Отдел «15-К»
Шрифт:
Пройдя через пару проходных дворов, он вышел к маленькому особнячку, который притулился в тени большого дома постройки еще, наверное, позапрошлого века. Скорее всего дом этот раньше был доходным, а этот особнячок вовсе даже и не особнячок, а флигель, где проживал хозяин этого доходного дома. А может и нет, кто его знает? Да и вообще, больше всего к этому зданию подходило слово 'домик'. Эдакий маленький, уютненький, покрашенный в желтый цвет с красной жестяной крышей домик.
На крыльце домика стоял представительный мужчина лет пятидесяти, в желтом, не застёгнутом на пуговицы пальто, и благожелательно смотрел на Кольку, вертящего головой.
— Вы Николай Андреевич Нифонтов? — приятным и глубоким
— Да — немного удивился Колька — Я Нифонтов.
— Вот и прекрасно — с довольным видом сказал мужчина — А я, собственно, ваш новый непосредственный начальник, Олег Георгиевич Ровнин.
Колька было собрался отдать честь и представиться, как положено, но Ровнин замахал руками, приговаривая -
— Вы эти условности бросьте, у нас тут все просто, без особых чинов, по — домашнему, если можно, так сказать. Но при этом, конечно, субординация соблюдается, поскольку порядок быть должен. Пойдемте-ка в дом, холодно нынче, а к вечеру поди еще и буран начнется.
Олег Георгиевич открыл дверь и шагнул за порог, поманив за собой Кольку. Тот пошел вслед за ним, размышляя о том. как это так — без чинов, но с субординацией, и откуда собственно этот Ровнин знал, когда Колька придет, поскольку конкретного времени ему не назначили, а сказали просто — явиться в течении дня.
Особняк встретил Кольку теплом и запахом дома, это было как в детстве — ты еще не проснулся, а мама уже печет оладьи, и этот запах проникает в твой сон, делая его еще более приятным. Также пахло в этом домике временем, эдакой смесью ароматов старых книг и вековой древесины. Смесь запахов на секунду Кольку сбила с панталыку, да так, что он ах зажмурился, при этом непроизвольно улыбнувшись. Открыв глаза, Колька увидел, что Ровнин смотрит на него, при этом тоже улыбаясь.
— Ну что, дом вас принял, это очень хорошо — непонятно сказал он — Коли так, то пошли в мой кабинет, Николай Андреевич, пообщаемся о том, что вам предстоит делать, да и вообще о разных всякостях.
— Можно просто Коля — выдавил из себя Колька, немного ошарашенный происходящим.
— Хорошо — кивнул Олег Георгиевич — Так конечно куда как проще.
Колька вслед за Ровниным прошел по узенькому темному коридору, поднялся по такой же узенькой лестнице на второй этаж, сказав 'здрасьте' попавшейся по дороге черноглазой девушке с короткой и тугой косой и каким-то бумагами в руках, которая оценивающе на него взглянула, а после показала язык, и наконец оказался на втором этаже, где было всего три кабинета, да маленькая площадка около лестницы.
Ровнин проследовал в центральный кабинет, махнув приглашающе Кольке. Войдя в кабинет, он снял пальто, повесив его на вешалку, стоящую в углу и посоветовал молодому человеку сделать то же самое.
— Чаю? — спросил он, сев к старое и массивное кресло, стоящее у такого же монументального стола, и предложив Кольке присесть на стул, стоящий с другой стороны.
— Да нет — отказался Колька, хотя если по чести, чаю ему хотелось просто отчаянно. Но как-то неудобно вот так, сразу.
Ровнин иронично улыбнулся и сказал невпопад -
— Ну потом, так потом.
Он откинулся на спинку кресла, сплел пальцы рук в некий купол, повертел большими пальцами и уставился на Николая. Тот занервничал и заерзал на стуле, ему было не очень комфортно.
— Ну — с, Николай, давайте так — наконец сказал Олег Георгиевич — Я, наверное, мог бы походить вокруг да около, позадавать наводящие вопросы, поговорить намеками — но не люблю я этого делать. Я расскажу вам все как оно есть на самом деле, тем более, что все что вы узнаете — это не тайна, и по чести никому особо и неинтересно, ну если только в виде сплетен. Кому надо — все о нас знают,
— Я — за — Колька не врал, ему смерть как хотелось понять — куда же он попал?
— Ну и славно. Только, Коля, давайте сразу так — я говорю, вы слушаете, а вопросы потом зададите, если захотите. Идет?
Колька кивнул и Ровнин начал рассказывать ему о том месте, его занесло. Чем дальше, тем больше Колька понимал, что если это и бред — то капитальный, но при этом в устах Ровнина это выглядело настолько материальным, что под конец парень уже не понимал, что к чему.
Уж неизвестно, кто Кольке на судьбу ворожил, но этот человек был с большой фантазией. Поскольку попал наш свежеиспеченный выпускник не просто в отдел при следственном комитете, а в пятнадцатый отдел, который был предметом слухов, передаваемых шепотом, а то и просто считавшийся сказкой из детства.
Корни его уходили в дремучее пошлое, не в пещеры кроманьольцев конечно, но полных три с лишним века существования отдел насчитывал. Основал его Якоб Виллимович Брюс, он пробил подписание указа, дающего сотрудникам сего отдела определенные полномочия в части 'колдовства и ведьмовства искоренения, а также иных природе божеской противных исчадий истребления' у Петра Алексевича, определил ему место жительство — неподалеку от своей башни, коя почиталась суеверными москвичами нехорошим местом и пустил в свободное плавание. Шли годы, уже не стало и Петра Алексеевича, который даже пару раз заглядывал в отдел (тогда еще 'Приказ') еще до того, как он съехал в город на болотах, и Брюса, небезосновательно называемого 'чертознаем', потом правители российские закружились в череде переворотов, и им стало совершенно уж не до маленького Приказа, который продолжал себе работать, и делать то дело, для которого и был создан. Но надо отметить, что если правители российские про него и забыли, то их верные слуги все-таки помнили, поскольку жалование платили работникам исправно, да и при реформах не забывали. В 1801 году граф Кочубей, по просьбе графа Строганова превратил Приказ в 'Канцелярию по делам тайным и инфернальным' и ввел ее в состав министерства внутренних дел, откуда она больше и не выходила, лишь время от времени меняла названия да департаменты, к которым была приписана. В 1834 году попала в ведение Департамента духовных дел, после была передана под контроль особой канцелярии, после… В общем, приписывали будущий пятнадцатый отдел то туда, то сюда, что, впрочем, никак не сказывалось на качестве его работы — сотрудники знай делали свое дело, квартируя все там же, на Сухаревке.
После революции отдел как раз и стал отделом, войдя в 22 году в аппарат НКВД, а потом и МГБ, благополучно пережил все чистки и репрессии, наверное, потом что никто особо и не понимал, чем там люди занимаются, ну кроме самого высокого руководства, по крайней мере Ежов, Берия, а после и Аббакумов никак отделу не вредили, Николай Иванович даже помог, отогнав от него любопытных Бокия и Барченко.
В новейшее же время отдел вошел в состав следственного комитета, хотя кто это решил — власть или уже и сам отдел, Колька так и не понял. Хотя, чем отдел занимается он вроде как смекнул, но так и не мог поверить в это до конца, что явно заметил Ровнин
— Коля, чем быстрее вы поверите в то, что мы делаем, тем проще нам будет общаться — благожелательно сказал Олег Георгиевич — Поверьте все так, как вы думаете. Мы расследуем дела, связанные с иррациональной стороной жизни, проще говоря, преступления совершаемые с помощью магии, колдовства или нечеловеческими сущностями.
Колька сидел на стуле как пришибленный. Нет, он видел разные там сериалы, да и книжки разные читал, про Светлых и Темных, про магов на улица городов и все такое, но вот чтобы самому с этим столкнуться…