовали совершенно не боевые, и касались тех мест, куда он до этого никогда узоры не наносил. Мальчик чувствовал, что хотя девочки тоже впечатлены важностью момента и стараются рисовать линии как можно тщательнее, их волнение вызвано не только тем, что они выполняют ритуал, но и самими прикосновениями к телу юноши.
Нанесение узоров было закончено. Женщины снаружи прекратили петь. Воздух был пропитан странной смесью торжественности и вожделения. Видимо, Богиня или одна из Ее дочерей обратила на него свой взор. Отблеск пламени все еще не чувствовал присутствия богини, но жрицы разбираются в этом лучше. На него надели корону из перьев. Две девушки взяли юношу за руки и повели в соседнюю комнату, где посадили на мягкую циновку спиной к подушкам (большим связкам сухой травы), наваленных у стены.
Отблеск пламени к этому времени был уже совершенно спокоен и центрирован. Он, совершенно обнаженный, если не считать короны, сидел на циновке, скрестив ноги. И хотя присутствия богини он по-прежнему не ощущал, он понимал, что она где-то рядом, и скоро явится к нему. Два ощущения странным образом соединились в нем. С одной стороны – стремление подчиниться богине, ее воле, с другой – мужское желание овладеть, обладать ею. Не только его сознание, но и важная часть его плоти, предназначенная для проникновения в женщину, устремилась вверх.
В проеме двери появилась женская фигура в огромной короне из прутьев и перьев. Корона была столь огромна, что крепилась не только на голове, но и плечах женщины. На шее были сразу несколько ожерелий из драгоценных камней, а на бедрах – роскошнейшая ткань с сакральными узорами. Лицо и все ее тело, как и у самого Отблеска пламени, было разукрашено узорами, но сейчас он не сумел их рассмотреть – его взгляд устремился к соскам женщины, огромным и подчеркнуто выделенным ярко-красной краской. И хотя Отблеску пламени хотелось бы верить, что к нему явилась сама Лунная богиня или ее дочь, он понимал, что это – старшая жрица храма Луны.