Отчет 0 «Под летящий камень…»
Шрифт:
Какое-то мгновение, очень долгое, я чувствовал себя очень слабым и ни на что не годным – ослепшим безруким стариком. Это ощущение отделило меня от всего – тела, памяти, эмоций из этой памяти. Потом оно отделилось само…
… Какая-то комната. Очень деградировавшие существа, прилепленные к телам. Одни тела хотели убить другие тела. Это не нравилось.
Тела медленно махали кусками стали. Еще трое поднимали метательные устройства.
У меня тоже было тело, и в руках у него тоже было метательное устройство. Мое тело, повинуясь желанию,
Я посмотрел на три испорченных тела, существа в которых с удивлением начали понимать, что они – не тела и испортил два тела с острыми кусками металла, нападающими на те тела, порчи которых я не хотел. Почему? В одном из них существо, которое мне нравиться. Похожее на то, которым я люблю притворяться…
Нат.
…Память, зацепив меня крепко сцепленными друг за друга картинками, втащила обратно в себя…
Бум! Что-то ударило по затылку. Я ошарашено посмотрел на пятерых бородачей, которые стояли, несмотря на торчащие из середин груди оперения стрел. Они попадали на пол.
Я посмотрела на свои руки, держащие взведенный арбалет и понял, что это я их убил. Всех пятерых за секунду, только почти не помнил, как. Что-то скрутилось вокруг головы, окутав ее плотным занавесом, приковавшим все внимание к закрученным мышцам затылка. Бум! Звяк.
Стрела ударила под колено.
Ладно, хрен с ним, чем-то, что со мной в очередной раз случилось. Гораздо важнее, что по мне стреляют, и это мне надоело. Я только что продырявил пять человек и ничего, кроме восторга и злобной радости, не чувствовал.
Одним сложным движением я закинул арбалет за спину и убрал трубку.
Вторым – вытянул Крыло и задвинул заслонки, оставившие открытыми только узкие щели глаз. Крыло засветилось.
– Ну что, тушканчики?! – проревел я на местном, поворачиваясь.
Четверо с саблями и двое вышедших из темноты лучников секунду пялились как кролики на удава, а потом издали хоровой визг:
– Ху-у-у-уш!
Двое выронили сабли. Остальные видно, просто не успели бросить оружие из-за страшной спешки, с которой они исчезли в темноте прохода.
– Ну вот. А говорили – местный язык знать будете. А тут обругали, и не знаешь, кем. – обиженно буркнул я, наслаждаясь свободой. Какое-то мелкие запреты на убийство, страхи перед милицией, мафией, спецслужбами, негативной оценки родственников, гнездившиеся на старых чужих страхах быть убитым до того, как завершу какое-то Дело, дружно вспорхнули с загаженных гнезд, построились в косяк и улетели в неизвестном направлении.
Я убил, и меня за это не убили. Наоборот. Два человека были мне за это благодарны. Наверное.
Я отвернулся от двери, из-за которой доносились удаляющиеся визг и топот.
– Не слышу «спасибо». – с потрясающей меня самого холодной веселостью сказал я Нат и Маре, все еще стоящими с мечами в руках там же, где они стояли, когда я застрелил их противников.
– Э…э…это как? –
– Чего – как? – спросил я, засовывая в чехол потухшее Крыло.
– Одновременно? – Нат подняла на меня круглые глаза, очень эффектно смотревшиеся на белом лице.
Я раздвинул заслонки, сунул в зубы трубку и сварливо спросил, прикидываясь подгорным гномом:
– Ты где была, когда я Маре объяснял, что я не человек, а так – на Землю по делам заглянул?
– Так… так… так ты на самом деле…? – Мара мешком плюхнулась на пол и тупо уставилась на кончик своей сабли.
– А ты думала, что я способен на такую подлую шутку, как банальный обман? – весело спросил я, очень довольный тем, что она в шоке.
– Харш. – тихо окликнула Нат, медленно убирая меч в ножны и двигаясь ко мне неуверенной походкой. Веселость моя отскочила от ее серьезности, шарахнула по мне же и потухла.
– Что?
– Знаешь, нам и так страшно. Какая-то другая планета, какое-то мужики пытаются убить… – ее голос дрогнул, по щекам покатились слезинки. – А единственный, кто может защитить, то и дело откалывает что-то непонятное. И я уже не знаю, кого больше бояться…
– Меня. – быстро ответил я, и не задумываясь, изложил все, что чувствовал:
– Нат! Мара!… Мара!!!!
Мара вздрогнула и подняла на меня взгляд.
– Девочки, я только что открыл, что убивать – приятно. И еще я обнаружил, что общаться с людьми, зная, что можешь их убить, гораздо приятнее, чем когда ты должен с ними общаться, чтобы избегнуть неприятностей. И еще. Вы можете меня бояться, потому что я могу вас убить, как и любого другого человека. А могу не убивать. И не хочу. Честно. Мар, иди сюда, не съем.
Мара вяло поднялась и обречено подошла к Нат. Я посмотрел на два лица – заплаканное Нат и угрюмое Мары. С потрясшей меня внезапностью я понял, что мне очень хорошо от того, что они есть, и что они есть рядом, и что с ними можно перекинуться парой слов, можно их обнять. Это чувство секундочку потопталось в груди, а потом вышло наружу:
– Люди, я вас люблю. Вы, может быть, не понимаете, что такое я, но то, что это что-то вас любит – это-то вы понять можете?
– Черт… почему я тебе верю? – прошептала Мара. Угрюмость исчезла с ее лица, вытесненная злобным восхищением.
Безжалостно уронив трубку на пол, я сделал то, чего в тот момент хотел больше всего – шагнул вперед и притянул их шлемы к своему.
Бзяк.
Две руки, почти неощутимые через доспех, легли на плечи.
– Только Харш. – просопела Мара, обнимая Нат.
– А?
– Пожалуйста, если ты меня действительно любишь, не пугай больше, ладно?
– Ладно. – весело согласился я, легонько щелкая им по носам и утекая из их объятий. – А теперь пойдем посмотрим, откуда они пришли. Пока они колдуна не привели… Да шучу я блин на фиг. Взрослые девочки с высшим образованием – а все в сказки верите. – поспешил я разгладить их натянувшиеся лица.