Отчим (не) моего жениха
Шрифт:
— Папка пришел! — навстречу выскочил трехлетний пацаненок, и уткнулся носом мне в колени.
— Здравствуйте, — из квартиры вышла жутко уставшая молодая женщина, — вы знакомый моей Олеси? — ее голос дрогнул.
— Мам, это же мой папка! — не унимался пацаненок, обхватив своими маленькими ручонками мои ноги. — У меня и фотка есть, сейчас принесу, — оживился он и юркнул в квартиру.
— Проходите, — вздохнула женщина, пропуская меня внутрь. — Меня зовут Елена, я тетя Олеси.
— Пап, смотри, — на кухне ко мне на колени опять
— Слава, это не твой отец, — мягко произнесла Елена, потрепав ребенка по отросшим темным волосам.
— Знаю, что папа космонавт и улетел на луну, но вот же он, — с важным видом не согласился пацан. На стол плюхнулась моя фотография на фоне универа.
— Откуда она у тебя? — я всматривался в свое изображение.
— У Олеськи нашел, — с гордостью произнес Слава. — Она начала придумывать отговорки, но я сразу все понял: ты мой папка! — он доверчиво прижался к моей груди.
События двадцатилетней давности. Лицо девушки-одуванчика почти стерлось из памяти, но образ Арины неосознанно напомнил мне Олесю. Такие же светлые волосы, белозубая улыбка и упорство во взгляде, когда что-то не получалось. Поэтому у меня сбивается дыхание, когда смотрю на нее.
Нужно поскорей выкинуть дурь из головы, потому что мой мальчик в нее влюблен, и я не могу стать препятствием на пути к его счастью.
Едва открылись двери лифта, повел девчонку к ближайшему кулеру, чтобы смочила пересохшее горло.
— Все хорошо, спасибо, — выдув два стакана воды, она улыбнулась.
— У меня работы много, поднимемся в офис, — нахмурившись, произнес я. Пусть знает, что на меня не действуют ее улыбочки.
— А мы на каком этаже?
— На пятом, — сориентировался я. Этаж был поделен тремя агентствами по подготовке свадеб и праздников.
— Тогда по лестнице, — предложила Арина. Я не возражал.
— Здравствуйте, Виктор Васильевич! — первой, кого мы встретили в конторе, была Людмила: вдова, поднявшая на ноги троих сыновей. Теперь дети разъехались, поэтому она все дни без исключения проводила на работе. На мой взгляд, самый лучший тип сотрудников.
— Здравствуйте, — я кивнул и заметил, как немногочисленные сотрудники поспешно разбегаются по кабинетам. Правильно, я никогда не любил праздного шатания.
— Они вас так боятся? — привстав на цыпочки, шепнула мне на ухо Арина.
— Конечно! — я гордился своим статусом грозного директора.
— Напрасно, — она встряхнула светлыми волосами, — вы смешной, а не страшный.
— Я не страшный, а справедливый, и мои сотрудники это знают, — подал девчонке локоть, а то после событий в лифте ее штормит из стороны в сторону, и она с готовностью уцепилась за мою руку. — И почему ты считаешь, что я смешной?
— Смешной не в том смысле, что выглядите как клоун, — Арина кинулась в размышления, а я едва не задохнулся от гнева.
Какой нахрен клоун? Меня никто никогда так не назвал. Вот Марк тот да, любит паясничать, а я слишком прямолинеен и серьезен, чтобы шутить.
— А в смысле, что когда пытаетесь соответствовать грозному образу, то выглядите забавно, — закончила мысль Арина. — Но я-то знаю, какой вы на самом деле.
— И какой же? — меня терзало любопытство.
— Добрый и заботливый, — брякнула пиявка, а у меня сердце снова ухнуло в пятки. — Мне никто никогда не пел про Мэри.
"Форменный идиот!" Готов был зарядить себе в челюсть с правой и с трудом сдерживался. Вместо того чтобы развеять ее романтические заблуждения, делаю все наоборот.
Поднял голову и застыл на месте. Сотрудники, недавно разбежавшиеся по своим рабочим местам, высыпали в коридор и с масками непонимания на лицах наблюдали за нашим разговором. Арина перехватила мой взгляд.
— Привет всем! — громко поздоровалась девчонка и помахала свободной ладошкой. Вторая надежно покоилась на моей руке. — Меня зовут Арина, а это мой, — она сильнее сжала мою руку и предательское сердце снова екнуло, пока пиявка подбирала слова, — папочка! — выпалила она, а я закашлялся.
Глава 10. Арина
Назвать Виктора "папочкой" вышло само собой. Я ничего заранее не планировала. Держала его за руку и не заметила, как поплыла. От неописуемого счастья.
Слава — мой жених и именно он должен вызывать во мне бурю эмоций. Разумовский, как ни крути, не подходит на роль прекрасного принца. Почему же я так волнуюсь?
"Дурочка, что творишь!" — кричал мой возмущенный разум. Но рука предательски дрожала, сердце стучало, волнение и радость зашкаливали. А Виктор позволял твориться всему этому безобразию.
Отцепилась от Разумовского только в кабинете и сразу почувствовала невыносимое одиночество. Да что со мной такое?
— С тобой все хорошо? — уточнил Разумовский, словно прочитав мои мысли. Включив компьютер и нацепив очки, он стал похож на профессора. На очень красивого профессора.
"О чем я только думаю?" Похлопала себя по горящим щекам, но в норму не пришла. Еще сильнее захотелось оказаться в объятиях Виктора. Чтобы он спел мне песенку и пообещал, что все будет хорошо.
— Да, — я насторожилась. — А что со мной не так?
— Выглядишь неважно. Можешь отдохнуть, пока я работаю, — Виктор кивнул в сторону дивана, а сам сел за компьютер.
Лежать я не хотела, но оттуда удобно наблюдать за папочкой. Как он смешно морщит лоб, ерошит пальцами волосы, пишет, стучит карандашом по столу.
"Могу ли я после сегодняшнего происшествия в лифте обращаться к нему на "ты"? Очень хочется, но боюсь поставить Виктора в неловкое положение".
— Горло не болит? — Разумовский поднял глаза.
— Нет.
Неожиданно для себя я улыбнулась. Вчера собиралась испортить ему жизнь, а сегодня глупо хихикаю у него в кабинете. Видела бы меня моя мама. Хотя нет, лучше бы не видела.