Отдел возмездия
Шрифт:
Мужичок на стуле чуток раскачался на ножках и задумчиво поглядел на меня. Затем сказал:
— Знаешь, Шило, не пойдет он никуда. Не бывает случайных прохожих. Он не просто так здесь шлялся. Надо узнать, кто его сюда отправил. И узнать прямо сейчас. Ну-ка, научите его уму-разуму немного.
— Подожди-ка, — сказал я, подняв руку и поднимаясь с пола. — Можно ведь еще решить наше недоразумение миром. Вон у того мужика гвозди есть. Хотите, я их голыми руками в дерево забью? А вот тогда вы уже решите, стоит со мной связываться или нет.
— Ты чего,
— А почему нет? — спросил я и подошел к мужику с пенсне. — Посмотрите на интересное зрелище, ну а если не понравится, разговор по-другому пойдет. Договорились?
Сизый поглядел на своих соседей, улыбнулся, вынул из кармана папироску, закурил и кивнул.
— Ну давай, крыса, попробуй нас удивить. Но если чего удумаешь, то не обессудь, мы тебя здесь кончим.
Ну хорошо, а мне многого и не надо. Кроме того, я решил извлечь пользу из своего визита сюда. Если уж я попал в эти бараки, неподалеку от которых, кстати и нашли тело моего предшественника, то почему бы не воспользоваться обстановкой и не выяснить потом, что здесь случилось вчера вечером?
Я взял у интеллигента банку с гвоздями, осмотрел их и недовольно поморщился. Затем выбрал парочку, но не самых маленьких. Осмотрел,а потом и их забраковал. Мне нужны были гвозди потолще и подлиннее.
— Так не пойдет, дайте более длинные.
Сизый усмехнулся.
— Тогда и дощечка тебе пойдет побольше. Пять сантиметров тебе дадим. Сумеешь или фуфло толкаешь?
— А почему бы и нет, — ответил я спокойно, вспоминая, как Бутов забивал гвозди и в доски семь сантиметров толщиной. А иногда даже пробивал и металлические листы. — Давай, главное гвоздь дай подходящий.
По сигналу Сизого, бывшего здесь коноводом, один из подручных принес несколько гвоздей. Я выбрал один, длинный и узкий, с широкой шляпкой, отлично ложащийся в руку. Затем посмотрел на доску. Осмотрел и ее. Дерево свежее, не ссохшееся, можно с таким работать. Хорошо, что у меня осталась память Миши Бутова и я знаю, что надо делать для выполнения трюка.
Один из помощников Сизого тоже осмотрел доску.
— Ты смотри-ка, — сказал он. — Действительно крепкая доска, в такую и молотком просто так не забьешь. Неужели сможешь загнать гвоздь, мужик?
Я не ответил, подыскивая место, для того, чтобы установить доску. Желательно найти такое место, где она будет находиться на уровне груди, это вообще идеально для забития. Я нашел два рядом стоящих друг с другом буфета, заставив потесниться стоящих рядом местных обитателей. Здесь как раз было место недалеко от окна, так что открывался хороший обзор. Я поставил доску между буфетами, убедился, что она не скользит и стоит на месте без движения.
Затем взял гвоздь в руку, установив шляпкой в основание между средним и указательным пальцами, а длинное туловище гвоздя крепко схватил фалангами тех же пальцев. Зрители собрались вокруг меня, ближе всех стоял Сизый. Он забыл о папиросе и она свисала у него изо рта.
—
Сизый недовольно покосился на него, но ничего не сказал.
Между тем я замахнулся пару раз, делая правой рукой полный круговой оборот, как будто загребал во время плавания, от бедра выше головы и затем вперед до доски. Надо сосредоточиться на ударе. Чисто психологически следует вообще забыть о гвозде. Нужно представить, что просто бьешь ладонью о доску. Я постарался сконцентрироваться и забыть о всех зрителях и о том, что забить гвоздь сейчас очень важно для меня. Не хотелось бы показывать пистолет, лучше разобраться с этими людьми без этого.
— Ну, давай, чего ты тянешь кота за яйца? — спросил кто-то и тогда я ударил, резко и мощно опустив руку.
Удар получился неплохим. Гвоздь вошел в доску, пробив ее насквозь, но еще не зашел полностью. При этом он вошел немного под углом, чуточку скособочившись.
— Ты смотри-ка, он сделал это! — зашумели зрители.
Сизый выплюнул папироску и недоверчиво уставился на доску.
— А до конца загнать не сможешь, что ли?
Я добродушно усмехнулся.
— Не торопись, не все сразу.
И ударил по гвоздю основанием ладони, там, где была большая мягкая часть под большим пальцем. Затем еще и еще, забивая гвоздь, как молотком, пока он не вошел до конца.
— Ну ты даешь, мужик! — восхищенно выдохнул один из зрителей.
— Я такое только в цирке видел, — добавил другой.
Я взял второй гвоздь, сжал его крепко и пару раз замахнувшись, тоже загнал в доску, рядом с первым. Этот вошел уже похуже, доску не пробил, но застрял в дереве и не согнулся. Но когда я стал бить по нему основанием ладони, тоже прекрасно вошел в дерево, пока я не забил его полностью. Когда я взялся за третий, Сизый сказал мрачно:
— Ладно, хватит. Базару нет, ты и вправду силен.
Я повернулся к нему, продолжая держать гвоздь, хотя и думал забить его в доску.
— Значит, все в порядке? Я могу отсюда идти?
— Нет, ответь всего лишь на пару вопросов и иди своей дорогой, — возразил Сизый. — Мне надо узнать у тебя насчет Вострикова.
— Мы так не договаривались, — сказал я. — Я могу идти, куда захочу, не так ли? Тем более, что никакого Вострикова я не знаю.
— Так не пойдет, — ответил Сизый. — А чтобы ты был посговорчивее, валите его, ребята.
И он кивнул своим подручным, которые стояли рядом и угрожающе улыбались. И тогда они все разом набросились на меня, но я успел схватить мужичка за шиворот и притянуть к себе. Затем развернул спиной и прижал оставшийся гвоздь к его голове. Все его помощники остановились в шаге от меня.
— Мы ведь договаривались с тобой, мелкий ты уродец, — сказал я и приблизил гвоздь к глазу Сизого. — Хочешь, я тебе глаза выколю, сначала один, а потом другой? Может, тогда ты поймешь, что не надо лезть к каждому прохожему на улице? Или тебе это невозможно теперь никогда понять?