Отбор не приговор
Шрифт:
Лотанари только кивнула — не время и не место, чтобы выяснять подробности. Зато становится понятно, для чего она сюда прислана. Ее задача делом показать, что люди ценят своих ушастых союзников. И что храмовнические сказки лишь временное помешательство самих храмовников, а никак не государственная позиция.
"Надеюсь, отец как-то это все уладит. Иначе Эльфхиир просто закроет границы, как в Темные Века. А там и до войны с Шахрией рукой подать", обеспокоилась Лота. Принцесса, сев за стол, выпрямила спину и постаралась придать
— А где балкон? — долго в неподвижности ей просидеть не удалось.
— Наверху, — логично ответила Эйтин. — Он иллюзией прикрыт. Чтобы не нарушать ощущение уединения.
Лота скептически осмотрела огромный гулкий зал, посмотрела направо, затем налево и решила, что у эльфов очень интересные понятия об уединении — ведь шесть невест, по мнению самой Лоты, это толпа.
— Мне чудится, или я слышу тиканье часов? — поразилась Лотанари.
— Тш-ш, — зашипела Эйтин. — Скоро заиграет оркестр.
И правда, через пару ударов сердца, зазвучала флейта. Затем подключились барабаны и струнные. Но флейта осталась главной. В стене, позади стола Повелителя, появились внушительные двустворчатые двери.
"Кажется, скоро я возненавижу иллюзии", хмыкнула про себя Лотанари.
Когда музыка оборвалась, двери распахнулись и в зал шагнули трое эльфов. Слева горделиво вышагивала леди Дьердре Глейрио, справа… Лавандовый эльф?! Лота чуть не вскрикнула, увидев лорда Гилрина. Он — Повелитель?!
"Да не может быть". Эльфа идущего в центре было тяжело рассмотреть — мешали отсветы от медленно исчезающей двери. Наконец светопреставление закончилось, и Лота с трудом пережила еще один удар — Повелитель имел черты лица Идриса, но при этом Идрисом не являлся.
"То есть, он, конечно, Идрис, потому что его так назвали. Но не тот Идрис, который нас сопровождал", поправилась принцесса.
— Повелитель Идрис Эйлог Ллинос, — звучно произнес лорд Гилрин.
— Лорд Гилрин, Первый Советник Повелителя Эйлога, — мелодично представила Лавандового белая леди.
— Леди Дьердре Глейрио, распорядительница Отбора и Старшая Придворная Леди Эльфхиира, — четко произнес Повелитель.
"А голос-то похож", мысленно застонала Лота.
Повелитель в целом был похож на Идриса — те же черты лица, примерно тот же рост и воинская стать. Вот только Идрис-сопровождающий был яркий — синие глаза, черные волосы, губы, опять же, имели цвет. Не красные, конечно, но и не бесцветные, как у лорда Эйлога. Лорд Эйлог же весь бесцветный — белые волосы, брови, кожа, губы… Кошмар.
"Кошмарный кошмар", добавила про себя Лотанари и украдкой огляделась. "А эльфийкам нравится, вот же странные".
Только подумав об этом, леди Шан Нейрин тут же себя одернула — негоже ругать чужие стандарты красоты. Все-таки не ей за Повелителя замуж идти. Тут и Плетущая Путь, и Ткущая Свет — есть кому целовать белесого эльфа.
— Эх, а я думала Повелитель сегодня личину снимет, — украдкой вздохнула Эйтин. — Любопытно, аж жуть. Но с другой стороны, тут целый балкон наблюдателей.
— Личину?! — прошипела Лота. — Да вы что, помешаны на своих иллюзиях что ли?!
Голос Лотанари эхом пронесся по всему залу.
— Благодарю, леди Шан Нейрин, леди Эйтин Рлис, — мягко произнес Повелитель, — что вы продемонстрировали уникальные свойства этого зала. Стены зачарованы так, что даже самый тихий шепот будет услышан.
— Не за что, Повелитель, — уныло ответила Лотанари и тут же охнула, ощутив тычок в бок от Эйтин, — за что?!
— К Повелителю не обращаются самовольно, — ровным тоном произнесла Эйтин и чуть поморщилась, когда ее голос эхом прокатился по залу.
— Ох, но это как-то невежливо, он же сказал "благодарю", — проворчала Лота. — Хотя, вероятно, это был сарказм. Не всегда его различаю в эльфийском исполнении.
"Заткнись", сама себе приказала принцесса. "Вот просто прикуси язык и сиди ровно". Но внутри что-то пузырилось, подбивало на глупости и провокации. Стиснув кулаки, Лотанари напомнила себе, что сейчас на кону нечто большее, чем диплом. И что на Отборе нет карцера, после которого снимают все обвинения.
"Я просто возьму себя в руки и покажу все свои лучшие качества".
Откуда-то сверху донеслось совиное уханье. Все, как по команде посмотрели наверх, туда, где за иллюзиями был скрыт балкон со зрителями. Оттуда незамедлительно раздалось:
— Простите, просто было интересно, везде ли этот эффект есть.
"Что ж, мы, хотя бы, позоримся вместе", подумала Лота и повеселела. Все-таки Лима умеет поднимать настроение.
Лотанари внимательно посмотрела на стол, за которым сидел Повелитель. Затем осмотрела столы других невест и, наконец, вернула взгляд к тому столу, за которым сидела сама. И, в общем-то, ничего не изменилось — еды не было. Ни еды, ни тарелок, ничего.
"Может, обед будет после?", подумала Лота. "Я ведь прочитала про эльфийские обычаи, но, почему-то, никаких совпадений с реальностью не видно".
От безделья, принцесса принялась рассматривать Повелителя. Потратив на это минут пять, она пришла к выводу, что эльф все-таки красив, просто ему не хватает красок.
"Он как черновой набросок", осознала Лотанари. "Как карандашный эскиз, который еще не расцветили акварелью. Интересно, если Идрис-сопровождающий какой-то повелительский родственник, то не завидно ли лорду Эйлогу? Конечно, облик Повелителя скрыт иллюзией, но он все равно высокородный. А значит, такой же бесцветный, как леди Дьердре". Внезапно, Лоте стало очень жаль эльфийского правителя. Вернее, она испытала острый приступ сочувствия — все же мужчины тоже склонны сравнивать свою внешность с чужой. А тут, как ни посмотри, а невест лорд Эйлог привлекает именно своим статусом.