Отчаянные (Рулевой - 7)
Шрифт:
Я повернул обратно к береговой линии, а башня тем временем пошатнулась и завалилась набок, похоронив под своими обломками комплекс управления базой. Было хорошо видно, как в радиусе никак не меньше кленета от нее содрогнулась земля. Клянусь грязной всклокоченной бородой Вута, теперь мне стало ясно, почему инструкция рекомендует запускать по одной цели не больше двух гиперторпед за один залп. Возможно, решил я, мне стоит переговорить об этом с моими торпедистами, когда мы вернемся домой - если, конечно, нам удастся это сделать. Впрочем, пока нам удалось оставаться целыми, уничтожив как минимум половину торондских систем управления в этой части галактики. Это не могло не сказаться на их боеспособности, по крайней мере на некоторое время.
Я в последний раз спикировал на базу. Весь порт теперь представлял собой нагромождение обломков кораблей, многие из
Что ж, пора было уходить. Враг наверняка успел вызвать подкрепления, а я не имел ни малейшего представления о том, сколько моих кораблей выжило после налета. Весь горизонт за кормой был покрыт дымами от пожаров, вспышками взрывов, над которыми торчало гнилым зубом основание рухнувшей башни. На моих глазах подстреленным фантастическим зверем обрушился один из огромных портовых кранов...
– Осторожно, "Темпо", - зенитки!..
– выкрикнул кто-то по радио.
Матерь Вута! Я несся прямо на мобильную платформу, которую полагал уничтоженной - и она как раз ожила! Они просто не могли промахнуться. Я лихорадочно врубил форсаж и повел корабль вертикально вверх. Почти сразу же вплотную к моему "Огню" прошли два разряда - так близко меня сегодня еще не накрывали. И все же они прошли мимо! Возможно, мое везение выручило меня в десятимиллионный раз. Я продолжал подъем...
Неожиданно корабль содрогнулся от двух сокрушительных ударов - БАЦ! БАЦ! Первый, дальше от мостика, швырнул нас в сторону. Из интеркома послышался чей-то визг - должно быть, попадание пришлось в один из боевых постов. Второй разряд угодил совсем рядом со мной. Броневые плиты обшивки раскалились докрасна от чудовищной энергии, и мостик на мгновение заволокло туманной дымкой, исчезнувшей вместе с вытекшим через пробоину воздухом. Потеря давления! Пульт управления просто исчез. С разбитой панели на меня смотрели только осколки стекла и погасшие дисплеи. Впрочем; меня гораздо больше занимала в тот момент моя левая нога. Из нее струйкой ударила кровь - и тут же стихла, когда скафандр передавил мне ногу жгутом чуть ниже колена. Да, попадание было нешуточным - ногу жгло как огнем. Визг из динамика все не смолкал; все, что я мог делать, - это не вторить этому бедолаге.
– Доложить о повреждениях!
– процедил я сквозь стиснутые от боли зубы.
– Срочно доложить о повреждениях!
– Трудно сказать, адмирал, - отозвался кто-то перехваченным от напряжения голосом.
– Корпус горит. Судя по всему, это где-то в районе машинного отделения, но наверняка сказать мы не можем, пока не подберемся туда поближе.
– Отлично, - сказал я по возможности ровным голосом.
– Держите меня в курсе.
– Есть, адмирал.
Дрянь дело. Главные ходовые системы "Красны-Пейч" сорок пятой модели с драгоценными гиперсветовыми кристаллами находились слишком близко к зоне пожара - возможно, горели именно они. Однако мы находились на расстоянии нескольких световых лет от дома, так что нам оставалось полагаться на то, что они действуют. В противном случае мы застрянем здесь - а это означает славную альтернативу между пассивным ожиданием окончания воздуха в спасательных пузырях и пленом.
– Синди!
– окликнул я.
– Что скажешь?
– Пока ничего нового, адмирал, - напряженным голосом ответила Робинсон.
– Если верить показаниям приборов, все четыре ходовых в полной норме, но это всегда так, пока они выключены.
– Угу, - буркнул я.
– Ясно. Спасибо.
– Борясь с головокружением от потери крови, я продолжал вести корабль прочь от планеты, в космос. Следующим контрольным пунктом значилась по расписанию космическая дыра Вельтер/Эпсилон. Моему "Огню" под номером девятнадцать изрядно досталось от вражеских зениток, так что пора было идти домой. Если только это, конечно, было возможно. Я окинул взглядом мостик. На первый взгляд все вроде бы работало. Я прислушался к грохоту гравигенераторов, разгонявших нас до световой скорости. Нельзя сказать, чтобы они работали безупречно ровно, но с задачей своей они пока справлялись. Пока...
– Скорость ноль восемь "це", - доложила Синди Робинсон.
– Подаю энергию на системы главного хода.
– Ноль восемь "це", энергию на главный ход, - подтвердил я. Для спокойствия души я собирался одновременно включить все четыре агрегата, как только наша скорость достигнет Девяноста пяти сотых световой. А потом.., что ж, вот и посмотрим. Я щелкнул тумблером громкой связи.
– Всем постам приготовиться к гиперсветовому режиму. Повторяю, всем постам приготовиться к гиперсветовому режиму.
– Корабль замер, словно был пуст. Все заняли места согласно аварийному расписанию сразу же после вражеского попадания. Я вдруг ощутил страшную усталость...
– Скорость ноль восемьдесят пять "це"...
– Вас понял, ноль восемьдесят пять.
– Скорость ноль девять "це".
– Вас понял, ноль девять.
– Скорость ноль девяносто четыре "це"...
– Ноль девяносто четыре, приготовиться к запуску.
– Скорость ноль девяносто пять "це"... Я стиснул зубы и прислушался к гравигенераторам. Они работали на пределе мощности - еще немного, и им хана.
– Ноль девяносто пять, - подтвердил я получение информации и снова включил громкую связь. Теперь или никогда!
– Внимание всем постам. Выходим на сверхсветовой режим. Питание на первый блок!
– объявил я и врубил кристалл...
Ослепительная вспышка... Бедный старый НК-19! Несмотря на вес в тридцать четыре тысячи мильстоунов, "Огонь" содрогнулся как от удара исполинского молота. Жуткий удар показался еще страшнее, поскольку сопровождался абсолютной тишиной. Палуба вздыбилась и швырнула меня вбок так, что страховочные ремни даже сквозь скафандр впились в тело тупыми ножами. Гиперэкраны разлетелись мириадами сверкающих осколков, превратив панораму вокруг летящего на околосветовой скорости корабля в безумный вращающийся калейдоскоп цветовых пятен. На моих глазах один из понтонов оторвался, пулей устремился вперед, но почти сразу же взорвался клубком радиационного пожара, расшвыряв во все стороны плиты обшивки, люки и сорвавшиеся с креплений гравигенераторы. В отчаянной попытке спастись я закрыл лицо руками, и тут новый чудовищный удар швырнул остатки нашей рубки вбок с такой силой, что у меня не выдержали привязные ремни и меня вышвырнуло из кресла; казалось, при этом мне переломало все кости до единой. Сначала я полетел вперед (впрочем, "вперед" в этих условиях было понятием относительным). Забрало моего шлема ударилось обо что-то, чего я не успел разглядеть, потом моя многострадальная нога зацепилась за торчащий из рамы осколок гиперэкрана. Я ощутил, как сверхпрочная ткань боевого скафандра подается.., рвется... На полуразбитом забрале моего шлема вспыхнула красная надпись "ПАДЕНИЕ ДАВЛЕНИЯ", а меня тем временем окончательно вышвырнуло из рубки и понесло в открытый космос. Пресвятая матерь Вута, мой "Звездный Огонь" раскололся пополам как орех! Мой скафандр отчаянно пытался задраить пробоины, но надпись "ПАДЕНИЕ ДАВЛЕНИЯ" упрямо продолжала мигать. Я изо всех сил пытался, вдохнуть. Потом, последним усилием угасающего сознания, заставил себя рвануть кольцо спасательного пузыря, и защитная оболочка, моя последняя надежда, окутала меня спасительным коконом. Легкие разрывались от нехватки воздуха! А потом меня захлестнула блаженная чернота...
Глава 6
ПЕРВЫЙ КОНВОЙ
16-17октода 52014 г
БОРТ ТРАНСПОРТНОГО СУДНА "ЖЕЛТАЯ ПТИЦА", КУРС НА АТАЛАНТУ
Мостик "Желтой птицы" оказался теснее, чем мне запомнилось по первому посещению. Возможно, так было потому, что теперь здесь находились члены экипажа, да и смотреть я мог с большим трудом, поскольку глаза у меня заплыли. Я сидел на откидном сиденье между двух рулевых постов. Рядом со мной стоял Барбюс, настойчиво предлагавший мне еще стакан сока, от одного вида которого меня начинало тошнить. Все же я выдавил из себя слова благодарности и заставил себя проглотить жидкость. Впрочем, это был значительный прогресс по сравнению с тем, что имело место всего несколько часов назад, когда у меня почти не оставалось надежды на то, что я вообще смогу когда-нибудь и что-нибудь пить.
В кресле слева от меня развалился Делакруа, невозмутимо поглядывавший на показания приборов; справа сидела хрупкая миниатюрная темнокожая женщина, которая вела корабль с легкостью закаленного в космосе ветерана-космолетчика - несмотря на бушевавший за гиперэкранами гравитационный шторм, до предела сузивший безопасные для судоходства зоны этого сектора галактики. В гиперэкранах я видел четверку моих "Звездных Огней", не без труда одолевавших неблагоприятные условия в попытках не отстать от нашего корабля. Да, для транспортного корабля "Желтая птица" обладала отменными скоростными характеристиками!