Отчаянная
Шрифт:
Или думал, что похоронил.
Девушка. Интуиция не подвела. Он действительно был с ней знаком, точнее, с той, кто была на нее очень похожа…
Майя…
Он не заметил, как произнес это имя вслух. Сначала шепотом, пробуя его звучание на вкус. Потом чуть громче, перекатывая на языке и чувствуя, как по телу до самых кончиков пальцев пробегает нервная дрожь.
Майя…
Всего два коротких, непритязательных слога.
Но они отозвались внутри глухой болью. Будто кто-то сковырнул старую рану, уже успевшую зарубцеваться. И снова,
Сколько лет он не позволял себе даже думать о ней?
Его русоволосая, смешливая майская девочка с сумасшедшинкой в зеленых глазах. Такой он ее запомнил.
У той, в зале, глаза тоже зеленые, но другие. Опасные. Взгляд настороженный, дерзкий. Это взгляд дикой пантеры, готовой защищать свою жизнь до конца. В ней словно горит огонь – неукротимое, жгучее пламя, которое уничтожит любого, кто решит его приручить.
А у его Майи в глазах плескалось бескрайнее море, такое, каким он его всегда представлял. Спокойное и безмятежное. В ней не было дерзости, не было непокорства. Она была мягкой, послушной и ласковой девочкой. Его половинкой…
Если только у дерранга вообще может быть половинка.
Закрывшись в кабинете, он первым делом открыл бар и, не задумываясь, плеснул себе в бокал щедрую порцию коньяка.
Напиток стоял здесь уже так давно, что плечики бутылки покрылись слоем пыли. Это был настоящий коньяк, доставленный с Земли. И он стоил целое состояние. Но сейчас был именно тот момент, когда Хоргану было все равно, что пить, лишь бы что-то покрепче.
Одним махом он опустошил бокал и снова наполнил его почти до краев. Огненная жидкость заструилась по горлу, обжигая, и в то же время проясняя сознание.
Сделав новый глоток, командор сжал бокал в кулаке, подошел к окну и прислонился к стеклу, надеясь охладить пылающий лоб.
И тут же понял, что сделал это напрасно.
Метель в поселке уже улеглась. Снегопад прекратился, и небольшая площадь перед ратушей была сейчас видна, как на ладони, в свете трех лун и неоновых фонарей.
По этой площади в полном молчании двигалась вереница людей. Десять женщин, закутанных в тяжелые шубы, волочившиеся по снегу, и пять мужчин, во главе которых шагал Гарт Рубан, используя импульсное ружье в качестве посоха.
Но не он привлек внимание командора.
Женщина, которая шла последней, с трудом переставляя ноги, увязавшие в глубоком снегу, вдруг обернулась. Словно что-то почувствовала.
Хорган удивленно отстранился от стекла. Даже не видя ее лица под низко натянутым капюшоном, он понял, что это она.
Кира.
Девчонка, из-за которой он здесь пьет в одиночестве и пытается обуздать своих демонов.
Между тем взгляд девушки заметался по темным окнам ратуши, будто что-то ища. Или кого-то.
Где-то глубоко-глубоко в душе, там, куда он сам опасался заглядывать, Хорган представил, что она ищет его. И почувствовал, как грудь сдавили тиски.
Его
Не в силах отвести глаз от одинокой женской фигурки, застывшей на белом фоне, он залпом отправил в себя вторую порцию коньяка и обессиленно привалился пылающим лбом к стеклу.
Внутренний зверь поднял голову и тоскливо завыл.
Призраки, которых Хорган когда-то надежно похоронил, снова вернулись.
Глава 6
Стоило маленькому отряду пересечь площадь и выйти на единственную в поселке дорогу, которая вела от ратуши к космопорту, как Рубан остановился и подождал, пока Кира поравняется с ним. Она уже хотела прошмыгнуть мимо него и свернуть на узенькую тропинку, протоптанную в снегу. Ту самую, по которой они сегодня шли в ратушу. Но мужчина цепко ухватил ее за рукав.
– Куд-да, – раздался над ухом его гортанный голос, приглушенный поднятым воротником. – Ты, дорогуша, идешь со мной. Забыла, что сказал командор?
Она рывком освободилась от его хватки, но промолчала. Только бросила в сторону уходивших товарок сочувственный взгляд.
Они шли цепочкой, одна за другой, такие смешные и нелепые в этих толстых, бесформенных шубах. Но в их чуть сгорбленных спинах, в опущенных плечах и безвольно повисших руках чувствовалась обреченность.
Женщины, которых не выбрал никто. Женщины, которые станут общественной собственностью. И она должна была стать одной из них, разделив одну участь на всех. Командор Хорган избавил ее от этого кошмара. Должна ли она быть ему благодарной?
Наверное, должна. Но, странное дело, Кира не испытывала даже намека на благодарность. Наоборот, она готовилась к битве. Готовилась отстаивать свою независимость даже перед этим мужчиной, который уже в первую встречу дал ей понять, что она для него никто. Мусор. И от которого теперь зависела ее жизнь.
– Долго будешь стоять? – недовольно осведомился Рубан. – Или жалеешь, что тебе с ними не по пути? Так не стесняйся, скажи, я тебя быстро определю обратно в барак.
– Да? – ее побелевшие от мороза губы сложились в кривую усмешку. – А что командору своему скажешь?
– Да уж найду, что сказать. Если ты решила, что он на тебя глаз положил, то могу успокоить: Хорган – дерранг, а у них особые отношения с бабами.
– И какие же?
– А это сама скоро узнаешь. – Он с внезапной злостью шлепнул ее прикладом пониже спины. – Шевели ногами, я не собираюсь здесь ночевать!
Прошипев в его сторону пару нецензурных проклятий, Кира нехотя подчинилась.
Четыре месяца тюрьмы не прошли для нее даром. Прежде тихая, хорошо воспитанная девушка из приличной семьи изменилась. Превратилась в колючий комок, готовый встретить иголками любого, кто посмеет к нему прикоснуться. Она научилась огрызаться и стоять за себя. В тюрьме невозможно было иначе. Либо кусаешь ты, либо кусают тебя.