Отчаянные
Шрифт:
Мне нужны были деньги из-за любви, из-за чёртовой ответственности. Другая, на моём месте, плюнула бы на все и высказала всё матери. А я не могу, я ведь добрая… Безотказная. И порой мне кажется, что бесхребетная.
– Я переведу часть недельной суммы на счёт твоей матери, остальную часть, когда уеду. И, Шарлотта, – Делакруа сделал паузу, – Ты должна очень и очень стараться сделать меня за эту неделю довольным.
От его слов по спине побежали мурашки. Словно тысячи игл проникли под кожу, заставляя сжать зубы, чтобы не закричать в голос.
– Обещаю, – выдавила я, – Ты не пожалеешь.
– Вот
Хозяин окинул взглядом комнату.
– Уберись здесь, – сказал он и сел в кресло, – Только разденься для начала.
Я глотала слёзы, пока одежда падала к моим ногам, нежно спускаясь по телу. Я переступила, через платье, перебарывая свою стеснительность. Выпрямилась и посмотрела на Ксавье.
Слышала, что, когда стоишь голой перед мужчиной, считаешь себя красивой, желанной, особенной. Конечно, если это тот самый человек. Я чувствовала себя грязной, опороченной, очернённой. Я не думала, что красива, что желанна… Хотя жажда страсти во взгляде Ксавье говорила о многом. Интересно, что он во мне нашёл? Пожалуй, кроме длинных ног и больших глаз, во мне не было ничего интересного. Умом мужчину не понять…
– Тебе нужно приглашение, чтобы застелить постель? И подобрать вещи с пола? – усмехнулся мерзавец.
Я выдавила улыбку и, развернувшись, пошла к кровати. Кусала до крови губы, пока взбивала подушки, поправляла простынь, расправляла одеяло… Руки, тряслись, глаза, наполненные слезами, перед собой ничего не видели из-за испытанного унижения…
– Знаешь, Шелли… Я часто вспоминаю тот день, когда впервые увидел тебя.
Остановилась, как вкопанная, услышав хриплый голос мужчины.
– Загнанная, пытающаяся выдавить улыбку жизнерадостности… Ты сразу заинтересовала меня. Длинные ноги всегда были моей слабостью, – Ксавье замолк.
Но я спиной ощущала его взгляд.
– Да, я тоже вспоминаю тот день, – пробурчала себе под нос, – День моего падения…
– Говори громче, малышка, тебя не слышно, – приказал Делакруа.
Я наконец-то застелила постель и принялась собирать вещи с пола.
– Я сказала, что тоже помню тот день в Париже, – громко проговорила я.
– Замри!
Стоя в позе «рака», напряглась, когда услышала приближающиеся ко мне тяжёлые шаги мужчины.
– Я не планировал отыметь тебя сейчас… Но моё тело и желание говорят об обратном. А так как ты уже оплачена…
Сглотнула слюну. Снова? Опять? У меня даже не будет передышки… Хотя исход был и так ясен, когда Ксавье принудил меня убираться нагишом.
Его тёплые руки накрыли мои бёдра, приближая к себе. Я чувствовала под штанами эрекцию. Прикусила язык, чтобы не просить о пощаде. Деньги. Дьявольские финансы заставляли меня терпеть посягательство на моё тело. Многие могли бы сказать, что есть другой выход. Но я его не вижу. Столько, сколько платят мне за удовлетворение этого мужчины, не заплатят нигде. Благодаря мне, у Армана есть шанс на жизнь… Терпение, Шарлотта, только чёртово терпение.
Ксавье поглаживал мои ягодицы, разогревая их. По телу прошла приятная дрожь. Я была не властна над физической реакцией в начале сексуальной прелюдии, но потом похоть мужчины заходила так далеко, что никогда не было «медленно и нежно».
– Иди к кровати, – приказным тоном проговорил ублюдок.
Стиснула зубы, выпрямилась и, сделав два шага, оказалась у подножья постели.
– Наклонись и обопрись.
Подчинилась.
– Ноги раздвинь, – раздражённо проворчал Роже.
Поставила ноги по ширине плеч, опустила голову и стала ждать. Тягучие поглаживания его рук по спине, расслабили моё тело. Когда ладонь коснулась правой ягодицы, заволновалась.
– У всех у нас, свои особые предпочтения, ты знаешь это, Шарлотта…
Его хриплый голос и частое дыхание говорили мне о крайней степени возбуждённости. И было лучше, если бы мужчина закончил «дело» быстро. Но он, терпеливый сукин сын. Любит оттягивать своё удовольствие, посредством моей боли.
Резкий шлепок по попе сопровождался стоном Ксавье. Я сжала губы, чтобы не закричать.
– Тебе не нравится, и знаешь, меня это безумно заводит, – прошипел мужчина, сжимая ягодицу.
Я слышала, как он стянул с себя штаны, как отбросил их в сторону. Придвинувшись, он подхватил руками мои бёдра и подстроил под свой член таким образом, что тот оказался прямо перед «входом».
Я в отличие от него, не была возбуждена. Знала, что скоро будет адски больно, что снова пойдёт кровь, что вновь откроется рана. Не столько физическая, сколько душевная.
– Когда-нибудь ты закричишь от наслаждения, – прошептал он и полностью погрузился в меня.
Из груди вырвался крик. Выдохнув воздух, зажмурилась и сильнее вцепилась руками в простыни. Казалось, пальцы приросли к ней…
Мужчина вдалбливался в меня с невероятной силой, сильнее сжимая ягодицы руками. Его дыхание участилось, а вместе с ним движение бёдер и члена. Скоро кончит. Я чувствую это… Слёзы текли из глаз. Хотело рукой зажать рот, чтобы он не услышал рыдания. Но разве он поймёт? Конечно, нет. Таким, как он ни до кого, кроме себя нет дела.
Услышала, как открылась дверь, как кто-то резко выдохнул.
– Месье, – прохрипела Мари.
А это была именно она. Никто бы не посмел без предварительного одобрения сюда войти.
Ксавье прорычал.
– Вон пошла!
Дверь громко захлопнулась. Из моих глаз новым потоком хлынули слёзы. Да что же это такое? Теперь надо мной будут смеяться. Найдут из-за чего… Вот так и рождаются комплексы, вот так и уничтожает отчаянье.
Хозяин несмотря на появление Мари не остановился, а наоборот… Казалось, мои руки не выдержат и я повалюсь на колени. Я из последних сил держалась, терпела… Сгорала от стыда. Наконец-то, мужчина замер.
– Чёрт, – пробормотал он, – без резинки…
– Я на таблетках, – произнесла я непослушным голосом.
– Знаю, но…
– Член превыше всего, – проговорила себе под нос.
Ксавье вышел из меня и отстранился. Я поднялась на ноги и стоя спиной к нему спросила:
– Я могу пойти в ванну?
Сзади послышался удовлетворённый смешок.
– Не забудь снова прибраться и комнату проветри. И пожалуйста, прекрати лить слёзы. Это тебе не мамочкин дом.
Буквально ощутила, как мужчина с неприязнью выплёвывает эти слова. Иногда мне хотелось плюнуть в него, наорать, стукнуть… Но как я могу? Только переспав с ним я получаю семьсот евро. И это одна ночь. А эта неделя подарит моему брату почти пять тысяч. Это очень много.