Шрифт:
1
Кристина
Мы ехали с отцом в машине. Ютились в жигулях, которым было больше лет, чем мне самой. Но теснота и духота меня не тревожили – то был особенный день, день моего рождения. И так уж сложилось, что именины были не только у меня. Днюха с папой у нас была общей.
– Как забавно все же, – говорил отец, поворачивая руль. – Забавно, что мы с тобой родились в один день.
– Ага, удобно, – смотрела я мечтательно в окно.
Я помнила, что обещал мне папа – на совершеннолетие он обещал мне классный подарок. И подсознательно я знала, что это. Он купит мне машину. Я это знала, была в этом уверена. Ведь он не раз мне говорил об этом, прозрачно намекал. «Как будет тебе восемнадцать, отец посадит тебя за руль. Современной даме нужны колеса», – ухмылялся он, приглаживая усы. А я мечтала о том дне, когда воткну ключ в замок зажигания и заведу свой первый мотор.
– Махнем сюдою, доча…
Отец выехал на проспект и стал медленно ехать возле нескольких салонов с новыми машинами. Некоторые бренды были дорогими, некоторые – нет. Но любая из этих машинок на витрине выглядела просто чудом в девичьих глазах. Мое сердце громко забилось, я не могла даже поверить, что это правда.
Папа решил мне купить новый автомобиль!
– Пап… – подавляла я в себе улыбку, чтоб не выглядеть по-детски. – Скажи мне, пап…
– Что-о? – пропел он и попробовал воткнуть четвертую, но передача все никак не втыкалась. – Вот же черт…
– Не говори так никогда.
– Да ладно тебе. Бог нас не слышит. Молнией не ударит.
– Бог нас как раз и простит, а вот Сатана – он…
– Что, Кристинка? Что там Сатана?
– Он постоянно ищет в людях слабость и давит на них, чтобы мы грешили.
Моя мать была верующим человеком. И так же воспитала меня. Я знала наизусть библейские тексты, ходила в церковь минимум раз в неделю и молилась. Я искренне молилась за то, чтобы отец и мама были снова вместе. Но чем дольше родители жили врозь, тем больше я понимала, насколько они разные.
– О чем ты хотела меня спросить? – отец вдавил рычаг посильнее, и он со скрежетом вошел туда, куда и положено.
Нас немного тряхнуло, а за окном все так же пролетали вывески автосалонов.
– Скажи мне честно, ты решил купить автомобиль?
– О… – качал он головой. – Как же трудно что-то скрыть от тебя, Кристинка. Да, так и есть.
И я сразу же забыла обо всем – стала крепко сжимать кулаки и молотить ими воздух.
– Да! Я так и знала! Да! Ты решил купить хорошую машину в день рожденья?!
– А то…
– Папа, ты самый лучший в мире!
Я повисла на отце и чмокнула его колючую щеку.
– Да прям уж лучший в мире.
– Лучший-лучший, – хвалила я папу и все думала, какую же марку он выбрал. – А можно, я спрошу кое-что?
– Конечно.
– Машина будет новой?
– Новой? – переспросил отец и повернул направо, удаляясь от моей мечты. Мы поворачивали к выезду из города, а заветные эмблемы на фасадах оставались где-то позади. – Новый транспорт из салона купит только идиот. Даже школьники знают, что за половину денег, которые просят в салоне, можно взять шикарную трехлетку из Японии. Прагматичные люди делают именно так… Дык… – жестикулировал отец, – оглянись вокруг, уже весь Владивосток так поступает. Только мы одни как белые вороны.
– Понятно, – опустила я глаза и представила себе еще одно ведро с болтами. Конечно, это лучше, чем ничего, но на мечту уже не тянет.
Впрочем, мой отец не спешил сдаваться и стал нахваливать заморские машины.
– Да, правый руль. Ну и что с того, что не левый, как на жигулях? Коль коробка автомат, то какая тебе разница? Включил себе драйв, и она знай себе щелкает скорости как семечки, а ты сидишь за рулем как белый человек. На кожаном сиденье, с кондиционером…
Наша старушка опять брыкалась и все никак не хотела втыкать передачу. Папа снова чертыхнулся и под вой шестерен вышел на пятую. Впереди нас ждал огромный рынок бэушек из Японии. Пожалуй, самый большой во всей стране. И от этого чувства кровь разливалась по венам с новой силой.
– А что будет с этой машиной?
– С этой? Пф… Сдам ее в металлолом. Я мечтаю наконец избавиться от этой рухляди. Хочу уже зажить нормальной жизнью. Как все нормальные люди. А не как бомж. Как нищеброд… – говорил отец с сожалением. Было видно, что эта тема его сильно гложет.
– Мать говорит, мы все равны пред Богом. Библия учит, что о человеке говорят его поступки, а не стоимость машины. И что когда наступит судный день…
– Твоя мать всю жизнь мне пудрила мозги этой фигней, – выпалил отец, оскалив зубы. В такие моменты я не узнавала папу, им будто овладевала сила. Темная, нечистая сила. – Она кормила меня божьими заповедями. Не обмани. Не укради… И где мы теперь? Где она теперь? Мы скатились до самой нищеты из-за ее идей, всех этих… – так и трясло отцом от раздражения, – духовных убеждений. А что взамен? Пользы – ноль. Потому мы с ней и расстались, Кристина. Будь твоя мать хоть на чуточку умней и проворней, я бы сейчас не вез тебя на этих жигулях, чтобы… – осекся он и не стал договаривать. – Кхм…
Я закрыла глаза и стала шепотом просить у Господа прощения – покорно молилась за грехи отца.
– Прости, Боже, грехи его и сделай так, чтобы…
– Что ты там шепчешь? Колдуешь, что ли? Ведьмой стала?
И меня это буквально взорвало:
– Я прошу прощения у Господа за твое богохульство!
– Чего?!
– Уверяю небеса, что сказанные слова – это не от души, а от нужды. Нужда всегда заставляет страдать. Не зря ведь ее называют испытанием, отец.
– Пф… – фыркнул он и пропустил заезд на авторынок. – Лучше бы ты бросила всю эту муть и стала жить реальностью. Ее диктует не божий умысел, а люди – серьезные люди, которые делают бизнес.
– Весь наш мир был создан Богом. И люди на Земле точно так же созданы Богом. И все мы должны жить по его заповедям.
– Ох, Кристинка, – хлопал меня по колену отец, пока вид за окном пугал неизвестностью. – Как же много тебе придется уяснить в твои восемнадцать годков. Ты изменишь свое мнение, точно изменишь. Даю тебе гарантию.
– Где это мы?
Папа завез нас в какую-то промзону. Тут не было автосалонов, рынок подержанных машин остался в километре позади. А это был какой-то… какой-то заброшенный завод – ржавые рельсы, кран с болтающимися на ветру тросами. И пугающий мраком ангар, в который кто-то открывал ворота.