Отблески лунного света
Шрифт:
Он также понял и другое. Она понравилась ему с того самого момента, как он увидел ее у алтаря. Конечно, он тогда думал о долге перед графом Файфом и его желании вовлечь сэра Малькольма Каверса в круг своих союзников. Файф предложил Саймону щедрое вознаграждение и большое наследство в качестве награды за его сотрудничество, и Саймон подумал, что Сибилла своим отказом отняла у него шанс выслужиться перед своим сеньором.
Но теперь он знал – ее красота удивила его и тогда. И именно по этой причине он так неистово отреагировал на ее отказ. Действительно, ребенку не дали вожделенную куклу...
Саймон тряхнул головой. Все это осталось в прошлом. А в настоящем своей безрассудной храбростью она преступила границы приличий. Он написал ее отцу, что с его дочерью все в порядке, что он ответственен за ее жизнь и благополучие, а она... Она бросает ему вызов и рискует своей жизнью. Ночью, на незнакомой ей территории, вне замка, где ее могла подстерегать опасность. Кроме того, сейчас она может утопить себя...
Ее голова появилась над поверхностью воды, и Саймон облегченно вздохнул. Казалось, она не думала о том, что сейчас является отличной мишенью для любого стрелка или мужчины, который, как он, мог спрятаться за деревьями. Она выплыла на большой валун посреди озера и села к нему спиной. Верхняя часть ее тела должна была скоро замерзнуть на воздухе, и Сибилла выжимала воду из своих длинных волос. Хотя она и умудрилась где-то помыть и расчесать их еще утром, видимо, ей этого было недостаточно.
Она бросила ему вызов еще и потому, что оставила спальню без его разрешения. Он только сейчас понял, до какой степени он ей неприятен категоричностью своих решений, но все равно... Оставить ночью замок было безумием. И она, Сибилла Каверс, безумно себя ведет.
Сибилла знала, что не сможет долго оставаться на камне посреди озера, на который она села. Холодный воздух морозил ее, покрывая гусиной кожей, а опыт подсказывал, что к тому моменту, как она доберется до платья, уже сильно простынет. Тем более что ей нужно будет идти по холодному и сырому туннелю, и согреться она сможет только около камина в пекарне. А это... ох как не близко.
Она зашла слишком далеко. А вдруг Джек проснется, чтобы подкинуть дров в камин, и увидит ее? Если его держат на месте помощника пекаря, значит, он не спит по ночам, просто дремлет или думает о чем-то. В любом случае он хорошо бережет огонь.
К тому же, несмотря на то что она взяла с собой целых четыре свечи, она забыла взять коробок с кремнем. В лесу было светло от луны, она с легкостью найдет вход в туннель, но без света по туннелю она будет двигаться намного дольше.
Однако... ночь манила ее своей волшебной, мистической, мирной красотой. Совсем не хотелось возвращаться втемную опочивальню. Отражение луны мягко плавало около нее, шевелилось и очаровывало ее все больше и больше.
– Что, черт возьми, вы здесь делаете? – прогремел в тишине голос Саймона.
Сибилла соскользнула с камня и погрузилась обратно в воду, не поворачиваясь к нему лицом.
Она тут же выплыла на поверхность и, стряхнув с глаз пелену воды, повернула голову в его сторону и поняла, как он был разъярен. Его голос предвещал начинающуюся грозу, когда тучи сгущаются и готовы разразиться шквалом и штормом.
Он стоял на краю берега, опершись на шпагу.
Она с нескрываемым интересом ждала их новой встречи, чтобы обменяться колкостями и даже поспорить, но она никогда не думала, что при этом ей придется стоять перед ним голой.
У него была прекрасная фигура, черневшая на фоне луны. Плащ, откинутый назад, открывал широкие плечи и сильную грудь. Одной рукой он опирался на оружие, другую положил на бедро. Красивая поза! Она заметила, что у него что-то выпирает между его мускулистыми ногами, глаза сверкают, а челюсть выступает немного вперед. Его грудной, низкий голос что-то ей выговаривал, но она не слышала, что именно он говорил. Она чувствовала, что замерзает. Почему-то она вспомнила, как долго ругал ее Хью, когда обнаружил, что она плавает одна, и после этого продержал ее взаперти около недели. Но Хью был ее родным братом, а Саймон жаждет мести. Что он сделает с ней после этого?
Она посмотрела ему в лицо. У него был такой же взгляд, что и у Хью. А это не предвещало ничего хорошего.
– Быстро выходите оттуда, – приказал Саймон.
Что он сможет сделать с ней? Они вдвоем в лесу, никто не видит их. Как он может наказать ее? Так, что она навсегда потеряет свое доброе, пусть и потрепанное слухами имя? Имя ее отца?
Сибилле стало страшно. Но она не выказала своих чувств и любезно попросила:
– Будьте добры, сэр, положите одежду на камень и повернитесь ко мне спиной. Я выйду и оденусь.
– Меня удивляет, что вы обладаете скромностью. Еще несколько минут назад вы не задумывались о том, что кто-нибудь может вас увидеть.
Было бы бесполезно говорить, что она не думала, что кто-то может увидеть ее в полночь в таком месте. Она пыталась не смотреть ему в глаза и чувствовала только, что ее ноги немеют. Он подождал ответа, потом отвернулся от нее и встал спиной к озеру.
Она быстро, скользя на мокром камне, выбралась на землю. Изначально она предполагала, что ей удастся немного вытереться нижним платьем как полотенцем, но теперь этот план отпадал. Она спешила побыстрее одеться.
Хотя он стоял к ней спиной, ей казалось, что он с любопытством наблюдает за ней. Было очень холодно, ночной ветер обдувал ее мокрое тело, но ее кожа горела от одной только мысли, что Саймон видел ее голой. Как долго он наблюдал за ней, прежде чем заговорил?
– Что принесло вас сюда? – из-за смущения резковато спросила она, пытаясь натянуть платье на мокрое тело. Ткань прилипла к коже, и она нервно дергала то один край платья, то другой.
Когда он начал поворачиваться, Сибилла быстро отвернулась, чтобы он видел только ее спину. Ей предстояло сделать самое сложное – затянуть множество тесемок на груди, чтобы платье не упало при ходьбе. При этом она мысленно поблагодарила леди Мюррей за то, что та выбрала самый легкий для завязывания фасон платья из всех, какие только существуют у богатых женщин.
Саймон спокойно ответил:
– Я ехал назад из Хобкерка и увидел за кустарником какое-то движение на фоне озера. Я подумал, что кто-то занимается здесь браконьерством. Так я очутился здесь.
– Я не знала, что озеро видно даже от дороги, – пробормотала Сибилла и покраснела.
– Только с одной ее части, – сказал Саймон. – Леса в этих землях густые, но любые изменения света в такой неподвижной ночи, как и любое движение, заметны сильнее, чем обычно. Впрочем, не имеет значения, как и зачем я появился здесь, – добавил он. – Вас тут не должно было быть.