Отцы
Шрифт:
Может быть, главного объяснения ты никогда и не приводила. Но ты точно любила снег, когда была маленькая. Случалось, что, отправляясь вечером со двора домой, ты гладила рукой снег и просила его не таять до завтрашнего утра.
Беда только в том, что каждый год накануне выпадения снега ты заболевала. Снег тут был ни при чем. Просто погода меняется, становится холодно, прежде чем выпадает снег, и ты, не успев привыкнуть к обязательному ношению шарфа, шапки и рукавиц после лета, когда даже и трусы носить не обязательно, простужаешься.
А я всегда видел, что ты простудилась,
На этот раз я уезжал в командировку в Тамбов. Я уже стоял в дверях с сумкой на плече, когда ты подбежала обнять меня. Ты совершенно нормально себя чувствовала. В руках у тебя был очередной какой-то динозавр и только что выполненный акварелью портрет Тонколапого Льва.
– Посмотри, папа, какого я нарисовала Тонколапого Льва, – сказала ты.
– А почему ты грустная?
– А ты куда едешь? На работу?
– В командировку. На два дня. Дай я тебя поцелую.
Мне кажется, у психологов должен быть какой-то термин для описания того самообмана, к которому я прибег, чтоб объяснить себе, почему у дочери печальные глаза. На самом деле я сначала заметил, что глаза печальные, потом сообщил тебе про командировку, а потом убедил себя, будто ты грустишь оттого, что я уезжаю. На самом деле у детей бывает особая такая печаль в глазах, являющаяся первым симптомом начинающейся болезни.
Я добрался до Тамбова, позвонил домой и узнал, что через несколько часов после моего отъезда ты заболела. И одновременно выпал снег. Мама рассказывала, что ты, ужасно кашляя, смотрела в окно и говорила:
– Как жалко. Снег выпал, а я тут лежу болею. На санках нельзя, на лыжах нельзя. Даже Стичу нельзя показать снег, а он ведь, глупенький, никогда не видел снега.
Предполагалось, что любимый твой плюшевый дракон Стич – смешной и глупый. Он был глупый потому, что никогда не ел изюма и рыбы, от которых невероятно умнеет всякое живое существо. И даже когда Стич ел рыбу, то рыба, как назло, оказывалась с малым содержанием фосфора и не прибавляла Стичу ума. Помнишь, куда исчезал из рыбы фосфор? Фосфор из рыбы удаляла ты, нарочно, чтобы Стич не поумнел, потому что, если бы Стич поумнел, его не за что было бы любить.
– Почему нельзя показать Стичу снег? – спросила тебя мама. – Вот же Стич, валяется на тумбочке. Возьми его и покажи ему снег из окна.
– Нет, – ты печально вздохнула и закашлялась. – Стич без папы не живой.
Весь следующий день у тебя была температура. И всю следующую ночь была температура и кашель. А наутро приехал я. Ты кашляла поминутно. Едва умывшись с дороги, я схватил Стича и пошел к тебе в спальню. Ты уже проснулась, но температура была выше тридцати восьми. Ты часто дышала, постоянно кашляла, и тебе трудно было поднять голову от подушки.
– Привет, Варька, – сказал я голосом Стича. – Ты что, заболела?
– Стич, – ты закашлялась. – Давай… – ты закашлялась снова.
Несмотря на то что в рационе плюшевого дракона явно не хватало изюма и рыбы, Стич немедленно сообразил, что надо делать. Смешно загребая лапами,
Стич достал из ящика жаропонижающую таблетку. Смешно загребая лапами, помчался на кухню и принес тебе стакан теплого сока. Скормил тебе таблетку и споил сок, половину стакана, разумеется, пролив на себя. Ты смеялась и кашляла.
В последующие двадцать минут, пока таблетка растворялась у тебя в животе, Стич произвел следующие действия:
1. Поцеловал тебя плюшевым носом в живот, довольно щекотно.
2. Связал узлом собственные усы и хвост, споткнулся об эту конструкцию и комически упал с дивана.
3. Завязал глаза бумажной салфеткой и комически врезался в подушку.
4. Нашел под кроватью кусочек нитки, смотал в клубочек и принялся жонглировать, подбрасывая клубочек усами, лапами и хвостом.
5. Посадил тебя на горшок и комически нюхал какашки.
6. Не узнал своего лучшего друга резинового крокодильчика и устроил с крокодильчиком комическую потасовку, в результате которой крокодильчик чуть было не откусил дракону ус.
7. Отправился в путешествие у тебя под одеялом и безнадежно там заблудился.
8. Поминутно спрашивал, не перестала ли ты уже болеть.
После всех этих кунштюков ты действительно перестала болеть. С медицинской точки зрения это было, конечно, временное облегчение, вызванное жаропонижающей таблеткой. Но Стич со свойственной ему заносчивостью улучшение твоего состояния целиком и полностью отнес на счет своих комических талантов. О талантах своих Стич не переставая трещал, переодевая тебя из пижамы в колготки и свитер.
– Сейчас, Стич, – произнесла ты торжественным шепотом, когда закончены были умывание и одевание. – Я покажу тебе снег. Ты ведь никогда не видел снега. Ты удивишься.
Ты схватила Стича в охапку. Я не успел предупредить разочарования. Торжественно ты поднесла дракона к окну и торжественно объявила ему:
– Смотри, Стич, это белое на всей земле – это снег.
Снег к тому времени успел растаять.
43
Практически все твои игрушки умели превращаться друг в друга. Это не от хорошей жизни. Просто мы иногда забывали, например, любимого дракона Стича в городской квартире, когда уезжали на дачу, или, наоборот, на даче забывали куклу Соню.
За каждым членом нашей семьи закреплена была игрушка, которую каждому из нас наилучшим образом удавалось анимировать. Я играл с тобой в Стича, старший брат Вася играл в Мишку Кота, каковой на самом деле являлся медведем или котоподобным детским рюкзачком. Мама играла с тобой в куклу Соню, и это была единственная в мире кукла, не просто не вызывавшая у тебя отвращения, а даже любимая тобой.
С Соней была такая история. Однажды шел дождь. Гулять было нельзя, и мама от нечего делать стала рассказывать тебе, как прекрасно можно было бы занять себя шитьем кукольных платьев, если бы ты играла в куклы, а не только в динозавров, драконов и змей.