Отборные женихи
Шрифт:
И, отвесив неумелый поклон уже в нашу с архимагом сторону, постоялец добавил, пошатнувшись:
– На этом позвольте откланяться, я не спал двое суток. Только-только с дороги.
Затем Алан ушел под наше немое удивление. А я, опомнившись, даже выглянула из-за угла, продолжив пялиться ему вслед. Только сейчас заметила на нем отцовские вещи: рубашку, штаны и ботинки. Да… Этот был точно выше и… Плечистее, что ли, да простит меня мама.
Архимаг же между тем, пользуясь моей задумчивостью, собрался уходить по середине разговора, но не успел. Точнее ему не дали.
– Ну так что там с Касьяной? – С этими словами я выдернула его из портала в последний момент.
– Жить надоело? – проорал на меня Ромар, зачем-то ощупывая ноги и руки. А следом и вовсе прикрикнул: – Тебе могло оттяпать конечность!
– Как был бабником, так им и остался, – спокойно констатировала я, отстраняясь.
Потому как нечего меня лапать под различными предлогами… Хоть я и не Касьяна, однако в магии все же смыслила, иначе бы не сунулась. Вот и Зохти уловил мой настрой, оттого хмыкнул и… покраснел. А Ромар лишь белозубо улыбнулся одной из своих обаятельных улыбочек. Помнится, сестра им даже нумерацию присвоила. Правда, я их не различала. Да оно мне как-то и не очень надобно, кстати.
– И с чего это вдруг вы все такие холодные! – возмутился Хальгус. – Мама у вас вон какая сердечная. Наверное, за всех троих отдувается.
– ЧТО С КАСЬЯНОЙ?! – не выдержала я, прикрикнув на мага. Не люблю, когда отвечают не по существу.
– Что-что. Исчезла с архиром.
– И ты не отследил точку выхода? – Под моим хмурым взглядом архимаг даже заерзал на месте, разве что ножкой не зашаркал, оправдываясь:
– Я попытался, но тот меня послал глубоко и надолго.
– Это как?
– Отправил в Охрайское море к впадине. Той, что магию поглощает. Благо там пираты проплывали, подняли меня на борт. Капитан приказал продать на невольничьем, а я, как магический резерв пополнил, так и был таков.
– Пираты? – задумчиво произнесла я, вспоминая название корабля, на котором уплыла младшенькая. – Как корабль назывался? «Скользящий»? – уточнила тут же. Да нет. Быть не может. Не верю я в случайности, хоть убейте.
– «Скользящий»… – подтвердил архимаг, вгоняя меня в ступор. – Там еще этот, помощник капитана хорошенький такой, молоденький мальчик.
Покраснев, он поспешил тут же перевести тему разговора, обращаясь уже к заскучавшему Зохти:
– Так что там с заказами для наемников?
Мальчуган Ромара знал, довелось познакомить их на одном совместном деле о краже из королевской сокровищницы, поэтому ответил ему прямо:
– К моим предкам постучали двое расфуфыренных, прям как…
– И что просили? – Хальгус пропустил последние слова парнишки про внешний вид мимо ушей.
– Это мое дело, я разберусь. – Оклемавшись от нехороших дум, прибавила: – А ты дуй Касьяну искать. И без нее не возвращайся! – пригрозила ему, даже кулак для убедительности показала.
Скривившись, как от лимона, Хальгус двумя пальцами брезгливо отодвинул мою руку от своего лица, уточняя в своей напыщенной манере:
– Если не секрет, чем же ты мне угрожать вздумала, если вдруг не послушаюсь? Не этой же ладошкой, которой и ущерба-то нанести не получится, разве что самой себе.
– Присвоение. – Магическое слово подействовало моментально. Заиграв желваками на скулах, архимаг исчез на месте. А я же приобняла Зохти за плечи и пошла обратно в приют искать ему обувь. Потом все же загляну к бабуле. Надо ее и про архиров расспросить, кажись, в арсенале Агаты Макфеевны и поисковая ворожба, и гадание имеется. По крайней мере, так гласит недавно обновленная вывеска. Вот ведь закон подлости. Я на коленях стояла, прося бабушку помочь с поиском жениха, но та лишь печально развела руками. Мол, не может помочь. Поэтому рассчитывать на такой вариант вряд ли придется. Остается только надеяться, что сестра сама вернется.
Глава 7. Ведьмин шабаш
Ирвинтвед. ЦАМТ. Ведьма Агата Макфеевна, бабуля сестер Дорин
– Хой! Девоньки! – подходя к общей ведьминской чугунно-деревянной лавочке на очередной шабаш, завела свою шарманку Цинька Деуровна, за глаза называемая Дуровной этими самыми «девоньками», которые свой сотый юбилей отпраздновали еще сто-двести лет назад.
А ведь дело в чем? Городской префект, одним словом – новый, из столичных бюрократов, в самом начале своей карьеры натворил дел «показательных». Первым указом местного разлива взял и поселил всех ведьм на окраине, в белом квартале. Потом, конечно, об этом пожалел, раз двести как. Но и в долгу не остался.
Его первая издевка над пригородом, конечно, удачная вышла, потому как у люда ведьмы ассоциировались совершенно с иным цветом, например черным, оттого и забредали страждущие настоек в порт к рыбакам, да к не слишком успешным наемникам. Бедняги.
Однако вопреки всему префект оказался не только живучим, но еще и храбрым дураком, потому как лавки всех пяти ведьм, успевших обосноваться в ЦАМТе, разместил на городской карте аккурат рядом друг с другом, а чтобы не упирались – издал указ, мол, переселяйтесь, или скатертью дорожка. Это он, конечно, зря сделал. Потому как после пятилетней вражды и жесткой ведьминской конкуренции в ратуше добились лишь сотен не смертельных проклятий на свои головы, да рекордных подвальных запасов различных ядов, которые старухи в ход так и не пустили. Сердобольные оказались. Позлились, натворили отравы, разлили по бутылкам (даже не флакончикам) и остыли тут же за полезным делом. А еще через год так и вовсе притерлись друг к другу и стали устраивать ежедневные шабаши прямо на лавочке у своих домов. Воистину, повезло всей улице: загодя узнавать о грядущих событиях, стоит лишь высунуть ухо в приоткрытое окно.
– Чаво на этот раз нашлем нашему Карлычу? – задалась вопросом Агата, опережая раскрывшую рот Дуровну.
– Погоди, старая, наша молодуха че-то путное поведать хотить, – воскликнула самая взрослая из всех – Шильда Вальдовна, величаемая древней или и вовсе Шивальдовной, если, конечно, ограничиться исключительно литературными словами.
– Ну так чаво… Давай ведай ужо! – воскликнула Макфеевна, аккурат средняя из всех пяти по возрасту. – Ко мне скоро внуча придеть. Вопросы сложные задавать будеть.
– Тьфу на тебя с твоей родней!.. – позавидовала Злата Ядовна, у которой кличек было больше, чем родни. И все прозвища так или иначе со вторым именем связанные.
Бабки разом сплюнули, реагируя на слово – «Тьфу» по привычке, выработанной даже не годами, а столетиями.
– Да чаво же вы за базар-то тут устроили?! – Молодуха, которая Дуровна, затараторила, пока опять не перебили: – Менестрель у нас новый появиться совсем скоро, да толпы дворян со столицы ужо сдеся, предлагаю поделить прибыль поровну, шоб потом не воевать.