Отблеск величия
Шрифт:
— Если нам не соврали, слоны могут прийти либо оттуда, либо оттуда, — сообщил командир, тыкая пальцем в далекие горы. — Там два удобных перевала. Мы делимся на две группы, идем на разведку и смотрим, где они появятся. Вон тот столб видите?
— Ага.
— После обеда отправляем туда по одному человеку, меняемся новостями. Хами, возьмешь с собой Макса и Свала, остальные со мной.
— А чего, меня нельзя к нему отправить? — тихо пробурчал Рогдан. — Мы с ним всегда ходили.
— Мне нужен человек с опытом, — не моргнув глазом, объяснил Тараш. — С Хамальдом идет жрец.
— Ладно, понял…
Нужный перевал располагался километрах
— Ну что, увидел носатых?
— Нет, — ответил я, спрыгивая с угловатого камня и морщась от прострелившей пятки боли. — Черт!
— Ноги переломаешь.
— Ничего, заживут.
— Ну, тебе виднее. А если сапоги продырявишь, они тоже заживут?
— Вряд ли.
— В походе каждая мелочь важна. Начинай об этом задумываться.
— Да все, все, осознал…
Час спустя окружавший нас ландшафт серьезно изменился — мы вплотную приблизились к месту схождения двух горных цепей, их мрачные темные склоны начали понемногу заслонять небо, а крутизна подъема резко увеличилась. Не сказать, что мы карабкались по отвесным скалам, но теперь для продвижения вперед требовалось прикладывать значительно больше усилий, чем раньше. Впрочем, до цели осталось не так уж далеко — впереди уже просматривалось нужное ущелье.
— А место ведь хорошее, — задумчиво протянул Хамальд, останавливаясь для того, чтобы напиться из текущего нам навстречу ручейка. — Можно было бы здесь их встретить. По идее.
— Ну, так надо встречать, — пожал плечами Свал. — Когда вернемся, расскажем, что тут удобно.
— Тот смотритель говорил, что здесь охотиться нельзя. Разобраться бы еще, почему.
— Убегать некуда будет? — предположил я, оглядываясь по сторонам. — Где тут вообще спрятаться можно?
— Глянем.
Минут через сорок выяснилось, что моя версия была правильной — возникшее перед нами ущелье оказалось достаточно широким, но слишком уж коротким, а вменяемые укрытия на всем его протяжении попросту отсутствовали. Склоны соседних гор выглядели чересчур крутыми, валявшиеся повсюду камни печалили своими относительно скромными размерами, никаких пещер поблизости не наблюдалось, а уже через двести или триста метров горы расступались, открывая вид на следующую низину — заметно более обширную, но далеко не такую уютную, как та, что лежала за нашими спинами.
— Нет, ну попытаться-то можно… а хрен с ним.
— Не годится? — поинтересовался Свал, забавно вытягивая шею. — Совсем?
— Да. Ям не накопать, засаду хорошую не сделать. А если этим тварям время дать, они все шипы повыдергивают и ухромают. Может, потом сдохнут, но не ждать же этого два месяца.
То, что слонам хватает мозгов обходить ловушки, выдергивать копья и шипы, а также помогать друг другу в случае опасности, я уже знал, так что ловчие ямы казались мне гораздо более практичным средством достижения цели, нежели россыпи металлических закорючек. Но у организатора экспедиции было диаметрально противоположное мнение, с которым приходилось считаться всем остальным.
— Здесь останемся? Холодно.
— За камень спрячься. Надо видеть, откуда носатые пойдут.
— Может, они через неделю пойдут, — хмыкнул Свал, отступая за ближайший валун. — А холодно уже сейчас.
— Терпи.
Зона комфорта действительно закончилась — мы вышли из-под защиты гор, по доброй воле залезли в своеобразную аэродинамическую трубу и теперь пожинали плоды своей неосмотрительности. Порывистый и злой ветер недобро посвистывал между скалами, солнце пряталось за одним из пиков, а холод медленно пробирался под одежду, заставляя нас постоянно двигаться и растирать руки. Увы, но это почти ничем не помогало.
— Дерьмо… найду слона, лично яйца вырву.
— За камнем спрячься, говорил же.
— Да один хрен…
Как ни странно, хуже всех в отряде оказался одет не я, а именно Свал. То ли ему не хватило средств, то ли предусмотрительности, но прямо сейчас он страдал гораздо сильнее нас с Хамальдом — спустя какое-то время до наших ушей донеслось частое пощелкивание зубов, а затем длинное влажное шмыганье и звонкий чих.
— Ладно, — сжалился командир. — Иди на встречу. Скажешь, что у нас тут пусто. Отогреешься заодно.
— Спасибо, Хами, — тут же кивнул бедолага. — Я пошел?
— Иди, иди.
Когда товарищ скрылся из вида, Хамальд глубоко вздохнул и выразительно сплюнул себе под ноги:
— Вот на кой хрен тащиться в эти края, если ты зимы боишься?
— Деньги всем нужны, — предположил я, стараясь никак не выдать собственного отношения к пронизывающему все вокруг ветру. — В нищете жить-то неохота.
— Знаешь, сколько таких вот героев здесь остается?
— Много, наверное.
— Сотни. Просто замерзают к хренам. И ты бы замерз, если бы сейчас зима была.
— Я бы теплее оделся.
— Ага, как же, — собеседник сердито ткнул ногой небольшой камешек и поморщился: — Но ты хотя бы сейчас не мерзнешь. А он?
— Ему надо травы под куртку напихать. Вроде бы, это помогает.
— Не видел ты еще ледяных дождей… а, пошло оно все.
На некоторое время воцарилась мрачная тишина — Хамальд явно разозлился из-за неподобающего уровня подготовки товарища и мне не хотелось лишний раз его злить. Мы молча сидели за камнями, время от времени выглядывали на открытое пространство, изучали раскинувшуюся впереди долину, после чего снова прятались в скалах. Ветер не ослабевал, в его потоках начали попадаться холодные жесткие снежинки, а затем как-то внезапно началась метель — не очень сильная, однако мгновенно превратившая наше существование в ад. В небе расползлись лохматые тучи, солнечный свет потускнел, видимость резко снизилась…
— Нужно уходить, — вздохнул командир, наблюдая за струящейся между валунами поземкой. — Вернемся, когда закончится.
После того как мы выбрались из гнусной трубы, жить стало гораздо легче. Я быстро согрелся и расслабился, а Хамальд, хоть и сходил еще раз в ущелье, но в конце концов все же решил дождаться нормальной погоды, наломал веток с одинокой чахлой сосны и взялся разжигать костер. На мой взгляд, запах дыма должен был отпугнуть любого вменяемого слона, однако более опытного охотника эта деталь ни капли не тревожила и мне не захотелось касаться щекотливой темы. Трут неохотно вспыхнул, пламя перекинулось на кучку веток, а спустя минуту мы уже сидели возле огня — слабого, едва трепещущего, но все-таки живого и теплого.