Отчаяние
Шрифт:
— Наверное, правильно делает, что приглядывает за мной, — виновато сказала она.
— Когда-нибудь узнаем. — Молодой человек улыбнулся, встал и протянул руку. — А теперь пойдем. К церемонии все готово.
— Что это будет? — спросила Николь по пути к костру.
— Ритуал поиска. Мы попросим открыть нам будущее.
— А если я попрошу показать мне суженого? — решила пошутить она.
Филипп бросил оценивающий взгляд.
— Может, увидишь и его. Откуда мне знать? Тут не заказывают.
Стоявший
— Мы в сборе. Пора начинать, — объявил Хосе Луис.
Все расселись вокруг костра.
К запаху горящего дерева примешивался другой, более сладкий аромат. Николь втягивала носом воздух и никак не могла решить, симпатичен он ей или нет.
Каждый взял соседа за руку. На секунду девушке показалось, что сейчас все хором затянут скаутскую походную. Она закрыла глаза, несколько раз глубоко вдохнула и приказала себе расслабиться. Дым пах неплохо. Даже приятно.
— Мы собрались здесь, чтобы разбудить в себе силу прозрения. Просим: освети наш путь, его исход, и те поступки, которые помогут не сбиться с пути Света. Открой то, что нам должно видеть, — начал Филипп.
— Даруй нам зрение, чтобы видеть ясно, — добавил Арман.
— Даруй нам мудрость, чтобы поступать верно, — продолжил Алонсо.
— Даруй нам храбрость, чтобы действовать смело, — подхватил Пабло.
— Даруй нам силу, чтобы одержать победу, — закончил Хосе Луис.
Сидевшие рядом с Николь Хосе Луис и Алонсо отпустили ее руки. Она разжала веки и увидела, как последний взял с вершины костра длинную белую корявую палку, и ахнула, услышав, как та с шипением коснулась ладони. Мужчина зажмурился, поднес деревяшку к груди и склонил голову. На левой стороне его лица заиграла мышца. Наконец он выпрямил спину и, сверкнув глазами, проговорил:
— Я вижу великое зло, которое накрывает Европу, сметая все на своем пути.
Потом Алонсо передал палку Арману, достал из стоявшей неподалеку чаши с жидкостью кусок ткани и бережно приложил его к обожженной ладони.
Арман благоговейно склонил голову, все его тело затряслось.
— Я вижу, как стою между Светом и Тьмой, с которой мы боремся, — молвил он. — Нам помогают, но цена битвы велика.
Арман взял тряпку, чтобы перевязать руку, и протянул палку Филиппу.
Тому хватило всего лишь секунды.
— Я вижу, как несу огромную ношу, сняв ее с чьих-то плеч. Этот груз старит меня, — произнес он с сияющим взглядом, принял из рук Армана влажную ткань и передал очередь Пабло.
Мальчик затих на несколько минут.
— Я вижу остров, который долгие века был скрыт от людских глаз. На острове мужчина в цепях, за ним присматривает дама — та, что всегда его оберегала. Она напугана третьим человеком, который находится здесь же.
Настал
— Я вижу свою смерть, — проговорил юноша бесцветным голосом.
Николь в ужасе смотрела на протянутую палку и не испытывала никакого желания ни брать ее, ни обжигаться, ни тем более видеть будущее. Наконец она решилась. Ладонь ожгло, но боли не чувствовалось.
Сперва перед глазами ненадолго возникло лицо Илая, который злорадно смеялся, затем проступил облик другого человека: густая светлая шевелюра обрамляла искривленную физиономию.
Девушка закричала, отшвырнув деревяшку.
Алонсо перехватил палку в воздухе, пошептал над ней и положил на землю. Хосе Луис обмотал обожженную руку Николь влажной тряпкой и спросил с напором:
— Что ты видела?
Некоторое время она молча хватала ртом воздух. Хотя явившееся лицо было ей совершенно незнакомым, дыхание от испуга пресеклось, как и в тот раз, в убежище.
— Это… это… мой муж.
Сидя на жесткой земле, девушка никак не могла согреться, ее трясло так, словно холод шел не снаружи, а изнутри. От плаща теплее не становилось: он только ограждал от зябкого утреннего воздуха. Николь подобрала ноги, уперев их в подбородок, и попробовала выгнать из головы свое видение.
Внутренний голос говорил, что Илай жив. Но как? Разве он, Майкл и Жеро не погибли? Если цел Илай, то и с Майклом все в порядке. Может, они и есть то зло, которое, как чума, накрывает Европу?
Она понимала, что должна предупредить Аманду и Холли — им обязательно нужно об этом знать. Если видение — правда, пусть будут наготове.
«Я должна быть с ними! — Николь в сердцах ударила себя кулаком по ноге. — Но я не желаю возвращаться. Хватит с меня магии».
Внутренний голос в ответ начал насмешничать, называя ее дурочкой, раз она считает, что может убежать от колдовства. Магия преследовала девушку. Даже не так — жила внутри ее. С этим ничего не поделаешь, скройся хоть на краю света.
А что это было за второе лицо с львиными чертами? Она ощущала, как каждая его пора сочится злом. И еще слова: «Я женюсь на тебе, Николь Каор…» Кто он такой? Откуда знает ее?
Взгляд упал на повязку. Филипп сказал, что через двенадцать часов от ожога не останется и следа.
Бродячий кот, который давно шнырял неподалеку, тихо вышел из темноты, сверкнув хищным глазом. Пыльный, со свалявшейся шерстью, он медленно подкрался поближе и сел, почти прижавшись к груди Николь.
Девушка опустила руку ему на спину. Кот заурчал, чем напугал их обоих, но потом устроился поудобнее и посмотрел на нее огромными миндалевидными глазами.