ОТДЕЛ НЕЧИСТЬ
Шрифт:
Мы съехали с трассы на проселочную дорогу, которая тянулась вдоль заброшенных полей. Здесь даже пшеницу не сеют. Хотя по виду, земля хорошая, не тамбовский чернозем конечно, но все-таки. Однако деревенские излишне суеверны. Если в разговоре нечистого упомянешь – десять раз перекрестятся. Они, кстати, первые и выступили за создания «Оккупационных зон». Сначала их никто и слушать не хотел, пока аграрии не проявили небывалую сплоченность. Забастовка была что надо. Остановились практически все производства. Причем не только в нашей стране.
В десятидневный
Навигатор завис в самый неподходящий момент. Впрочем, маршрут я уже давно запомнил, - ну а то что здесь не ловит GPS, обычное дело. При появлении нечисти вообще с приборами начинает твориться всякая чертовщина. Поэтому-то я и пользуюсь исключительно блокнотом и ручкой – впрочем это даже в уставе Граничного ведомства прописано, просто не все внимательно его читают. Ну, значит, опыт им в помощь.
Скажите, а что за странное отчество у вашего бывшего начальника? Ворсович, что это вообще значит?
Стажер всю дорогу молчал и вот решил вновь почесать языком. А я уж решил было его похвалить за сдержанность.
Это значит, Ворошиловский стрелок, - ответил я.
Ворошиловский?
Дорога резко ушла вправо, и мне пришлось резко дернуть рулем.
И чему тебя в ПТУ только учили? – недовольно пробурчал я, больше злясь на дорогу, а не на стажера.
Зря вы так. Что была такая каста воинов, я знаю, - тут же поправился собеседник.
Каста воинов? – довольно странное определение вызвало у меня усмешку. – Не говори ерунды. Во времена Второй мировой войны был такой нагрудный знак отличия. Им награждались меткие стрелки. Понял ты – каста воинов. Мы ведь не в Индии, понимаешь ли.
Аааа… - протянул парень. – Теперь понятно. Я видимо фильм не с того конца начал смотреть.
Я едва не отпустил руль, чтобы прикрыть лицо от досады. И это мой стажер, будущий сотрудник подразделения «НЕЧИСТЬ». Впрочем, в нашем деле главное – все-таки профессиональные качества, а не знание истории. В общем, дальше видно будет. А пока что, он даже на твердую тройку не тянет.
Машина осторожно перебралась через хлипкий мосток и покатилась под горку. Граница зоны была пройдена.
Заглушив двигатель, я выбрался наружу и внимательно огляделся.
У самой дороги стояла небольшая, покосившаяся сторожка. Окна завешаны какими-то старыми вещами наподобие телогрейки, порожек сгнил и провалился, стены поросли мхом – единственная странность, вокруг трава покошена. И так аккуратно, что все сомнения отпали сразу – мы на месте.
Пригнув голову, чтобы не удариться о низкую крушу над крыльцом, я несколько раз постучал в дверь. Никто не ответил. Повторно извещать о своем присутствие я не стал, а просто вернулся к машине и стал ждать.
Может никого нет? – предположил стажер, с опаской поглядывая на заброшенную хибару.
Запомни, у нечисти нюх лучше, чем у собаки. Они нас еще за версту учуяли. Так что долбить в дверь кулаком не имеет никакого смысла. Сейчас зенки продерут и откроют.
Понятно, - сказал
Добрались мы сюда довольно быстро, до полночи еще час с небольшим. С одной стороны - плюс, с другой – все равно темень, хоть глаз выколи. Впрочем, на агрессию со стороны нечисти я не рассчитывал. Резервация накладывает свой отпечаток даже на этих тварей. Они здесь как в киселе - ничем не отличаются от тех сельчан, что надышавшись свежего воздуха, способны лишь глушить самого и рассуждать о вечном.
Смотрите, - внезапно произнес стажер.
Кривая дверь слегка приоткрылась, так что можно было различить спрятавшегося внутри челове… кого-то похожего на человека.
Граничная полиция, - спокойно сказал я.
Обычно такого представления вполне достаточно: нечисть не любит спорить с законом. Вернее, делать это открыто. Существа вроде банника или болотного будут смотреть тебе в глаза изображая щенячью преданность, а вслед нашепчут кучу проклятий.
Долго нам ждать? А ну выходи, живо!
– мой голос стал более требовательным.
Дверь заскрипела и на крыльцо выбрался невысокий, худощавый мужичок. В дранных брюках, подвернутых до колена, и широкой, алого цвета, рубашке. Ну вылитый цыган. Даже что-то вроде нательного креста имеется. Висит прямо на шее, сверкая дорогим металлом.
Шмыгнув носом, мужичок деловито оглядев нас с ног до головы, поинтересовался:
Власть, ты здесь забыла? Чего надобно?
Ты Зрячий[3]?
Ну, а коли я, то что… – Еще больше выпятив грудь, мужичок сплюнул мне под ноги.
Вот как у них так получается: ничего из себя не представляет, а вид такой, словно гарем блудниц содержит.
Если бы я такого «красавца» в городе встретил, то решил бы, что побирается. А здесь, среди полей, это существо занимает почетную должность - надзирает за остальной нечестью.
Слушай сюда, бабай. Ты сейчас приведешь себя в подобающий вид и проведешь нам с коллегой экскурсию по вашему заповеднику. Все понял?
Мужичок достал папироску, закурил. Я заметил на тыльной стороне его ладони странную татуировку – что-то вроде перевернутой буквы «Р», и исходящие во все стороны лучи солнца. Привычку разрисовывать свое тело, кстати, нечисть переняла от нас, от людей. Мне попадались банники[4], которые были разукрашены, как говорится «под хохлому», то есть с головы до пят.
Ну, чего стоим? – внезапно возмутился стажер. – Или хочешь, что бы мы с «ЦОР[5]» сюда наведались?!
Интересно, чего это он: решил мне подыграть или просто разнервничался?
Самое удивительное, что угрозы подействовали.
Бабай затушил папироску, посмотрел куда-то вдаль, где сквозь рваные облака проступила острая грань зарождающегося месяца, и сказал:
Лады, господа хорошие, идемьте. Проведу я вас без всяких бумаг.
Протянув стажеру фонарик, что работал от тепла человеческой руки ( одна из немногих полезных изобретений человека) я показал ему большой палец. Хорошо сработал. Пусть и спонтанно, но хорошо.