Отдельная реальность
Шрифт:
Дон Хуан смеялся, пока слезы не потекли у него по щекам. Я чувствовал себя несколько раздраженным и смеялся нервно.
– Хенаро не любит писать, – сказал он как объяснение.
Я отложил свои заметки, но дон Хенаро сказал, что все в порядке с писанием, потому что он на самом деле не возражает против этого. Он повторил те же самые ребячливые движения, и оба они опять реагировали так же.
Дон Хуан взглянул на меня, все еще смеясь, и сказал, что его друг изображает меня. Что у меня есть привычка раздувать ноздри, как только я начинаю писать, и что дон Хенаро думает, что пытаться
– Может быть, ты не находишь это забавным, – сказал дон Хуан, – но только один Хенаро может сидеть на голове, и только один ты можешь думать о том, чтобы стать магом, записывая поучения.
Оба они опять имели взрыв смеха, и дон Хенаро повторил свое невероятное движение.
Мне нравился он. В его поступках было так много грации и прямоты.
– Приношу свои извинения, дон Хенаро, – сказал я, указывая на блокнот.
– Все в порядке, – сказал он и опять хмыкнул.
Я больше не мог писать. Они очень долго продолжали говорить о том, как растения действительно могут убить и как маги используют это качество растений. Оба они продолжали смотреть на меня, когда говорили, как бы ожидая, что я буду писать.
– Карлос, как лошадь, которая не любит быть оседланной, – Сказал дон Хуан. – С ним надо быть очень деликатным. Ты испугал его, и теперь он не хочет писать.
Дон Хенаро расширил свои ноздри и сказал с насмешливой просьбой, гримасничая и вытягивая губы куриной попкой:
– Продолжая, Карлуша, пиши. Пиши, пока у тебя не отвалится большой палец.
Дон Хуан поднялся, вытягивая руки и выгибая спину. Несмотря на преклонный возраст, его тело было сильным и гибким. Он пошел в кусты с краю дома, и я остался наедине с доном Хенаро. Он посмотрел на меня, и я отвел глаза, потому что он заставлял меня чувствовать себя скованным.
– Не говори, что ты даже не хочешь смотреть на меня, – сказал он с крайне ребячливой интонацией.
Он раздул ноздри и заставил их дрожать. Затем он поднялся и повторил движения дона Хуана, выгибая спину и вытягивая руки, но при этом его тело приняло крайне невероятное положение; это была действительно неописуемая поза, которая совмещала в себе исключительное чувство пантомимы и чувство загадочности. Она бросила меня в дрожь. Это была мастерская карикатура на дона Хуана.
В этот момент дон Хуан вернулся и заметил жест, а также, видимо, и его значение. Он сел, посмеиваясь.
– Куда дует ветер? – значительно спросил дон Хенаро.
Дон Хуан указал движением головы на запад.
– Я лучше пойду туда, куда ветер дует, – сказал дон Хенаро с серьезным выражением. Затем он повернулся ко мне и покачал мне пальцем.
– И не обращай внимания, если услышишь странный звук, – сказал он, – когда Хенаро срет – горы трясутся.
Он прыгнул в кусты, и мгновение спустя я услышал очень странный звук, глубокий неземной грохот. Я не знал, как его объяснить. Я взглянул на дона Хуана, ища объяснения, но он согнулся вдвое от хохота.
17 октября 1968 г.
Я не помню, что побудило дона Хенаро рассказать мне об
– Это правда, ты же знаешь это, Хуан. Затем он сказал, что мастер-маг может взять своего ученика с собой в путешествие и, фактически, пройти через 10 слоев того света. Мастер, имея в виду, что он орел, может начать с самого первого нижнего слоя и затем проходить через каждый последующий мир, пока не достигнет вершины. Злые маги и дилетанты могут, в лучшем случае, сказал он, проходить только через три слоя.
Дон Хенаро коснулся того, что представляют собой эти ступени, сказав:
– Начинаешь с самого дна, и затем твой учитель берет тебя с собой в полет, и вскоре – бум... Ты проходишь сквозь первый слой. Затем, немного погодя, – бум... Ты проходишь сквозь второй; и – бум... Ты проходишь сквозь третий...
Дон Хенаро провел меня через 10 бумов до последнего слоя мира. Когда он окончил говорить, дон Хуан посмотрел на меня и понимающе улыбнулся.
– Разговор – не предрасположенность Хенаро, – сказал он, – но если ты хочешь получить урок, то он поучит тебя о равновесии вещей.
Дон Хенаро подтверждающе кивнул. Он сложил губы и полуприкрыл глаза. Мне его жест показался чудесным. Дон Хенаро поднялся, и также сделал дон Хуан.
– Ладно, – сказал дон Хенаро. – Мы можем поехать и подождать Нестора и Паблито. Они уже свободны. По четвергам они рано освобождаются.
Оба они сели ко мне в машину; дон Хуан сел спереди. Я ни о чем не спрашивал их, а просто завел мотор. Дон Хуан направлял меня к месту, которое, по его словам, было домом Нестора. Дон Хенаро вошел в дом и немного погодя вышел в сопровождении Нестора и Паблито, двух молодых людей, которые были его учениками.
Все они сели ко мне в машину, и дон Хуан сказал, чтобы я ехал по дороге, ведущей к западным горам.
Мы оставили мою машину на краю грунтовой дороги и пошли пешком вдоль берега реки, ширина которой была, вероятно, 5-6 метров, до водопада, видимого уже с того места, где я остановил машину.
Было около четырех часов дня. Окружающий вид был весьма внушительным. Прямо у нас над головами висела огромная черная с синевой туча, которая казалась парящей крышей; она имела хорошо выраженный край и форму громадного полукруга. К западу на склонах высоких центральных Кордильер, видимо, шел дождь. Он выглядел беловатой занавеской, повешенной перед синими пиками. На востоке находилась глубокая длинная долина, над которой висели только отдельные облачка, и сияло солнце. Контраст между двумя этими районами был великолепен. Мы остановились у подножия водопада. Его высота была, пожалуй, около 50 метров; рев стоял очень громкий.