Отдел дознания
Шрифт:
— Эй, земляк, до Города добрось? — самый большой и наглый потянулся к ручке двери.
Честное слово, карабин из багажника я достал, чтобы поудобнее положить Наташин чемодан, но парни сразу поскучнели и, очевидно, вспомнив о неотложных делах, не прощаясь, двинулись обратно к зданию аэровокзала.
— Паша, я же ничего не знаю, не разбираюсь в этих делах. — всю дорогу до дома накручивала себя Наташа: — Как я в суде буду? Скажу что-то не то и все…
— Ничего не бойся. Ты, главное, мне исковое заявление пришли по фототелеграфу или факсу. Я дома тебе надиктую номера, куда можно для меня факс прислать.
Я вспомнил, что в кабинете у меня валяется
— Ты не бойся, если в чем-то сомневаешься, так и говори — мне вопрос не понятен, прошу повторить его, другими словами. И, главное звони мне почаще. Если будет необходимость, то я брошу все и приеду, но пока с твоим делом неизвестно, что происходит, я свои дела бросить не могу, сама понимаешь, меня так просто со службы никто не отпустит.
Утро следующего дня было повтором утра вчерашнего. Самолет из Якутии долетел по вчерашнему расписанию, дозаправился, принял на борт пассажиров, в том числе и мою девочку, и разогнавшись по бетонке, взлетел в серое, осеннее небо. На службе я кое как отбился от справедливых нападок начальницы по поводу моего отсутствия на службе вчера, заготовил два запроса в медицинские центры, специализирующимся на продаже линз, когда на пороге моего кабинета появился мой долгожданный агент Аркаша Кондратьев. Выглядел он довольным, как обожравшийся «Вискасом» кот и даже стал как-то, неуловимо, но лощение.
— Привет. Есть будешь? Тогда выходи из РОВД и иди, не переходя дорогу, в сторону «Колизея», я тебе догоню. — утром завтракать мне было некогда, да и не хотелось. Мы с Наташей выпили по чашке кофе и помчались в аэропорт, поэтому, к десяти часам утра желудок начал напоминать о себе спазмами. А Аркаша, судя по спортивной сумке на плече, только что с первого автобуса из Кемерово, поэтому, вряд ли откажется от завтрака.
Ели мы в небольшой забегаловке колхозного рынка, где смуглые узбеки угощали всех желающих шедеврами среднеазиатской кухни.
Аркаша во время еды порывался рассказать мне, судя по его горящим глазам, о своих успехах, но я ему запретил — столики в заведении стояли очень плотно, народу было много, все громко переговаривались — для конфиденциального разговора обстановка была не подходящая, поэтому о деле не говорили, поели по хорошей порции правильного плова из металлических мисок, запили дрянным напитком "Кофе Игл три в одном', после чего сели в машину, припаркованную возле станции юных планеристов.
— Рассказывай, дорогой друг, как съездил.
— Хорошо съездил шеф, деньги все потратил, и еще, мне бы подлечится.
— Что деньги потратил — я не сомневаюсь, опрос здоровья решим, не волнуйся…
— Да ты не сомневайся, я все потратил на нужное дело, зато информацию тебе в ключике принес, можно сказать, из первых рук.
История разведпоиска Аркаши была увлекательна и богата на информацию. В первый же день своего вояжа, парень покрутился во дворе, где жил директор НИИ, постоял в подъезде, увидел молодую супруга фигуранта, выводящую ребенка на прогулку и понял, что тут ловить особо нечего. Не того уровня был парень Аркаша, чтобы привлечь внимание молодой, красивой, ухоженной и довольной своей жизнью, женщины. Тогда Кондратьев решил зайти с противоположной стороны, направившись в место жительства супруги
Получив такую информацию, Аркадий обошел соседние дворы, нашел слесарку местного ЖЭУ, из глубины которой доносился жизнерадостный мужской гогот и стук костей домино о твердую поверхность. Сотрудники ЖЭУ настолько увлеклись игрой, что не услышали шороха осторожных шагов на лестнице в подвальную мастерскую и не заметили, что стоящий у входа в слесарку деревянный ящик и инструментарием был похищен дерзкой и безжалостной рукой. А через десять минут унылую тишину квартиры одинокой женщины нарушил бодрый стук в дверь, за которой стоял невысокий, улыбчивый парень с открытой, почти гагаринской улыбкой.
Представившись слесарем ЖЭУ, прибывшим на вызов по поводу текущего водопроводного крана, Аркадий услышал, что никого в этот дом не вызывали.
— А почему у вас электрический звонок не работает? — не смутила моего разведчика сухость приема: — Давайте, я посмотрю.
После звонка, посмотреть пришлось еще лампочки на кухне и в ванной комнате, затем хозяйка предложила специалисту жилищно-коммунальной сферы подкрепится бокалом красного вина и бутербродами, где, во время трапезы пожаловалась, внимательно и сочувствующе глядящему в глаза, собеседнику о своей печальной судьбе. После обеда специалист был приглашен в зал, где у дивана выпала из стены электрическая розетка. Вот на диване и произошло сближение двух одиноких сердец, которое Аркадий коротко описал: — Дас ис фантастишь!
В маленькой квартирке оказалось очень много мест приложения умелых мужских рук, так что Аркадию некогда было отправиться в поисках временного жилья, поэтому гостеприимная хозяйка приютила одинокого юношу.
Общих точек взаимных интересов между этими, разными людьми, было мало, поэтому их общение за несколько дней сводилось к любовным утехам и рассказом о бывшем муже Алины, редком подлеце сластолюбце и мерзавце. Аркаша оказался прекрасным слушателем, внимательным, понимающим, тактичным и совсем не ревнивым, поэтому Алина Владимировна говорила практически все время.
Информацию она получала самую свежайшую, так как круг общения бывшего мужа остался прежним, процесс замены устаревших жен на молоденьких красавиц только начал набирать обороты, большинство жен друзей господина Шорохова, сочувствовали Алине и рассказывали о бывшем муже все, что знали.
— Шорохов хвастается своим друзьям, то заранее готовился, завел на себя фирмочку, вот этот инженерный центр, дождался, когда НИИ в долгах погрязнет и, быстренько, все имущество на новую фирму переписал. А ликвидировал старую фирму уже БОМЖ какой-то, с несколькими пенсионерами –инвалидами, с которых ничего уже не возьмешь. И баба молодая у него давно была, он ей квартиру вот эту купил, в которой сейчас Алина живет. А как любовница ребенка родила, и ребенок подрос, тут Шорохов рокировочку сделал — любовницу в большую квартиру перевез, а в маленькую — старую жену спровадил. Вот Алина там и сидит в одиночестве, всего боится и только пьет. Однокомнатная то тоже на Шорохова записана, Алина там только прописана, так что бывший муж ее выгонит на улицу.