Отбор для тёмного мага
Шрифт:
Теперь я уже вздрагиваю от неприятного испуга, и наконец, разворачиваюсь к своему собеседнику. Груда мышц, облаченная в жесткую сталь, встает аккурат перед моими глазами. Чтобы разглядеть лицо, мне приходится сощуриться и сильно задрать голову. Губы сами собой расплываются в радостной улыбке, когда я взвизгиваю:
– Коэн! – и едва ли не бросаюсь к нему на шею.
За что он мне нравится, так это за то, что тут же сам начинает гоготать, сгребая меня в медвежьи объятия. Коэн, хоть и правитель степных народов, но ему чужды любые предрассудки, особенно, что касается
Я самолично видела, как он руками заталкивал себе печеные куриные ноги в рот, сидя рядом с особами королевской крови, которые, разумеется, пребывали просто в шоке.
Мне же эта непосредственность в нем очень нравилась. Варвар? Да, безусловно. Но такой открытый, простой, и на самом деле безгранично добрый к тем, кого он считал «близкими». Не знаю, входила ли я в этот круг в его понимании, но относился он ко мне с большой симпатией.
– Так и подумал, что Арабелла не стала бы таскаться по городу с таким задумчивым видом, – со смешком выдает он, очень довольный своей проницательностью.
– Ну почему же, – тяну я, – королева часто гуляет по улочкам…
– Хватая невзначай пареньков за пятые точки, – подмигивает Коэн, – Лила, я давно знаю её и все эти повадки, – ржет он, видя как я впадаю в смущение.
Даже пройденный отбор в мужском общежитии не отбил во мне воспитания, привитого заботливой пуританкой-няней. Чем я в принципе-то горжусь.
– Какими судьбами тебя занесло сюда?
– А вот давай-ка ты примешь свой настоящий облик, мы присядем где-нибудь в таверне, я тебе всё и расскажу, – отвечает он.
В принципе, идея здравая.
После недолгих поисков, мы находим компромисс, что-то среднее между откровенными притонами, которые нравятся Коэну, при виде которых я вновь заливаюсь краской, и мраморных фойе гостиниц, которые нравятся мне для чашечки кофе.
– «Усталый путник», – обреченно читает мой спутник на вывеске, – на меня хандрой веет уже от одного названия.
– Знаешь, всё лучше, чем «Сладкая леди», – бурчу я, толкая дверь ногой.
– Вау! – восклицает Коэн, когда я буквально за секунду обращаюсь в саму себя, шагая внутрь. – Сколько раз видел твои преображения, но никак не могу перестать удивляться.
Я конечно говорю ему, что это не такое уж и большое дело, но на самом деле мне очень приятно. Похвала, после взбучки королевы, сейчас ложится медом на мою душу.
Коэн заказывает пиво себе и травяной чай для меня. Вокруг творится суета, мужчины громко обсуждают какие-то свои дела, смеются и выкрикивают всякие непристойности. Короче, типичный мужской островок в Альязе.
– Так и чего? – довольно громко спрашиваю я, не опасаясь, что нас могут услышать. В этом гомоне, при всем желании, невозможно расслышать до конца, что происходит за соседним столом.
– Что? – тупо переспрашивает Коэн, осушая пинту залпом, изрядно заливая свою броню с гербом степных народов. – Повторите! – это он орет мальчишке за прилавком, который тут же бросается выполнять это требование. В принципе умно, я бы поступила так же на его месте. При первой встрече Коэн вызывает желание бежать, ну или подчиняться беспрекословно, чтобы не пришлось бежать.
– Зачем ты приехал?
– А, ну так ведь мы теперь вроде как это… подписали, как его… Пакт! – он очень доволен, что вспомнил слово.
– Какой ещё пакт? – хмурюсь я.
– Ну с алиядами. О том, что степные народы будут защищать этих белобрысых.
Кромеваль сообщает это будничным тоном, и отворачивается, недовольно ища глазами паренька с новой кружкой.
Мне приходится пощелкать пальцами у него перед носом, чтобы опять привлечь к себе внимание:
– В каком смысле? Ты уверен, что это так?
– Деточка, – Коэн кривится, – подпись-то я сам поди ставил, главнее меня никого в нашем народе и нет. Так что радуйся, теперь чаще будем видеться. Ты ж кажется тут пока обосновалась, – хватает пиво с подноса, не дожидаясь пока нерасторопный парень сам его сгрузит на стол, – ну, твоё здоровье, – опорожняет половину, отставляя кружку размером с мою голову, и наконец, откидывается на спинку жесткой скамейки, – короче, раз джин тебе не мил, может я счастье попытаю опять, – заливисто ржет, явно издеваясь.
И он и я понимаем, что романтические отношения между нами почти противоестественны. Но всё же, его слова напрягают меня:
– В каком смысле «джин мне не мил»? – хмурюсь я.
– Да ты не парься, Лилок, – хлопает ладонью по столу так, что я подпрыгиваю, – разное бывает, ну не нравятся тебе богатые всемогущие мужики, тоже ж выбор!
– Коэн, что ты несешь? – мои брови, кажется сейчас навечно срастутся на переносице.
– Тебя что именно удивляет? – не понимает варвар. – Ты же должна была понимать, что джины не каждый день себе избранницу выбирают. Да в общем-то, – чешет макушку, – пожалуй, даже и не каждое столетие. Так что, это событие Лила, за которым люди наблюдают. А тут ты вообще шоу устроила, уже два года в Сарасхару ни ногой. Ну и сама понимаешь, люди судачить начинают.
– И… И что они судачат? – заикаясь, произношу я. Опять становится невыносимо жарко и нечем дышать.
В своих разъездах по королевствам, я совсем не следила за сплетнями, но надо думать, Арону, как минимум, об этом доносили. Положение обязывало его знать о чем говорят в королевствах. А в данном случае, если Коэн не врет, имя Арона полоскали почем зря, при чем не с лучшей стороны.
– Разное, – неопределённо взмахивает огромной ручищей. Этот жест должен был бы быть элегантным, но Коэн едва не сносит абажур у лампы.
– Поконкретнее, пожалуйста, – с нажимом произношу я.
– Ну ты чего, Лил, пораскинь мозгами. Люди ведь ничего хорошего говорить не будут. Факт – Арон отдал тебе часть своей души. Факт – в Сарасхару ты не рвешься. Ты с ним даже не живешь, а обосновалась в Альязе, живя в свой кайф – тоже факт. Сложи два плюс два, вот и получишься плюс-минус то, что о вас судачат.
С каждым его «фактом», меня словно окатывали из ведра холодной водой. Отношения с джином не были идеальными, но и столь плохими они не были тоже. Было ужасно больно от того, что он не обсудил это со мной, хотя наверняка знал. Представляю каково ему было слушать всё это…