Отборные женихи
Шрифт:
– Э-эй, вы меня слушаете?
– А? Я? Я… Да! – вернулась к нашему разговору и чересчур резво оттолкнула руку мужчины, протянутую отчего-то к моему лицу, поэтому смутилась еще пуще прежнего.
«Так, давай, Рияна, не маленькая уже, собралась, подобрала слюни!» – произнесла пламенную речь самой себе, а уже после осознала – от меня ожидают ответа на вопрос, который я попросту прослушала! Вот пакость!
– Внучек, ты это, прощай, бабка старая совсем, слышит плохо, – мысленно скривилась своему неубедительному оправданию и прибавила: – Повтори-ка вопрос, а?
– Я
Так, а теперь ответ по заученной истории:
– Агита я. Бывшая обувщица. Лавка моя на пересечении бежевого и желтого кварталов.
– Допустим, – с подозрением в голосе согласился лорд, спрашивая: – И что вы делали у «детективишного» агентства?
Наблюдая за его губами, чуть не забыла, как себя зовут, настоящую. Но, хвала богам, вовремя опомнилась, отвечая:
– Дык я это… Подрабатываю.
Понизив голос и прислоняя ладошку к губам, тихо произнесла:
– Этим, как его? Информатером! Сдаю всяких зазывал, да еще каких мерзавцев.
Ай! Зря выразилась… Эка скривился собеседник на последнем слове. Правда, и самой слух резануло. Да… Перестаралась малость. Ну ничего, не сахарный, не растает от одного, даже не матерного.
– Так, ладно. Скажите лучше, бабуля, как добраться до Лилового 17. Со своими проблемами как-нибудь сам разберусь. А еще – где вас высадить, любезнейшая?
Вот не хотела я его отпускать без откровения, заинтриговал неимоверно. Потому затараторила:
– Вдоль Зеленой улицы по мостовой, а дальше через третий мост и через синий квартал. Остальное покажу. А извозчик ваш что, не местный? – не удержалась и все-таки спросила в конце. Ведь благодаря примечательным названиям и ребенок смог бы найти нужную улицу нашего Цамта, попросту зная очередность цветов радуги.
– Я вам более скажу, он и вовсе не живой, – сказал Кохт, заставляя меня изумляться еще больше. – Это истукан. Каменный гомункул.
– А-а-а, – сказала я, напрягая память. Знали таких. Но этот не похож, на вид как человек. Иллюзия? Возможно.
– А цвета гомункул различает? – уточнила заинтригованно, в задумчивости прислонила пальцы к губам, заметив еле различимые движения левой рукой, наводящие на мысли о кукловодах и марионетках.
«Видимо, нет», – но это я уже самой себе ответила.
Лорд произнес только изобличающее:
– Итак, судя по вывеске здания, леди Моран, Дорин или Корт, – сказал он, применяя магию левитации, чтобы стянуть с меня взъерошенный парик, приземляя означенный ко мне на колени. – Начнем заново? Я Ионас Кохт, граф Эмбишер, а вы?
– Рияна Дорин, детектив-компаньон Морана и Корта, – ответила и ничуть не расстроилась моему раскрытию. Всего лишь села ровнее, пристально заглянув в его темно-серые, цвета мокрого камня глаза.
– Очень приятно, – с этими словами парфюмер взял мою руку в свою и поцеловал кончики пальцев, предварительно очистив кожу магией. Какой чистюля. С другой стороны, пробовать грязь я бы
– Почему мы остановились? – уточнила, выглянув в окошко. Ведь боковым зрением заметила – фасады зданий перестали мелькать. А переведя взгляд, удостоверилась: да, мы действительно стояли на зеленой мостовой.
– Я не знаю, как правильно считать ваши мосты, – нехотя проворчал Ионас. Его левая рука поднялась с колена и опять задвигалась, подрагивая. Карета тронулась.
– Отсюда второй мост слева. Вам бы прижаться левее, не то едете по центру, – пояснила я. А заметив исполнение своей просьбы, успокоилась и отвернула голову от окна, возвращаясь к прежней теме разговора: – Так о чем мы? Получается, у вас случилось что-то из ряда вон выходящее, заставившее посетить наше детективное агентство?
– Из ряда вон? – Мой собеседник будто попробовал на вкус выражение, усмехнулся, подтверждая мою правоту: – Точно подмечено. Так и есть! Находясь на передовой у Запретной башни в Китвулде, сражаясь с демонами, я вдруг ни с того ни с сего получил внутреннюю разнарядку прибыть в Ирвинтвед на Желтую улицу 87. По-моему, достаточно весомая причина обратиться к детективам, вы не находите?
Вместо ответа я лишь стала перебирать возможные варианты причин такого поведения:
– Чары? Проклятье? Ворожба?
Мой собеседник, кивая, лишь произнес:
– Скорее третье, судя по внутренним ощущениям.
Потупив взгляд, рассматривая вывески ремесленников, мимо которых мы ехали, сидя в карете, с удивлением отметила: Оркеты куда-то переехали. Я всегда у них покупала косметику и духи! Их лакированные красные губки, висящие на цепочке и металлическом штырьке над дверью, всегда привлекали к себе внимание прихожих.
– Тогда нужно узнать причины, – добавила, возвращаясь к нашим баранам или к одному их представителю. В смысле к текущей проблеме. Потому как следующей в списке коротких дел зафиксировала задачу: уточнить, куда уехала добродушная чета бытовых алхимиков.
– Вот и я о том же, – подтвердил Кохт, выводя меня из задумчивости своим веселым рассказом: – Не став рисковать другими людьми, я, понимаешь ли, сотворил гомункула, прибыл на место в антивандальной карете, а никого, кроме вылезающей из окна бабки, не обнаружил. Не смейтесь! Тут нет ничего смешного!
Дав волю эмоциям, я смахнула влагу, выступившую из глаз, потому как рассмеялась до слез:
– Отчего же?! Ну, не буду с вами спорить. Простите, а Лиловый 17 – это?
– Это консульство Угедага, – недовольно пробурчал лорд в ответ.
– А оно вам зачем? – задала следующий вопрос из повседневной коллекции, на что мне уже раздраженно ответили:
– Как зачем? Я подданный королевства Угедаг.
– А как же Ирвинтвед? – Постучав пальцем по коленке, я надела на лицо маску скучающего уныния, всегда так делала, когда вела допрос. Срабатывало безотказно. Стараясь вырвать из собеседника хоть какие-либо эмоции, рассказчики чаще всего сбалтывали лишнее, сообщая детали, позволяющие зацепиться за них расследованию. Вот и Ионас повелся, начав оправдываться: